Александр Николаевич Дьяченко работает в ВолГУ более 40 лет. Столько же существует и лаборатория археологических исследований ВолГУ, руководителем которой с 1989 по 2016 годы он являлся. Александр Николаевич один из тех, кто помнит, как все начиналось…
С чего начался Ваш путь в археологии?
Археологию я полюбил со студенческих времен, учась в Волгоградском педагогическом институте. Историю Древнего мира у нас читал Анатолий Степанович Скрипкин, тогда еще молодой преподаватель, который мог увлечь студентов своими рассказами о древнейшей истории нашего края. После первого курса он предложил мне пройти археологическую практику в академической экспедиции Ленинградского отделения Института археологии РАН. Это был 1975 год, раскопки велись на реке Аксай в Октябрьском районе нашей области. Так и пошло-поехало.
Как Вы очутились в ВолГУ?
Летом 1981 года Анатолий Степанович Скрипкин, один из первых преподавателей молодого университета, формируя кафедру истории и археологическую группу, пригласил меня на работу в создаваемую лабораторию для организации и проведения самостоятельных экспедиций ВолГУ. Для этого нужны были финансовые средства. Мы заключили первые хозяйственные договоры на проведение археологических раскопок в зоне широкомасштабных новостроек на юге СССР – в Краснодарском крае, где создавались крупнейшие оросительные системы. Мы исследовали памятники археологии, зарабатывали деньги и на эти средства получали возможность развивать лабораторию, приобретать необходимое экспедиционное снаряжение. Со временем хоздоговорная лаборатория получила статус госбюджетной, в котором она пребывает и поныне.
Какое время считаете расцвет расцветом археологии в ВолГУ ?
Наверное, 80-е и 90-е годы прошлого века. Тогда мы были молоды, университет бурно развивался, проректором по учебной работе, а потом заведующим кафедрой археологии, древней и средневековой истории был наш «вождь» и вдохновитель Анатолий Степанович Скрипкин, секретарем парторганизации – археолог Борис Федорович Железчиков, позднее занимавший должность проректора по социальной работе. В ВолГУ был создан и эффективно работал НИИ археологии Нижнего Поволжья. Тогда археологи и археология были весьма почитаемы в нашем вузе.
Кого Вы считаете своим учителем?
Своим наставником и первым учителем в археологии считаю Валентина Павловича Шилова – известного ленинградского археолога, который долгое время возглавлял Ленинградское отделение Института археологии РАН и специализировался на изучении древних народов, обитавших в бронзовом и раннем железном веках на территории евразийских степей. Второй мой учитель – А.С. Скрипкин, товарищ и коллега, с которым мне посчастливилось трудиться и дружить долгие годы.
Что в этих огромных стеллажах с многочисленными ящичками?
Здесь вся жизнь нашей лаборатории, отчеты, полевые дневники, полевая документация всех экспедиций ВолГУ. А трудились мы не только на территории Волгоградской области, но и в Краснодарском крае, Калмыкии, Астраханской области. В этих экспедициях принимало участие несколько поколений студентов исторического факультета.
Какая экспедиция Вам запомнилась больше остальных?
Каждая экспедиция была уникальна, чем-то отличалась от других. Были длительные экспедиции по 3-4 месяца. Так, например, на территории области в 2003 году велись масштабные работы по прокладке газопровода с выходом на Северный Кавказ. Надо было исследовать огромное количество археологических памятников в зоне строительства газопровода. Хотя это было физически тяжело, но мы тогда были молоды, нам все было по плечу.
Запоминающаяся экспедиция была в 1988 году, тогда мы работали на территории Астраханской области в зоне строительства канала Волга-Чограй, возводимого для орошения земель Республики Калмыкия и Ставропольского края. Так получилось, что экспедиция была ограничена в средствах, а со мной были 30 студентов, их как-то надо было кормить. На какие только ухищрения не приходилось идти, чтобы экспедиция нормально функционировала. Налаживали связи с местным руководством. Тогда еще был Советский Союз, существовали колхозы и райкомы партии. Часто использовали «позвоночное право» – это когда многие вопросы решались по звонку телефона. В то время в магазинах не многое можно было купить, поэтому общались с местным населением, добывали продукты, мясо и прочее. Однажды студентам даже пришлось поработать на уборке арбузов, чтобы на заработанные деньги мы могли приобрести продукты питания и бензин для нашего экспедиционного автомобиля. Такие были истории...
Археологи всегда с чувством рассказывают о последней экспедиции…
Да, в этом году мы провели удачную экспедицию в Октябрьском районе, около села Ковалевка. Исследовали погребальные памятники сарматской культуры. По берегам степной реки Аксай находится огромное количество древних курганов. Эта территория во все времена привлекала скотоводов-кочевников, которые здесь жили и умирали, оставляя многочисленные погребальные сооружения. Их мы изучаем в этом районе уже почти 30 лет.
Какими находками Вы гордитесь?
За время моей археологической деятельности таковых было много. Например, расписная ионийская амфора, датированная VI веком до новой эры и обнаруженная в одном из курганов на Аксае. Это довольно ранняя форма амфор. Подобные сосуды происходят с территории современной Турции. В Волго-Донских степях она могла оказаться в результате товарообмена кочевников и оседлого населения городов Северного Причерноморья, либо в результате военного захвата кочевниками какого-то античного города. Это уникальный артефакт, он указывает на то, что в глубокой древности существовали связи местного населения с цивилизованными центрами античного мира.
Не менее уникальны богато орнаментированные серебряные кубки сарматского времени первых веков новой эры, найденные на территории нашей области, изготовленные, вероятно, в Древнем Иране. В Волго-Донских степях они могли оказаться в результате разграбления кочевниками-сарматами какого-либо храма, так как эти предметы, скорее всего, являлись атрибутами ритуала подношения богам.
Археологи – служители науки или искатели сокровищ …
В первую очередь, конечно же, мы служители науки…Что касается «сокровищ», действительно их добываем, но это сокровища Истории, жемчужины научных знаний о прошлом человечества.
Все экспедиционные находки хранятся, как правило, в краеведческих музеях. Зачастую они являются единственным источником наших представлений о жизни и быте древних народов, населявших южнорусские степи в разные исторические периоды.
Фотографии археологических памятников и наиболее интересных артефактов можно посмотреть в иллюстрированных приложениях к отчетам, хранящимся в фондах археологической лаборатории.
Вот бронзовая фибула – застежка. Ею, вероятно, застегивали плащ или накидку, одновременно она являлась украшением. Фибулы иногда инкрустировали позолотой или драгоценными камнями.
А это так называемые фалары – круглые бляхи, убранство лошади воина-кочевника, представителя степной аристократии. Фалары часто изготавливались из бронзы или драгоценных металлов, иногда украшались вставками из цветного стекла.
Здесь бронзовые зеркала, рядом бронзовые котлы – в них готовилась походная пища; сарматские мечи, парадное оружие, украшенное золотыми пластинами, женские украшения – серьги, зеркало с серебряным диском и позолоченной ручкой, перстни, геммы, браслеты.
Многие из этих предметов можно увидеть в качестве иллюстраций на страницах «Археологической энциклопедии Волгоградской области».
Расскажите об «Археологической энциклопедии Волгоградской области».
В этом издании, вышедшем в свет в 2009 году и переизданном в 2013 г., собрана обширная информация об археологическом наследии нашего региона. Авторами многих ее статей являются ученые, под непосредственным руководством которых производились раскопки описываемых памятников археологии. Основными участниками и составителями «Энциклопедии» являются археологи ВолГУ. Книга стала своеобразным «бестселлером» в научной среде и у почитателей истории родного края.
Можете ли вспомнить какой-либо забавный случай из Вашей практики?
Таких случаев было много. Вот лишь один из них. В 1981 году в Краснодарском крае наша экспедиция обнаружила богатое сарматское погребение, в нем умершую знатную даму сопровождали многочисленные золотые предметы – массивные литые браслеты, нашейное украшение – гривна, сотни золотых бляшек, некогда украшавших погребальный саван. Такую коллекцию золотых предметов, к тому же весившую почти килограмм, хранить в полевых условиях было опасно, и мы решили вывезти ее в университет. Для этого отрядили одного из сотрудников экспедиции в Волгоград, завернув все эти драгоценности в грязную помятую газету и положив этот пакет в такую же грязную и рваную авоську, чтобы не привлекать внимания любопытных. Таким образом наш сотрудник в пропыленной одежде, с этой непримечательной авоськой, наполненной сокровищами, ехал в поезде, пугая своим непричесанным видом и «убогим» багажом добропорядочных попутчиков. Зато благополучно довез коллекции до места. Позднее после обработки и реставрации все эти находки были сданы на хранение в Краснодарский историко-археологический музей-заповедник.
В чем секрет особой дружественной и уважительной атмосферы, которая царит в коллективе археологов?
Эта атмосфера в нашем археологическом сообществе сложилась во многом благодаря Анатолию Степановичу Скрипкину, который умел объединить вокруг себя неравнодушных, творчески мыслящих исследователей и просто порядочных, адекватных людей. Его интеллект в сочетании с организаторским талантом, надежностью и мягким юмором создавали в коллективе особую атмосферу уважения, уверенности и доброжелательности, в которой было легко работать и жить. Нам его сегодня очень не хватает.
Вероятно, эта творческая и благожелательная атмосфера привлекает в наш коллектив и студентов, прежде всего, из числа специализирующихся. Мы стараемся отбирать ребят «умненьких» и коммуникабельных, способных жить и работать в относительно узком социуме, порой в экстремальных полевых условиях. Короче, мы «своих» узнаем.
Наши выпускники работают совершенно в разных сферах, но не забывают своих наставников, приходят в гости, с удовольствием вспоминают годы студенчества. К нам до сих пор на раскопки приезжают выпускники первых выпусков, привозят своих детей, внуков. Мы с удовольствием их встречаем, проводим экскурсии, вспоминаем былое.
Что для Вас ВолГУ?
ВолГУ для меня всё: интересная работа, я ее когда-то выбрал и ни о чем не жалею, коллеги, которые одновременно и друзья, атмосфера, побуждающая к действию и самоиронии.
Ольга Редкозубова
