Многие исследователи, наверняка, обратили своё внимание на плохую сохранность документов в фондах военных учреждений в областных архивах, или вовсе их отсутствие. Лично я объясняю этот феномен тем, что многие из нижних чинов, кто прошёл ряды Русской Императорской армии, устраивались впоследствии в жандармерию и полицейскую стражу. При большевиках подобная страница биографии явно не приветствовалась, в связи с чем заинтересованные лица в глубинках стремились избавиться от ненужного компромата. Ситуация усугублялась тем, что уездная полицейская стража в том виде, какой мы её знаем по воспоминаниям отдельных лиц и фильмам, появилась лишь за 14 лет до Октябрьской революции, но за такой короткий срок успела нажить себе немало врагов.
Чем же она так не угодила пролетарской власти и почему уездную полицию возненавидели на местах?
****
В результате крестьянской реформы 1861 года часть полицейских функций была плавно делегирована от помещиков «свободным сельским обывателям». Некоторые обязанности были возложены непосредственно на выборных волостных старшин и сельских старост. Таким образом, государство с одной стороны получало подконтрольный полиции институт сословного самоуправления, а с другой перекладывало расходы на содержание силового аппарата на местные общины.
Замещение должностей сотских и десятских проходило на выборной основе сельским сходом из расчета 1 сотский на 100 - 200 домов и 1 десятский на 10 - 20 домов. Они были обязаны доносить о всяких, даже мелких, происшествиях, произошедших на вверенной им территории. Если никаких происшествий не происходило, сотские еженедельно лично представляли становому приставу (а с 1878 г. – полицейскому уряднику) рапорт о благополучном состоянии селения. Общинам разрешался также наём сотских из благонадежных отставных нижних чинов. Оплата труда в данном случае происходила, как правило, за счёт частных источников: купцов, землевладельцев и т.п. В конце XIX века вознаграждение составляло в среднем 37,02 руб. в год. При этом «нанятых» сотских было около 40 %. По сведениям МВД, в 1886 годув России было 59,021 сотских, на каждого из которых приходилось в среднем 156,9 дворов и 448 душ.
К началу XX века такая система стала давать сбои. Рост преступности (а, главное - государственных преступлений), обусловленных процессами, протекавшими в частности в годы Великих реформ, потребовали коренной перестройки полицейского организма. Уездная полиция перестала справляться с криминогенной ситуацией, что ясно продемонстрировали аграрные бунты на юге России.
С реорганизацией полицейского аппарата на местах власть систематически опаздывала. К реформам приступали только тогда, когда ситуация была готова выйти из-под контроля.
Пока основная масса крестьянства оставалась лояльной властям, практической целесообразности ликвидации архаичного института сотских и десятских не было. Власти ограничились тем, что в 1878 году ввели новую полицейскую единицу на местах – полицейского урядника, подчинявшегося становому приставу, который непосредственно руководил и сотскими и десятскими.
Высочайше утверждённым мнением Государственного Совета от 5-го мая 1903 года в 46-ти губерниях Европейской России была учреждена полицейская стража , подчинённая Министру Внутренних Дел (а в губернии – непосредственно Губернатору). Высшее руководство стражей осуществлялось Департаментом полиции и Штабом Отдельного Корпуса жандармов. На местах, в пределах уездов, стражники подчинялись Уездным Исправникам, в стане – Становым Приставам.
По закону в каждой волости должен был состоять один урядник и необходимое число стражников из расчёта не более одного стражника на каждые 2,500 душ населения обоего пола. Урядники и стражники могли быть как конные, так и пешие.
В уездную полицейскую стражу назначались «русские подданные, достигшие 25-ти лет от роду и обладающие здоровым телосложением, преимущественно из отставных и уволенных в запас нижних чинов». Требования для поступающих в стражу были невелики:
1) для урядников – умение составлять протоколы, общее знакомство с полицейской службой и с обязанностями полиции по преследованию преступлений; и
2) для стражников – умение читать и писать и общее достаточное развитие.
Не могли быть назначаемы в уездную стражу нижние чины, которые во время прохождения службы, состояли в разряде штрафованных.
Основное отличие новых должностей от ранее существовавших десятских и сотских заключалось в том, что прежние низовые полицейские были выборными на условиях временной повинности или нанятыми по найму с общиной. Стражники же являлись государственными служащими. Разным был и источник финансирования – отныне этим занималось государство.
В период революционного подъёма основной задачей стражи являлась борьба с крестьянским движением. Затем она стала осуществлять полицейский надзор за населением. В результате, стража стала «рычагом давления» на крестьян в период проведения Столыпинской аграрной реформы. Как итог, крестьяне стали считать людей, идущих в стражники, предателями народных интересов.
****
Циркуляром за № 7560 от 29-го ноября 1905 года Земским Исправникам и.д. Рязанского Губернатора граф Татищев предписывал экстренно приступить к сформированию уездной стражи, согласно Высочайше утверждённого 5 Мая 1903 года мнения Государственного Совета :
«…Стража вводится с 1-го Декабря. Число стражников по расчёту один стражник на 2500 чел. населения обоего пола, четвёртая часть всего числа стражников – конные, получают содержание на своей лошади, со своим седлом 460 рублей в год фуражными, содержание пешего стражника, старшего – 360 руб., младшего – 300 руб., кроме шашек стражники вооружаются винтовками…».
При этом и.д. Губернатора предупреждал, что «так как войска в Рязанской губернии крайне мало, то необходимо наивозможно быстрое сформирование отрядов уездной стражи, в виду всё возрастающих крестьянских беспорядков».
В стране вовсю полыхало революционное движение, а своей высшей точки вооружённая борьба достигла в декабре 1905 года в Москве.
Циркуляр Начальника Губернии предлагал Земским Исправникам «со всей энергией приступить к укомплектованию чинов уездной стражи» и заняться этим лично. Набор производить из бывших военных, нижних чинов, уволенных в запас, обучить их «хотя бы элементарным правилам и порядкам военной службы, внушить им дух воинской дисциплины».
«В настоящее тревожное время», как указывал и.д. Губернатора, «стражники не должны быть рассеяны в одиночку по уезду, а сосредоточены в нескольких пунктах командами 10 – 20 человек».
В тот же день Рязанский Уездный Исправник просил разрешения Губернатора сформировать необходимое количество урядников и стражников:
«… Как видно из телеграммы Директора Департамента Полиции, от 22 сего ноября, в Рязанской губернии вводится Уездная стража по закону 1903 года с добавлением четверти состава стражников конными; из календаря Рязанской губернии на 1905 год, изданного Рязанским Губернским Статистическим Комитетом, видно, что населения в 19-ти волостях Рязанского уезда – 219,537 человек. Согласно ст. I отд. I закона 5 Мая 1903 года Уездная Полицейская Стража состоит из Урядников и Стражников. Ст. 2 того же закона в каждой волости состоит один Урядник и на каждые 2,500 душ населения обоего пола не более одного стражника – и согласно отд. II того же закона, по мере введения Уездной Полицейской Стражи надлежит упразднять должности Полицейских Урядников и Сотских. Таким образом, в Рязанском уезде должно быть образовано 19 Урядников по числу волостей и 87 – 88 пеших стражников с добавлением одной четверти их конными, т. е. кроме 19 Урядников и 87 – 88 пеших стражников должно быть 22 конных стражников.
Представляя об этом на благоусмотрение Вашего Сиятельства, покорнейше прошу разрешить мне с 1-го Декабря сего года определить 19 Урядников, 87 – 88 пеших стражников и 22 Конных стражников или дать знать, какое именно количество Урядников, пеших и конных стражников я должен определить…» .
Однако время шло, а формирование полицейской стражи затягивалось по различным причинам. Через 2 месяца, 1-го февраля 1906 года, Рязанский Губернатор направил всем уездным исправникам циркуляр за № 841, в котором разнёс подчинённых за нерасторопность и потребовал в течение двух недель завершить формирование стражи:
«…До сведения моего дошло, что 1) в нескольких уездах до сих пор ещё не набраны полностью штаты чинов уездной полицейской стражи (урядников, пеших и конных стражников), 2) некоторые из набранных стражников совершенно не удовлетворяют своему назначению, 3) лошади у многих конных стражников очень плохи, 4) некоторые стражники ещё не обмундированы и не снабжены всеми принадлежностями вооружения и 5) набранные стражники совсем не ознакомлены с условиями службы по закону 5 Мая 1903 года (некоторые из откомандированных в другие уезды стражников заявили, что они нанимались служить лишь в своём уезде).
В виду этого ещё раз заявляю господам Исправникам, что делу быстрого и правильного сформирования полицейской стражи придаётся важнейшая государственная важность, почему оно и требует самого внимательного, а не формального к себе отношения; в него необходимо вложить всю душу. Как Исправники, так и подчинённые им чины полиции должны (я это, безусловно, требую) проявлять в этом деле личную инициативу и находчивость. Всякие ссылки на неразъяснение и неуказание начальства будут признаваться мною за бездеятельность. Надо помнить, что к 1 Марта вся полицейская стража в ВЫСОЧАЙШЕ вверенной мне губернии должна быть окончательно сформирована и наилучшим образом подготовлена для несения службы.
Напоминая, что с 15 текущего Февраля существующий штат конных стражников будет увеличен на 154 человека, вторично предписываю Исправникам немедленно принять самые энергичные меры к подысканию кандидатов в конные стражники с тем, чтобы 15 Февраля все должности эти были замещены, а определённые на них лица были вполне обмундированы, имели бы все принадлежности вооружения и хороших лошадей с надлежащей седловкой…» .
25-го февраля Рязанский Губернатор вновь обратил внимание на негодный состав полицейской стражи, потребовав от уездных исправников «сейчас же заменить их людьми более способными и надёжными», а также более молодыми:
«… в состав некоторых отрядов вошли запасные старых сроков службы, иногда даже с физическими недостатками, также и люди, никогда не служившие в войсках. Требую немедленной замены их запасными младших сроков, добавляя, что в конные отряды должно назначать бывших кавалеристов, в пешие – служивших в пехоте, а не делать из кавалериста пешего стражника и наоборот.
Ссылка Исправников на невозможность желаемого подбора стражников по недостатку кандидатов не имеет основания, так как по имеющимся у меня сведениям некоторым Исправникам подана такая масса прошений о зачислении в стражники, что есть полная возможность сделать надлежащий подбор стражи и при том не только из рядовых запасных, но даже из лиц унтер-офицерского звания…» .
Ещё одно важное указание состояло в том, чтобы стражники служили вдали от родных мест, для чего рекомендовал исправникам активнее применять ротацию кадров:
«… Кроме того, требую, чтобы стражники распределялись в составе отрядов в местности, отделённые от мест их приписки или постоянного жительства, и назначались преимущественного из лиц других уездов. Такому распределению и назначению стражников я придаю особенно важное значение. Для более успешного выполнения этой задачи рекомендую г.г. Исправникам помогать в этом деле друг другу товарищеской услугой и выбирать для других Исправников в случае их просьбы, кандидатов в стражники с такой же тщательностью и вниманием, как они делают это для своих уездов…» .
Докладывая об успехах набора Рязанскому Губернскому Правлению, Рязанский Уездный Исправник в своём рапорте от 3-го апреля за № 1522, сообщал:
«… в состав урядников входит: 5 человек нижних чинов пехоты, 4 артиллериста, 2 кавалериста, 6 писарей, один зауряд-военный чиновник и один – не служивший совсем в военной службе и в состав стражников: 59 человек пехоты нижних чинов, 16 артиллеристов, 10 кавалеристов, 3 писаря, 2 матроса, 2 ратника 1-го разряда один призыва 1894 года и другой призыва 1899 года, один ратник 2-го разряда и один рядовой Осадного Инженерного парка…» .
Таким образом, первично полицейская стража укомплектовывалась на 60% за счёт запасных пехотинцев.
Тем не менее, проблемы с личным составом продолжались. 30-го июня Губернатор в очередной раз устроил Уездным Исправникам разнос, в связи с тем, что нанятые стражники не хотели ради долга службы покидать свои края:
«… Недавно один из пеших отрядов полицейской стражи вверенной мне губернии отказался от командировки в другой уезд, причём стражники объяснили причину своего отказа тем, что они нанимались служить только в своём уезде и о возможности командировки их в другие уезды предупреждены не были…».
Причину такого поведения Губернатор находил в том, что нанятые лица смотрят на свои обязанности «по старинке», думая, что их обязанности ограничиваются своим уездом, а на самом деле -
«… Такой отказ стражи исполнить требование начальства, я объясняю, во-первых, тем, что в стражники, вопреки моим циркулярам, определяются лица, совсем неизвестные Исправникам и совершенно не отвечающие своему назначению; во-вторых, тем, что стражникам, при определении их на службу, не объясняются условия предстоящей им службы, а также их права и обязанности и, кроме того, несмотря на моё требование, со стражников не берутся подписки-обязательства – служить не менее года и беспрекословно ехать, по первому требованию начальства, в командировку не только в другой уезд, но даже и в другую, соседнюю губернию; в-третьих, полным отсутствием надлежащего надзора за отрядами стражи как со стороны Исправников, так, в особенности, со стороны Приставов…».
****
Всего лишь за небольшой период (10 – 15 лет) неплохая и непыльная работа, фактически из «общественного поручения», превратилась в серьёзную государственную службу с жёсткой армейской дисциплиной. Как видно, основное влияние на ужесточение порядков оказал рост революционных настроений в обществе и, как следствие, изменение методов работы с населением.
Далеко не все оказались к этому готовы, а те, кто прошёл горнило непростых испытаний, спустя некоторое время оказались в числе злейших врагов большевиков
