Причиной стала страстная, неуёмная натура Исаака Левитана: как ни удивительно, великий мастер, писавший картины, пронизанные светлой меланхолией, был человеком влюбчивым, увлекающимся и пользовался бешеным успехом у дам.
Им нравилось это худое, бледное, болезненное лицо, сумрачные глаза под густыми бровями, высокий лоб, выражение мечтательной задумчивости, через которое проглядывали пылкость и чувственность.
«Женщины находили его прекрасным, он знал это и сильно перед ними кокетничал, – подтверждает Михаил Павлович Чехов. – Левитан был неотразим для женщин, и сам он был влюбчив необыкновенно. Его увлечения протекали бурно, у всех на виду, с разными глупостями, до выстрелов включительно. С первого же взгляда на заинтересовавшую его женщину он бросал всё и мчался за ней в погоню, хотя бы она вовсе уезжала из Москвы».
«Ему ничего не стоило встать перед дамой на колени, где бы он её ни встретил, будь то в аллее парка или в доме на людях. Благодаря одному из его ухаживаний он был вызван на дуэль на симфоническом собрании, прямо на концерте, и тут же в антракте с волнением просил меня быть его секундантом».
Один из бурных романов Левитана и стал причиной размолвки с Антоном Павловичем Чеховым, с которым художник был очень дружен. Вернее, яблоком раздора стал рассказ «Попрыгунья», написанный в 1891 году.
Прочитав его, публика пришла к единодушному убеждению, что Чехов вывел в любовном треугольнике легко угадываемых реальных прототипов действующих лиц: талантливый врач Осип Степанович Дымов/его супруга, легкомысленная, хорошенькая 22-летняя Ольга Ивановна Дымова/«жанрист, анималист и пейзажист» Рябовский – это полицейский врач Дмитрий Павлович Кувшинников, его жена Софья Петровна и… Исаак Ильич Левитан.
Ольга Ивановна, окружив себя людьми «чем-нибудь замечательными и немножко известными», а также теми, кто «имел уже имя и считался знаменитостью», порхает в лучах чужой зыбкой славы, совсем не думая о том, что по-настоящему мощный талант незаметно живёт и трудится с ней рядом – и это её скромный, немногословный Осип.
Осип Степанович Дымов, дабы удовлетворять все желания и капризы обожаемой супруги, служит в двух больницах, причём в одной – сверхштатным ординатором, а в другой – прозектором. До обеда он принимает больных, во второй половине дня делает вскрытия, а затем до глубокой ночи сидит над переводами, в то время как всем сердцем и умом стремится к научной работе, на которую совсем не остаётся времени.
Рябовский описывается как «очень красивый белокурый молодой человек, лет 25, имевший успех на выставках и продавший свою последнюю картину за пятьсот рублей; он поправлял Ольге Ивановне её этюды и говорил, что из неё, быть может, выйдет толк».
В августе 1886 года братья Чеховы – Антон и Михаил – привели Исаака Левитана в дом четы Кувшинниковых. Квартира находилась в знаменитом Доме Остермана близ Хитрова рынка, под каланчой пожарной части, где служил врачом Дмитрий Павлович Кувшинников – немолодой уже человек, страстный любитель ружейной охоты.
Софья Петровна, сорокалетняя, не слишком привлекательная женщина «с фигурой Афродиты», держала литературный и художественный салон, довольно популярный в Москве в то время. Даровитая, не лишённая вкуса, Софья Петровна увлекалась живописью, музицировала и охотилась в подмосковных лесах, причём весьма удачно: по возвращении домой её ягдташ всегда был полон.
Недостаток средств хозяйка дома компенсировала изобретательностью, и в результате её искусных ухищрений скромная квартира Кувшинниковых казалась роскошно меблированной, а костюмы и платья, сшитые из дешёвой материи, превращались в шедевры изысканности и элегантности.
Над мужем – человеком искренним, терпеливым, скромным, сочетавшим в своём отношении к ней нежную любовь и отеческую заботу – Софья Петровна имела неограниченную власть, да и со всеми разговаривала повелительным тоном. «В Кувшинниковой имелось много такого, что могло нравиться и увлекать. Красотой она не выделялась, но была безусловно интересна – оригинальна, талантлива, поэтична и изящна. Можно вполне понять, почему увлекся ею Левитан», – писала Ольга Леонардовна Книппер-Чехова.
Софья Петровна, как и героиня чеховского рассказа Ольга Ивановна Дымова, любила окружать себя знаменитостями. «Поклоняясь театру, музыке, всему прекрасному, доблестному, я часто сталкивалась с очень интересными людьми», – констатирует она в личных записях. Был ли интересен Левитан? Несомненно.
Московское училище живописи, ваяния и зодчества Исаак Ильич окончил с дипломом учителя чистописания – звания художника он не получил, и вовсе не из-за того, что был бездарен. По свидетельству Константина Паустовского, «талантливый еврейский мальчик раздражал иных преподавателей. Еврей, по их мнению, не должен был касаться русского пейзажа. Это было дело коренных русских художников». Однако Левитан много писал и после поездки в Крым организовал выставку 50-ти пейзажей, которые пользовались большой популярностью и охотно раскупались.
Живописец становился знаменит, признание в кругах истинных ценителей стремительно росло. Кроме того, молодой художник был хорош собой: скульптурное лицо, пышные непокорные кудри и глаза, в которых таился скрытый огонь. Болезнь сердца, от которой уже тогда страдал Левитан, накладывала на его чело печать трагизма, что только усиливало обаяние нашего героя в женских глазах.
Супруги Кувшинниковы искренне благоволили к нему, и Левитан нашёл в гостеприимных хозяевах «горячих поклонников и ревностных друзей». Казалось, бесхитростный и доверчивый Дмитрий Павлович не замечает, что для Софьи Петровны эти отношения вышли за рамки дружбы. В действительности же, безгранично преданный жене, которую боготворил, он, как и Дымов в «Попрыгунье», «молча переносил свои страдания», прощая ей затянувшееся увлечение и продолжая принимать Левитана у себя в доме.
«Исааку Ильичу, обожавшему музыку, особенно полюбились часы, когда Кувшинникова играла на фортепиано; иногда он писал картины при таком музыкальном сопровождении. А она… Несмотря на разницу в возрасте и положении (Левитану в то время было двадцать восемь), Софья Петровна открыто бросала вызов всему обществу, связывая себя с художником. Вместе с тем даже недоброжелатели отмечали, что смелость и резкость суждений уживались в этой женщине со старомодной изысканностью манер, простотой и естественностью в обращении с людьми, готовностью быть чем-нибудь полезной, о ком-то заботиться. Деятельная и энергичная, она окружила художника любовью и заботой».
По сюжету рассказа, в июле Ольга Ивановна в обществе Рябовского предприняла путешествие по Волге – тогда было модно выезжать «на этюды».
Левитан же вместе с Софьей Кувшинниковой и русским живописцем Алексеем Степановым отправился на пароходе по Оке до Нижнего Новгорода, а затем вверх по Волге.
Читайте также:🌼🍀
Остановившись в маленьком, тишайшем городке Плёс на Волге, художник был очарован красотой развернувшихся перед ним пейзажей и много, вдохновенно, с удовольствием писал. Исаак Ильич провёл в Плёсе три чрезвычайно продуктивных сезона – с 1888 по 1890 годы. На картине «Вечер. Золотой Плёс» изображён белый дом с красной крышей – дом купца Грошева, часть которого снимали Левитан и Кувшинникова.
«Ты не представляешь, что происходит с Софьей Петровной, – сообщала в письме Чехову его сестра Мария. – Балованная добрым и великодушным мужем, беззаботным и прочным устройством жизни, где всё подчинялось ей, она укрощает самоё себя, терпеливо сносит хандру, раздражение и резкости Левитана, лишь бы вселить в его беспокойную, тревожную душу ощущение лада и надёжности… А людские пересуды ее мало интересуют».
Михаил Чехов вспоминал: «Обыкновенно летом московские художники отправлялись на этюды то на Волгу, то в Саввинскую слободу около Звенигорода, и жили там коммуной целыми месяцами. Левитан уехал на Волгу и… с ним вместе отправилась туда и Софья Петровна. Она прожила на Волге целое лето; на другой год, всё с тем же Левитаном, как его ученица. Среди наших друзей и знакомых уже стали определённо поговаривать о том, о чём следовало бы молчать. Стало казаться, что муж догадывался и молча переносил свои страдания. По-видимому, и Антон Павлович осуждал в душе Софью Петровну. В конце концов он не удержался и написал рассказ «Попрыгунья», в котором вывел всех перечисленных лиц. Смерть Дымова в этом произведении, конечно, придумана. Появление этого рассказа в печати подняло большие толки среди знакомых».
Продолжение читайте в статье
Вас может заинтересовать:
Ранее:
✅©ГалопомПоЕвропам
Все права защищены. Копирование материалов без указания источника запрещается.
