В 1870 году в Городскую думу Петербурга поступило прошение об устройстве отдельного еврейского кладбища. В то время вопросами некрополей как раз занималась специально созданная комиссия, так что уже в следующем году властями был приобретен отдельный участок тогда еще за пределами города, неподалеку от станции Обухово. Участок разделили на части: сначала обустроили Преображенское православное кладбище (ныне оно называется Памяти жертв 9 января), а остальную территорию отвели для иноверческих захоронений: были устроены евангелическо-лютеранское, римско-католическое, магометанское, иудейское и караимское кладбища.
Кстати, зачастую Еврейское кладбище называют Преображенским еврейским кладбищем, что не совсем верно: правильней - Еврейский участок Преображенского кладбища.
В течение 1873-1874 годов на будущем кладбище возвели деревянный молитвенный дом по проекту архитектора Ивана Шапошникова (кстати, отца Елены Рерих) и хозяйственные постройки. Строительство велось на средства прихожан. И вот 16 февраля 1875 года некрополь был открыт, а 2 марта земля нового кладбища приняла первых усопших: Берка Бурак и Мошка Фрисна, работники Охтинского порохового завода, погибли при взрыве лаборатории. Их надгробие сохранилось до наших дней.
Кладбище получилось уникальным. Прежде всего, с самого начала оно было разбито на территории для захоронения разных слоев общества. На самых лучших участках хоронили купцов, банкиров, промышленников. Это массивные усыпальницы, дорогие памятники. Участки 2 и 3 разряда предназначались для юристов, врачей, учителей, художников. А в глубине кладбища сохранились надгробия простых ремесленников, солдат, торговцев.
И эти небольшие надгробия оказались ближе всего к тем традиционным мацевам, которые свойственны иудейским кладбищам. Остальные же надгробия, и в этом еще одна уникальность некрополя, наглядно демонстрируют, насколько изменилась иудейская община конца XIX - начала XX века в городе, если одна из самых консервативных традиций - собственно, похороны, - настолько переняла от других конфессий.
Множество надгробий того периода сходны с надгробиями с любого христианского кладбища: колонны, порталы, обелиски, саркофаги. Только и отличий, что вместо крестов - Звезды Давида. Перекочевала и христианская символика, не только формы: факелы, венки, погребальные урны и даже ангелы.
Руководители еврейской общины пытались воспрепятствовать "размытию традиций" и даже оговорили за собой право браковать памятники и надписи, особенное возмущение вызвало появление портретов на надгробиях (в иудаизме это не принято). Но, как видно на фотографиях, - без особых результатов.
Но вернемся к истории некрополя.
Интересный факт: к открытию кладбища была издана брошюра "Порядок молитвы на день открытия еврейского участка Преображенского кладбища". В нее вошли псалмы, отрывок из Экклезиаста и молитва, созданная для этого дня. Мне понравились слова о том, что в этом месте расположились несколько кладбищ разных конфессий рядом, и это правильно, ибо:
"В жизни люди расходятся по разным путям, к могиле же - дорога одна: при свете солнечном различаются народы и племена, в тени же преисподней всякие различия исчезают".
В 1908 году был заложен фундамент нового молитвенного дома взамен обветшалого деревянного. Руководил работами архитектор Яков Гевирц. Впоследствии этот талантливый человек, который построил более 20 различных зданий в Петербурге, умрет от голода в блокадную зиму и будет похоронен в братской могиле "Профессоров Академии Художеств" на Острове Декабристов...
После революции на кладбище расцвел вандализм, но оно оставалось действующем до 1968 года, когда его закрыли официально, разрешив лишь родственные захоронения. В годы войны здесь, как и на всех некрополях нашей страны, появились братские захоронения - и погибших жителей города, и солдат, город защищавших ценой своей жизни.
Могилы еврейские. Есть ли на свете страна,
Где камни бы ваши на страже веков не стояли
И где бы сынам не вещали отцов имена
О радостном творчестве мысли в горчайших печалях,
О мраке безгранном и солнечных далях.
Нетающим снегом ложится веков седина,
А буквы на камнях горят, взывая из моха и пыли:
"Мы были... Мы жили..."
(Семен Фруг)
Если говорить о людях, которые похоронены на этом кладбище, то в первую очередь вспоминается выдающийся скульптор Марк Матвеевич Антокольский. Его надгробие, созданное учеником - Яковом Гинцбургом - последний кадр на подборке снимков чуть выше. А если говорить о работах Антокольского, то вы все отлично знакомы с одной из них: это памятник Петру I, изображение которого размещено на купюре в 500р.
Да кроме него, многие и многие имена напоминают о том, как эти люди жили и трудились на благо страны, приведу лишь несколько:
- советский педиатр Александр Абезгауз, один из основоположников детской гематологии
- простой рабочий завода "Красный путиловец" Наум Берлин, существенно усовершенствовавший металлургическое оборудование
- архитектор Борис Гиршович, который всю жизнь строил прекрасные питерские дома
- энтомолог Григорий Осмоловский
- педиатр и гигиенист Юлия Менделева
- офтальмолог и глазной хирург Гавриил Выгодский
- основатель и директор туберкулезного института Петербурга Абрам Штернберг
- инженер Абрам Кассациер, главный конструктор Балтийского завода
- строитель железных дорог и меценат Самуил Поляков
- математик, физик, журналист и педагог Яков Перельман (ооо, я его "Занимательную математику" и "Занимательную физику" в детстве до дыр зачитала), создатель термина "научно-фантастическое", его именем даже назван один из лунных кратеров
- специалист в области военной ветеринарии Юлий Лянда
- живописец Петр Геллер
Напоследок хочется добавить, что некрополь не создает впечатление полной разрухи - видно, что где-то освежили надписи, где-то поставили новое надгробие и так далее. Восстановительные работы ведутся медленно, но явно ведутся, и это здорово.
