С кем он общается?
Почему не перезванивает?
Не связался ли с плохой компанией?
Есть две формы контроля.
Первая форма контроля – это контроль как противоположность хаоса. Человек пытается все проконтролировать даже тогда, когда контролировать невозможно. Оставить десять пропущенных. Проверить телефон в кармане. «Допросить с пристрастием».
Если что-то пошло не так, такой родитель - контролер (назовем его «контролер из страха») будет пытаться «скрыть оплошность» даже от себя самого. «Может, я реально перегибаю палку, ну нашел у него сигареты – может, и правда только друг ему их дал?». А если не знаком с вредом от наказаний, еще и «для профилактики» накажет своего подростка, надеясь увеличить свой контроль (но не увеличив его в реальности).
«Контролер из страха» будет уверять себя, что ему показалось, никому не скажет о своих подозрениях. Либо, наоборот, будет постоянно обсуждать свои подозрения, пытаясь таким образом «лучше разобраться в ситуации». «А если друг дал, то кто?» «А ты не видел, муженек, он не курил при тебе, нет?» Внутри такого человека – страх. Он боится, что будет, если вдруг он перестанет все контролировать. Он всегда начеку.
Как правило, при такой форме контроля люди доверяют только себе, и с подозрением относятся к другим контролерам. «Я оставила его с тобой, а ты за ним даже не смотрел!»
Так как постоянно все контролировать невозможно, люди, прибегающие к контролю из страха, сначала скрывают от себя и от других то, что пошло не так, а когда оплошности становятся слишком явными, сдаются, переходя в стадию «Ну и живи, как хочешь, я устала тебе помогать».
Подростки родителей, которые контролируют из страха, более склонны скрывать от них свои проблемы. Подросток хорошо читает нежелание родителей знать правду. Просто потому, что они подсознательно чувствуют, что главное – успокоить родителя. Если родитель в страхе, он реально контролировать не будет, так как боится обнаружить что-то неприятное. Ему нужно успокоиться. И подросток вас успокоит. А еще – терпеливо подождет, когда вы войдете в стадию «ну и делай, как хочешь», чтобы спокойно делать то, что он хочет.
Кроме того, подростки родителей – «контролеров всего и вся, из страха», как ни парадоксально, гораздо более уязвимы к «плохой компании», чем подростки, чьи родители – контролеры второго типа. Ведь мы учим своим примером. А наш пример – жить в страхе, и отчаянно пытаться все контролировать. Все, а не только то, что мы можем контролировать. Родитель чувствует страх, этим же страхом заражается подросток.
Вторая форма контроля – это разумный контроль.
Человек понимает, что все контролировать невозможно. Ведь то, свяжется ли подросток с плохой компанией, зависит не только от того, на что могут влиять родители (их помощь в прохождении подросткового периода через поддержку и интересно-доступное объяснение возможных сложностей, их выбор «хорошей школы» для подростка, их воспитание ребенка до подросткового периода, и .т д.). Это зависит отчасти (отчасти!) от факторов, на которые родители не полностью могут влиять (уровень давления на подростка компании против его умения и возможности разумно противостоять давлению, генетические моменты, частично влияющие на характер).
Но, с другой стороны, родитель – «разумный контролер» понимает, что может проконтролировать больше, чем ему кажется. Например, есть родители, которые в шоке от того, что ребенок, который перед носом каждый день, стал зависимым. И это могут быть родители первого типа! Они допросили, но о важном не спросили. А родители «разумного» контроля понимают, как важно искренне интересоваться жизнью ребенка – спрашивать с интересом, а не допытываться с пристрастием, что он делает в компьютере.
Родители «разумного контроля» изучают литературу по общению с подростками – труды педагога А. Макаренко о его работе с подростками в колонии, книгу «Комплекс Омара», и другие, чтобы понять, какие факторы в их поведении влияют на то, как будет складываться их общение с подростком, и жизнь подростка.
Ведь бесполезно ожидать, что подросток придет к вам за советом, если вы ему говорите «Смотри у меня, если найду у тебя сигареты». Ведь подросток знает, что цель не в том, чтобы не курить, а в том, чтобы родители «не спалили с сигаретами». Родитель не хочет, чтобы его расстраивали, вот и не буду их расстраивать. Так гораздо проще и для подростка, и для родителей.
Но проще только до тех пор, пока от проблем не станет уже не отвернуться. Поэтому, как говорится, «Если вы хотите, чтобы дети были счастливыми, тратьте на них в два раза меньше денег и в два раза больше времени». Вместо того, чтобы прятаться от страха, проявите активность. Разговаривайте с подростком, искренне пытайтесь помочь ему пройти сложный период. В чем-то можете помочь вы, в чем-то – ваши друзья, в чем-то - совместное изучение информации, в чем-то – общение с человеком, который «в теме».
Такая искренность и активность вам воздастся не сразу. Ведь главная задача подростка – пройти через стадию «предки козлы». Без этого невозможно повзрослеть. Но ваш подросток переживает бурю, и сам не знает, как с ней справиться. Если вы (из книг, отчасти своего опыта взросления, наблюдательности, любви и участия к подростку) будете искренне пытаться поддержать его в этой буре, он сам начнет лучше поддерживать себя, а значит – не будет искать слишком много поддержки в «плохих компаниях».
Не «Покажи дневник!», а «Как было на уроке? Что тебе объяснить или сделать с тобой? Нет, не знать не стыдно - стыдно - не узнать». Не «Ну если учую перегар!», а «Во сколько вернешься? Кому позвонишь, если что неприятное случится? Никто никогда не знает, когда это случится, как бы уверенно себя не чувствовал.» «Мне будет грустно, если ты придешь выпивши или поздно, потому что хотела пригласить тебя попить чай со мной вечером – давно не общались». Иногда «разумные контролеры» работают, как детективы – например, не ставя в известность подростка, больше узнают о клубе, который посещает их подросток, на предмет «плохих компаний» там. Они это делают, если есть основания – подросток стал вести себя необычно, но непонятно, куда двигаться дальше – ведь пока неясно, в чем причина изменений, а изменения подозрительные.
«Избежать проблем с подростком» и «Помочь подростку прожить сложный период» - совершенно разные задачи. В первом случае мы думаем о себе. Во втором – о подростке, и о себе. А если мы думаем больше о себе, почему подросток должен думать больше о нас, чем о себе? Разве это справедливо?
Вы на канале "Психологический Разворот". Находите статьи на интересные вам темы в оглавлении канала.
