Оговорочка по Фрейду, все слышали эту фразу, а многие и произносили ее. Очень планомерно в информационном пространстве навязывается мнение, что психологии нет более значимой величиной, чем Зигмунд, наше все Фрейд.
Просто послушайте эту фразу.
Вклад Фрейда в мировые научные знания сравним по масштабу с вкладом Колумба или Дарвина.
Несмотря на все недостатки и неточности своей теории, Фрейд по сути понял, что психика человека имеет некую операционную систему, которую мы еще не понимаем до конца, но ее можно изучать, и даже изменить.
Это, примерно, как если бы обезьяне дали телефон, и она бы просто тыкала по кнопкам. И тут появился человек разумный, который догадался что есть меню настроек.
Но соответствуют-ли действительности все эти похвальные тексты? Чем на самом деле запомнился Сигизмунд Шломо Фрейд научному сообществу. Что было в его трудах такое, в чем он лгал намерено. Давайте разбираться.
Как-то раз в 1973 году группа исследователей взялась писать книгу в поддержку Фрейда. В итоге родился целый том, "Экспериментальное исследование теорий Фрейда", в котором авторы честно признались, доказательств нет.
Начнем с того, что «утку» о том, что «бессознательное изобрел Фрейд» пустил сам Фрейд. И к этим его пиар талантам нет вопросов. Ведь он определенно не был глупым человеком.
В детстве Зигмунд обладал исключительной способностью к обучению и был увлечен изучением нового. Он сдал аттестат зрелости в возрасте 9 лет и поступил в среднюю школу на год раньше запланированного срока. Уже в юности Фрейд бегло говорил по-французски, по-английски, по-испански, по-итальянски, а также изучал греческий и латынь.
Окончив с отличием медицинский факультет Венского университета, молодой Фрейд начал заниматься хирургией, но оставил эту область медицины через несколько месяцев, считая такую деятельность слишком напряженной.
Работая со знаменитым психиатром Жаном Шарко, а затем со своим другом Йозефом Брейером, который использовал гипноз в кабинете своего врача для облегчения истерических симптомов, Фрейд решил отказаться от использования гипноза во время сеанса и превратил метод свободных ассоциаций в процесс, в котором пациента попросили говорить свободно. о том, что приходит ему на ум.
Толчком к развитию психоанализа стало использование метода свободных ассоциаций. Но в основной идее «бессознательного» не было ничего фрейдистского. О том, что сознание не является хозяином мозга, говорили задолго до этого в Древнем Риме.
Древний философ Платин и врач Гален заметили, что мы бессознательно выполняем дыхание или обычные действия, такие как ходьба. Гиппократ, наблюдая эпилепсию, при которой тело полностью выходит из-под контроля человека, понял, что у нас есть внесознательная система управления.
В XI веке арабский ученый Алхазен (Ибн аль-Хайтам) опередил свое время на 900 лет и изобрел само слово, которое затем украл Фрейд. Он предположил, что есть визуальные иллюзии, воспринимаемые бессознательно. Сегодня такие иллюзии используются для лабораторных тестов и в рекламе.
С помощью спрятанного за скоростью и техникой, показа изображений, ученые определяют, где проходит граница между сознательным и бессознательным восприятием.
Например, как наш мозг, не фиксируя информацию визуально, умудряется ее обдумывать и учитывать в дальнейшем. Как, без участия сознания мозг может эмоционально реагировать на скрытые слова или складывать и вычитать числа. Да-да, тот самый 25-й кадр, который набил оскомину.
Альхазен также предвидел наиболее эффективные выводы лабораторных испытаний. Мы можем принять решение неосознанно. Что же касается скрытых мотивов и желаний, характерных для Фрейда, то они тоже задумывались давно. Августин, Декарт, Фома Аквинский, Спиноза, Лейбниц писали в различных формах: «За наши действия ответственны миллионы тайных механизмов, которые не могут быть обнаружены обычными рассуждениями. Как и с восприятием: на него влияют наши ожидания и фантазии, слепое пятно и капилляры на сетчатке маскируются, мозг дорисовывает картинку по желанию, а мы не осознаем это.
Что ж, даже в 19 веке нельзя было найти психолога или психиатра, которые считали бы бессознательную деятельность мозга не только реальной, но и чрезвычайно важной. Французские психологи, например, буквально кричали, что мы многое делаем машинально.
Огюстен Теодюль Рибо открыл, как мы используем рабочую память. Габриэль Карт, как бессознательно мы подражаем. Пьер Жане, как мы руководствуемся целями и мотивами, возникшими в раннем детстве и ныне определяющими нашу личность. Именно Жане позже обвинил Фрейда в краже идей больше, чем кто-либо другой.
Станислас Дехан, французский писатель и когнитивный нейробиолог, один из величайших современных исследователей сознания, пишет о Фрейде следующее.
Не будет преувеличением сказать, что из всех идей, высказанных в его творчестве, самые убедительные - не его, а его - среди неубедительных.
Теперь о псевдотерапевте Фрейде.
В 1910-х годах Зигмунд Фрейд опубликовал книгу по психоанализу детских неврозов.
В ней он описывает любопытный случай человека-волка, русского аристократа, страдающего депрессией. После серии сеансов на диване у гениального психоаналитика человек-волк чудесным образом исцеляется и, спустя полвека истории, выносит свой вердикт. Это просто выдумка.
Спустя много лет журналистка Карина Хольцер поговорила с легендарным оборотнем Сергеем Панкеевым и обнаружила, что он так и не исцелился. «Я нахожусь в том же состоянии, в котором пришел к Фрейду, — сказал он.
Фрэнк Салуэй, историк науки из Массачусетского технологического института, резюмирует ситуацию следующим образом.
Каждый из опубликованных случаев Фрейда играет роль в психоаналитической легенде, но чем больше подробностей вы узнаете о каждом случае, тем сильнее становится образ Фрейда, вставляющего факты в свою теорию.
Получается, что психоанализ по сути был построен на десятке клинических случаев, завершившихся шикарной терапией и однозначным исцелением, но проблема в том, что исцеления так и не произошло. Почему? Попробуем понять.
По Фрейду, первые воспоминания находятся глубоко внутри нас, и психика постоянно их искажает. Это всегда травмирующие и случайные эпизоды из детства, которые портят всю нашу жизнь, превращаясь в фантастических монстров, ничем не напоминающих оригинал.
Итак, задача психоаналитика — победить монстров, то есть понять, как преломляются воспоминания, и рассекретить фантазии, то есть вернуться к аутентичной версии событий.
Фрейд был частично прав относительно серьезных травм, таких как изнасилование детей или свидетельство катастрофы или смерти.
Во время эмоционально насыщенного насильственного события его след не регистрируется гиппокампом, выполняющим функцию кратковременной памяти и ответственным за последующую передачу информации в долговременную память, а обрабатывается непосредственно в мозжечковой памяти, структура отвечает за распознавание лиц, появление страха перед животными и другие базовые вещи.
В результате защитные механизмы психики упаковывают такие воспоминания как инородное тело и исключают их из ассоциативных сетей. Такие воспоминания хранятся в своей первоначальной форме на кушетке терапевта; на самом деле, они могут быть восстановлены таким образом. Другое дело, нужно ли это.
Это можно сравнить с тем, что попавшую в тело пулю, вопреки мифам кинематографа и расхожему мнению, далеко не всегда удаляют из организма, потому что это попытка хирургов извлечь пулю, иногда может нанести больший ущерб, чем тот, который уже есть.
И тогда пуля остается в организме, который капсулирует, то есть покрывает инородное тело защитной оболочкой, чтобы никакого воздействия на тело не было. Так и с воспоминаниями.
Кембриджские исследователи обнаружили, что процесс подавления выходит далеко за пределы уровня сознания, и даже в самом подземном мире бессознательного, куда мы отправляем драму, все еще есть уровни, с которых воспоминания уже не могут влиять на наше поведение фрейдистским образом. Другими словами, защитные механизмы защищают.
Неудивительно, что Фрейда так часто критиковали за его жестокий и садистский подход. С памятью он работал как мясник, не обращая внимания на то, что она сложна, а процессы хранения и доступа к сохраненным данным значительно различаются от случая к случаю, согласно последним исследованиям памяти.
Это нелинейная композиция, скорее континуум, в котором прошлое переплетается с настоящим в танце взаимного взаимодействия. Извлекая что-то из памяти, мы всегда воссоздаем опыт, добавляя ощущения, предубеждения и знания, полученные намного позже.
Воспоминания в основном строятся как пустые конструкции, наполненные тем, что волнует наш мозг в настоящем. Более того, когда мы вспоминаем, мы буквально перезаписываем наши данные на нейронном уровне. В момент визуализации событий из прошлого мы активируем не конкретное хранилище памяти, а зоны, которые были активны в конкретный момент времени.
Вот почему нам так легко придумывать, сочинять или вспоминать то, чего не существовало, например, классические эксперименты психолога Элизабет Лофтус, в которых испытуемые после небольшой подстройки исследователями вспоминали, как дети видели зайца Багз Банни в Диснейленде, хотя в действительности этого не было.
Потому, что Багз Банни – собственность компании Warner Brothers. По сути, его не существует во вселенной Уолтера Диснея.
После всей этой информации невольно возникает вопрос, почему же тогда в нашем сакральном и гражданском мире еще можно записаться на прием к психоаналитику.
Одна из причин описана в книге канадского профессора Тодда Дюфрена «Убить Фрейда: культура 20-го века и смерть психоанализа»:
Опубликовано так много работ, заработано столько репутации, столько денег тратится каждый день за право полежать на диване у известного специалиста по Фрейду.
В общем, отказаться от него не так-то просто, но есть еще одна причина, по которой Фрейд так настойчив. Все просто, Фрейд создал не столько психиатрическую теорию, сколько альтернативную мифологию, основанную на схемах религиозного культа. А это, как известно, мощная вещь, действующая выше логики, рациональности и здравого смысла. Здесь присутствуют все три признака религии.
Во-первых, догматическая теория, переданная Мессией Фрейду из темных глубин человеческой природы. Во-вторых, ритуальные практики. Свидание с соответствующими украшениями, вроде лежания на диване. В-третьих, изолированная жизнь религиозной группы.
Тенденция всех энтузиастов психоанализа интерпретировать каждое проявление бытия и поведения с точки зрения их убеждений в анально-генитальной теории и других обусловленностях.
Например, книга «Толкование сновидений», которую Фрейд считал своей самой значительной работой, была в значительной степени проигнорирована научным сообществом и потерпела коммерческий провал.
В последующих дополнениях к первому изданию теория сновидений вообще подверглась резкой критике со стороны психоаналитиков нового поколения. Но, несмотря на негативную реакцию ученых, «Толкование снов» помогло Фрейду сделать главное — сформировать вокруг себя группу единомышленников, интересующихся его теориями.
Так, может быть главное в том, что Фрейд был гениален примерно, как Остап Бендер? А дети лейтенанта Шмидта, с дипломами психоаналитиков по сей день успешно трудятся высокооплачиваемыми экскурсоводами в страну дураков для искателей психиатрической экзотики.
С вами были Разные Истории. Интересно будет посмотреть комментарии, что вы думаете по этому поводу. Подписывайтесь, ставьте лайк. Удачи вам
