Актриса рассказывает о своей роли, сходстве с Раневской и ее носе, съемках в Таганроге и любви
Сериал «Раневская» охватывает долгий период жизни несравненной Фаины Георгиевны, с момента, когда девушка по фамилии Фельдман из Таганрога отправилась покорять Москву, и до последних дней актрисы. Это почти 70 лет!
Кастинг на такую сложную роль занял несколько месяцев, пробовались десятки актрис, но выбрали Мариэтту Цигаль-Полищук — дочь актрисы Любови Полищук и известного художника Сергея Цигаля, младшую сестру Алексея Макарова и правнучку писательницы Мариэтты Шагинян.
Ей уже доставались роли прославленных женщин ХХ века. В сериале «Крылья империи» она сыграла Анну Ахматову, а в «Таинственной страсти» — Софку, Зою Богуславскую. Характерно, что Мариэтта еще до сериала «Раневская» несколько раз пробовалась на роль Фаины Георгиевны, словно ей было предначертано изобразить легендарную актрису в большом проекте.
До премьерного показа, состоявшегося на сцене Театра имени Моссовета, она рассказала в эксклюзивном видеоинтервью паблик-току «Феномен Раневской» о страхе перед ролью, сложных съемках и о том, почему великая Фаина «не человек, а люди». Именно так, во множественном числе.
— Я родилась через пару месяцев после того, как ее не стало, поэтому все, что я видела и читала, — это фильмы с ее участием, книжки, записи, видео, аудио, воспоминания, какие-то передачи или рассказы из уст в уста. И так получилось, что задолго до первых проб на главную роль я очень полюбила Фаину Георгиевну. Но когда меня позвали на эту роль, я не хотела идти категорически. Мне было очень страшно. Я не считаю, что кому-то дозволено повторить в кино образ Фаины Георгиевны. Она была одна-единственная на планете. И любая актриса, будь она хоть трижды гениальная, могла бы попытаться лишь высказать свое впечатление о Раневской как о человеке и об актрисе. Но главное — о человеке. Помимо актерской жизни, Фаина Георгиевна была великим человеком невероятной доброты, невероятной жесткости, невероятной категоричности, которая ей, судя по всему, катастрофически в жизни мешала.
Когда меня впервые в жизни позвали на пробы играть молодую Раневскую (а это было чуть ли не девять лет назад), я все равно не хотела идти, хотя ту Фаину Георгиевну никто не знал и легко можно было «отмазаться». Но, помню, я села и подумала: если бы пришли к Раневской и сказали, что надо сыграть Пушкина, она бы ответила: «Идите в жопу!» — однако все равно бы пошла.
За время съемок можно было найти в себе силы для этой роли. Мне было трудно в нее ползти, а потом из нее выползать. Во-первых, Фаина Георгиевна была великой трагической актрисой и ужасно трагическим человеком. Это мое внутреннее впечатление, с которым я и прожила все полгода съемок. Как героиня картины «Я самая обаятельная и привлекательная» каждое утро, просыпаясь, повторяла, словно мантру, эти слова, я, открывая глаза, твердила: «Мы снимаем не биографическое кино. Это художественное кино — некое представление о том, как быть человеком, похожим на Фаину Георгиевну Раневскую». В первые два съемочных дня я выходила и впадала в ступор. Похожее состояние испытала и Юлия Рутберг, когда снималась в роли Раневской в сериале «Орлова и Александров». Плюс сложный пластический грим, когда проходишь мимо зеркала и не очень понимаешь, это твое лицо или резиновый намордник?
Иногда ищут мое сходство с Фаиной Георгиевной. Меня скорей сравнивают с Раневской за личные качества. Я довольно грубый человек, ругаюсь матом, курю, очень категоричная, очень саркастичная. А что касается внешнего сходства, то мы с Юлей Рутберг обе носатые, и мне кажется, что если бы Мэрил Стрип здесь жила, ее бы тоже сравнивали с Фаиной Георгиевной!
Известно, что Раневская была недовольна своей внешностью и говорила, что нос испортил ей жизнь. Но слов о том, что виновата именно еврейская внешность, я думаю, она никогда не произносила. Ей вообще многие афоризмы приписывают, они не имеют отношения к ее мыслям и репликам. Растиражировано множество анекдотов, дурацких фраз, пошлостей «от Раневской».
В каждой роли Фаина Георгиевна говорит голосом своей героини с ее интонациями. Но как она разговаривала в жизни, без актерской маски? Практически никаких свидетельств не сохранилось. Есть, конечно, запись интервью критику Наталье Крымовой, когда Раневская была уже в возрасте.
Начало проекта мы снимали в Таганроге. Мне понравился этот город. Прошло больше века с тех пор, как там жила Раневская, но у меня было странное ощущение, что там все еще живет тот менталитет времен Фаины Георгиевны. Но я не могу взять на себя смелость сказать, что пропиталась атмосферой Раневской, мне не хватает наглости сказать, что я иду по улицам, по которым ходила Фаина Георгиевна.
Я испытываю к ней любовь, страх и сострадание. Она была многогранной и цельной. Про Раневскую кто-то сказал, что она не человек, она — люди.
