Было это очень давно. В далеких дальневосточных сопках. В местах диких, где текут реки Лимури и Пильда, где сопки покрыты плотными лесами, где за полчаса можно наловить ведро хариуса и линя.
В этих местах между сопок был одно время поселок Агние- Афанасьевский, где жили рабочие золотого прииска.
Золотые прииски в верховьях Амура были открыты давно, еще до революции, и работали здесь компании Ельцова и Левашова.
В эти далёкие таежные места можно было дойти только по таежной тропе от амурского поселка Киселевка, а можно было и сгинуть, не добравшись до искомого.Еще можно было потеряться на обратном пути, если у тебя под подкладкой зашито несколько самородков золота.
Работали на приисках в основном китайцы,корейцы, которые пробирались потом таежными тропами к себе, в Китай, принося русское золото на себе.
После революции прииски этих мест: Сомнительный, Агние- Афанасьевский, Дяпе, Троицкий, Дмитриевский перешли к советским золотопромышленным государственным трестам и стали населяться спецпересенцами из раскулаченных и вольнонаемными рабочими.
Жили в это время люди на приисках очень тяжело.Дорога от берега Амура, от Киселевки
( до сих пор у меня на слуху, отец часто повторял это название) до Афанасьевска составляла 90 км, перевозились продукты на конях, часто пути разбивались дождями, заносились снегом, и местные звали этот путь ,, дорогой жизни,,.
А, допустим, до Покрово- Троицкого прииска,что за Афанасьевским было еще 60 км пути.
Мой отец попал сюда в возрасте двух лет. Все 90 км он проехал на спине своей матери, Агафьи Андреевны Григорьевой. Которая тащила его, самого младшего из детей, и самого большого, грузного на закорках.
Зачем приехали сюда они, несколько семей из Тверской области Торопецкого района, из маленькой деревни Блазново , утопающей в малине и иван- чае, было им самим неизвестно.
Почти вся деревня подалась в далекие, дикие дальневосточные места, где даже реки названы нерусскими именами, только для того, чтобы не попасть под коллективизацию . Зато попала под более тяжкий труд рабочих золотого прииска.
Целыми днями бывшие крестьяне мыли лотки с породой, или работали рядом с драгой, трясущей каменный лом.
Но такова человеческая природа- обживаться хоть на камнях, и люди заводили огороды, скотину, строили дома, растили детей. Учили в школах. В поисковых поселках, где дети работали на приисках с 14 лет и женщины тоже ( из спецпереселенцев, не путать с вольнонаемными, как семья моего отца)появились больницы и школы. Вначале больница Афанасьевска имела всего пять мест.
Люди на приисках жили трудно, но помогали друг другу, как помогают всегда бедные люди.
Отец мой родился в 1936 году, приехал на прииск в 1938 г.,
а лет в 13, после войны, в не очень сытые годы, он и еще группа афанасьевских мальчишек отправилась в сопки, за брусникой. Брусника в дальневосточных местах - ягода особая.
Мало у кого в сенях, в большом бачке не стоит зимой эта ягода. Пойдешь, настукаешь ножом красной, терпкой слипшейся массы и сосешь - вкусно, сладко, пряно, лучше всякой конфеты. И блины с ягодной макалкой, и морса попить, все дело.
Поэтому набрать ведро или короб ягоды немаловажно.
Вот и отправилась большая мальчишеская группа из Афанасьевска за ягодой, на распадки. Брусника на Дальнем Востоке растет в распадках, низинах между сопками, и от ягоды бывает все красно. До куда есть видимость твоего глаза.
Пошли они в место давно знакомое, набрали почти шутя, стали возвращаться домой,а выйти не могут.
Переваливают сопку за сопкой- нет поселка. Кто- то говорит , идти надо туда, кто- то обратно, растерялись совсем, заблудились. Куда ни пойдут- везде только бескрайний край сопок. Те, кто помладше, стали плакать. Жгли костры, ночевали возле них, боясь каждого шороха. Тайга- дело непредсказуемое, здесь и волк, и медведь, и рысь на плечи сядет.
А если ты заблудился, да пошел не в ту сторону, то можешь тысячу километров на север шагать, не встретив жилья человеческого.
Из поселка пошла искать их группа мужиков, но побродив по лесу один день до ночи ,отчаялась и вышла в поселок ни с чем.
Тягостная волна горя накрыла приисковый поселок, были случаи, когда люди терялись в тайге, и теперь они все были припомнены. В семьях, откуда ушли подростки,стояла почти траурная немота, прерываемая маленькими ростками надежды. Прошел один день, второй, третий- мальчишек не было. И вот к концу третьего дня на склоне сопки заметили движение, мельтешение какое- то, а потом стали различать и отдельные фигурки. ,,Наши.Вернулись.,,- пронзила поселок радостная весть. К основанию сопки бежали и стар и млад, к ободранным, обгорелым от солнца, мальчишкам неслись сестры и матери, бежали отцы.
Все были вне себя от радости, насмотреться не могли на своих пропавших. Целовали тех, кого еще недавно стегали хворостиной за выходки и хулиганство.
Не было в этот день в Афанасьевском семьи, где бы не говорили о возвращении пропавших в сопках.
Никто из вернувшихся ребят не принес домой добычи. Все или бросили ведра и короба в тайге, или попросту съели ягоду, и только один мой круглоголовый, широколобый отец принес домой свою ягоду.
Так он и шел по жизни, неся всю её тяжесть, сжимая накрепко зубы.
После школы отец закончил Комсомольский- на - Амуре педагогический институт, проработал всю свою жизнь в различных школах Дальнего Востока директором. В пос -следней школе, где он директорствовал, было более 2 тыс учеников. А в 1992 году он собрался и вместе со всей своей семьей переехал обратно, в Тверскую область, чтобы остаться здесь навсегда. И похоронен он под плакучей березой на кладбище небольшого поселка Борзыни, Кувшиновского района. На родной,поросшей малиной земле.
Поселок же Агние-Афанасьевский в 1840г. стал центром Дяппеннского с/с . В 1948г. Агние- Афанасьевску был присвоен статус поселка городского типа. 25 декабря 1956 г. утратил статус поселка городского типа, поселковый совет был упразднен и присоединен к киселевскому с/с.
1 марта 2002 года исключен из учетных записей, как более несуществующий...
Пишите комментарии, читайте...
