В середине марта 1815 г. хранимый богом король Франции Людовик XVIII бежал в Гент. Решив напоследок хоть чем-то нагадить Корсиканскому людоеду, самодержец одним из последних указов распустил французскую армию и запретил военную службу при Наполеоне. Правда, события развивались настолько стремительно, что войска не успели самораспуститься.
Несмотря на кажущееся народное воодушевление и полные искромётного юмора письма: «Брат мой! Не шли мне больше солдат! У меня их предостаточно!», дела у Наполеона шли не очень. Уже на подходе к Парижу стало ясно, что ни о каком мирном восшествии на престол речи не идёт и переговоры с ним вести никто не собирается. На горизонте виднелись грозовые облака войны. В этой обстановке последним козырем Императора стала армия.
К моменту прибытия в столицу Наполеон мог опереться на силы численностью около 230 тыс. человек, из них в действующих частях около 155 тыс. опытных солдат и офицеров. По всей стране рыскали агенты бонапартистов, призывая разбросанные по департаментам полки как можно скорее присоединиться к Императору.
«…во время смотра, который проводил Император, на площадь с гиканьем вылетела группа всадников. Заляпанные грязью, размахивая над головой саблями, они остановились с криками: «Да здравствует Император!» - это прибыли драгуны генерала Летора, приветствуя своего вождя.
- Что-то вы припозднились, Летор! – заметил Наполеон с улыбкой.
- Сир! Не так как Ваше Величество, поскольку я ждал целый год! – отсалютовал саблей генерал.»
Планы увеличения армии были действительно фантастические. Наполеон рассчитывал провести мобилизацию и, к 1 октября 1815 г., довести численность вооружённых сил до 800 тыс. солдат и офицеров (при всём том, что за предыдущие 15 лет было мобилизовано чуть больше 3 млн. человек). Основой усиления кадровой армии должны были стать призывные контингенты 1815 г., отставные солдаты и национальные гвардейцы (местная самооборона).
Здесь Наполеона окатил холодным душем Государственный совет, который запретил ставить под знамёна контингенты 1815 года, распространив призыв лишь на тех конскриптов, которые попали в войска до падения Империи. В ответ в воздухе начали витать идеи вооружить парижских и лионских рабочих. Но и тут правительство мягко удержало Наполеона от опрометчивых шагов – все прекрасно помнили, чем заканчивается бесконтрольная выдача оружия народным массам (буржуазия опасалась нового витка революции, террора, эшафотов и комиссаров). Императоры приходят и уходят, а своя голова дороже.
Поначалу большие надежды возлагались на Национальную гвардию, но и она оказалась небольшим подспорьем для армии. Значительная часть нацгвардейцев не имела снабжения, была не одета и даже не получила ружей.
Командующий Альпийской армией маршал Сюше прямо докладывал Военному министру: «У меня 2 000 человек Национальной гвардии, они не имеют ни патронных сум, ни ранцев, ни одежды…». В другом письме маршал прибавляет: «Энтузиазм национальных гвардейцев гаснет, потому что их оставляют нагишом; их пугают, что с теми из них кто попадётся в крестьянском платье, не станут обращаться как с военнопленными…»
Несмотря на кажущееся воодушевление народа, призывную кампанию удалось провести только в окрестностях Парижа и восточных приграничных департаментах. На севере, западе и юге Франции призыв был провален.
В начале июня 1815 г. в департаменте Устьев Роны из подлежащих призыву 3 283 конскриптов на сборный пункт явилось 137 человек. В Воклюзском департаменте из 2 500 призывников вышло в дорогу 485 человек, но большая часть разбежалась в пути. В департаменте Тарны и Гаронны вместо 1000 человек явилось 100 призывников.
Личный состав сборных команд разбегался по пути до присоединения к полкам. Меры, принимаемые для ловли беглецов практически не давали никаких результатов. Среди населения витали такие настроения: армия привела Наполеона, вот пусть она дальше с ним и разбирается.
Благодаря общей неразберихе в провинциях воспрянули роялисты и начали мутить воду. Многие воинские части были распропагандированы. При получении известий об отправке за пределы своей местности солдаты просто разбегались. По стране срывались трёхцветные флаги, а в некоторых департаментах структуры Национальной гвардии вообще остались верны Бурбонам. Пока благодарное население Парижа с воодушевлением встречало Его Императорское Величество, нацгвардейцы Марселя ружейными залпами приводили в чувство местных бонапартистов. В мае 1815 года полыхнули восстания в Вандее и Бретани. Страна была поставлена на грань гражданской войны.
От безысходности Наполеон обратился к довольно сомнительным источникам комплектования армии:
- волонтерам, многие из которых прибывали на сборные пункты со своим оружием и экипировкой;
- прибегнул к вербовке иностранных солдат (контингенты с острова Эльба, швейцарцы, немцы, поляки, бельгийцы, испанцы, ирландцы, пьемонтцы);
- попытался поставить в строй моряков и флотских офицеров, оставшихся не у дел после уничтожения флота;
- призвал в полки бывших военнопленных, большинство из которых растеряло здоровье во время отсидки на английских и испанских блокшивах;
В общем, хватался за всё. Вспомнил даже про богом забытую Корсику и вывез с острова три пехотных полка, которые обретались там со времён Троянской войны.
Спустя два месяца столь бурной призывной кампании Императору удалось привлечь в армию чуть более 50 тыс. человек.
Тем не менее, в течение апреля и мая 1815 г. из действующих войск постепенно были сформированы корпус Императорской гвардии, семь армейских корпусов, четыре резервных кавалерийских корпуса, четыре вспомогательных корпуса и Вандейская армия.
Полки состояли из опытных офицеров и здоровых, большей частью молодых, закаленных в боях солдат. Французская кавалерия так и не смогла оправиться после поражений 1812 года, но, тем не менее, представляла собой грозную силу. Артиллерия находилась на высоком уровне, но уже не имела подавляющего превосходства на поле боя.
Но ко всем проблемам французской армии (проблемы с командным составом и дисциплиной) прибавились новые. Во вновь организованных полках начальники не знали своих подчиненных. Солдатская масса уже с недоверием относилась к офицерскому корпусу, подозревая начальников в измене (причем не безосновательно). Изменился моральный настрой, в армию проникли скептицизм и настороженность. Разлагающее воздействие на войска стали оказывать слухи о вооруженных выступлениях роялистов в провинциях и массовом дезертирстве. Как писали несколько позже – французская армия стала похожа на «острую бритву из хрупкой стали».
В этой ситуации необходимо было возбудить энтузиазм и рвение в войсках. Наполеон это понимал, отсюда и был произведён разворот к истокам - присвоение полкам прежних номеров, возрождение гвардии, церемония на Майском поле и раздача «орлов».
Однако искусственный душевный подъем нуждался в обязательном подкреплении реальными боевыми успехами, которые и должна была показать армия на полях Бельгии…
Друзья! В продолжение темы, хочу предложить Вам ещё статьи о наполеоновской эпохе:
КРОВАВАЯ БАНЯ ДЛЯ МОЛОДОЙ ГВАРДИИ. БИТВА ПОД КРАСНЫМ
ЛЕГЕНДЫ ВАТЕРЛОО. ВСАДНИКИ РУХНУЛИ В ПРОПАСТЬ, А УЦЕЛЕВШИЕ ШЛИ, СТУПАЯ ПО ИХ ТЕЛАМ
ДЕМОБИЛИЗАЦИЯ!!! ШТЫК В ЗЕМЛЮ!!!
ДИКАЯ АТАКА. РУССКАЯ КОННАЯ ГВАРДИЯ ПРИ АУСТЕРЛИЦЕ
МИНУТА СЛАВЫ КАПИТАНА РАНДОНА
САБЛИ НАГОЛО! ДУЭЛИ В НАПОЛЕОНОВСКОЙ АРМИИ
ВАШУ САБЛЮ ГЕНЕРАЛ! БОЙНЯ НА БАТАРЕЕ РАЕВСКОГО.
БЕСТОЛКОВЫЙ КОНТР-МАРШ ГЕНЕРАЛА Д'ЭРЛОНА
СИР! ВЫ ТОТЧАС УВИДИТЕ МЕНЯ НА БАТАРЕЕ, ЖИВОГО ИЛИ МЁРТВОГО!
НЕ КАЖДЫЙ СОЛДАТ НОСИЛ В РАНЦЕ МАРШАЛЬСКИЙ ЖЕЗЛ!
ТЕНИ ВАТЕРЛОО. ГИБЕЛЬ ФРАНЦУЗСКОЙ КАВАЛЕРИИ
ТЕНИ ВАТЕРЛОО. ШТУРМ ПЛАНСЕНУА
ТЕНИ ВАТЕРЛОО. ГВАРДИЮ В ОГОНЬ!
НЕВОЗМОЖНОЕ ВОЗМОЖНО! АТАКА ПОЛЬСКОЙ КАВАЛЕРИИ ПОД СОМОСЬЕРРОЙ
РЯЖЕНЫЕ ГЕРОИ БОРОДИНА
ПРОМЕНЯТЬ СОСТОЯНИЕ НА УЛАНСКИЙ ПОЛК
Спасибо что дочитали до конца. Если понравилась публикация ставьте "лайк" и будете видеть посты чаще. И конечно же, подписывайтесь на канал, будет ещё много интересного.
Все представленные в статье фотографии взяты из открытых источников и принадлежат их авторам.
