Начало здесь
Катя позвонила бывшему мужу спустя месяц.
- Алё, Дима?! Я не могу дозвониться до сыновей.
- Ты и не дозвонишься до них. Я сменил им номера телефонов.
- Почему?
- Хочешь общаться с детьми, общайся в моём присутствии. Включи видеосвязь и я позову детей.
- И Юленьку тоже.
- Хорошо. И ещё, я не сказал им, что ты ушла. Сказал, что ты в командировке. Хочешь, можешь сама им прямо сказать, что с нами ты больше жить не будешь. Что у тебя другая семья. Извини, но я не смог.
Когда включилась видеосвязь, Дмитрий позвал детей.
- Пётр, Борис идите сюда, мама звонит. Юля тоже подойди ко мне.
Первыми прибежали мальчишки.
- Мама, мама! Ты где, мама? Когда приедешь? Мы по тебе соскучились. – Сразу завалили Екатерину мальчишки своими вопросами. Начали на перебой рассказывать ей о своих делах в школе и дома. Дмитрий спокойно наблюдал. В комнату зашла дочь. В руках держала, прижимая к себе своего плюшевого зайца, с которым никогда не расставалась. Ей эту мягкую игрушку покупала Катя. Она остановилась на пороге и молча смотрела на братьев. Дмитрий присел на корточки.
- Юленька иди сюда. – Девочка подошла к отцу. – Тут мама звонит. Хочет с тобой поговорить. – Юля молчала. Только крепче прижимала к себе зайца.
- Боря, Петя, дайте я с Юлей поговорю. – Услышал Дмитрий как Екатерина попросила сыновей. Мальчишки расступились.
- Юль, иди с мамой поговори. – Сказал старший из братьев, Петр.
Девочка смотрела на экран смартфона и судорожно прижимала к себе свою игрушку.
- Юля, здравствуй, доченька. – Услышал ребёнок свою мать. Реакция Юлии была для всех неожиданной. Она отвернулась и прижалась к отцу, обхватив его ручками.
- Юля, что с тобой? – Спросил растерявшийся Дмитрий, обнимая дочь. – Ты что, не хочешь с мамой говорить? – девочка отрицательно покачала головой, уткнувшись в грудь отца. Потом свободной рукой, в которой не держала зайца махнула в сторону телефона, как бы давая понять, чтобы убрали.
- Юля, поговори со мной пожалуйста. – Просила её мать. – Дмитрий, что ты ей сказал?
- Ничего не говорил. Сказал, что ты в командировке.
- Мам, просто Юля на тебя обиделась, что ты уехала и сказку ей больше не рассказываешь, и косички не плетёшь. Сказку теперь баба Лиза рассказывает или папа и косы они ей плетут. – Сказал Пётр. Дмитрий выпрямился, держа дочь на руках. В комнату зашла Елизавета Петровна.
- Здравствуйте Елизавета Петровна. – Поздоровалась с женщиной Катя.
- Здравствуй, Катя. – Баба Лиза посмотрела на свою двоюродную внучку. – Юленька, иди ко мне, маленькая моя. Девочка протянула ручки, и Дмитрий передал ребёнка своей тёте. Сидя на руках у бабушки, Юля тихо заплакала. Елизавета Петровна вышла из комнаты.
Дмитрий посмотрел на бывшую жену. Развел руки. Посмотрел на сыновей.
- С мамой попрощались и к себе в игровую. Бегом.
Дети дисциплинированно выполнили указание отца, попрощались с матерью и ушли.
- Я приеду, Дима.
- Не спеши. Юлии надо привыкнуть, что тебя нет. Привыкнет постепенно и тогда приезжай. А так, только травмировать будешь. Видишь, она от обиды тебя видеть не хочет. С пацанами проще. А дочь слишком ранимая.
Катерина звонила Дмитрию каждую неделю. Общалась с сыновьями. А Юлия с мамой разговаривать отказывалась. Отворачивалась и махала ручкой, чтобы она ушла.
Наблюдая за Катериной, Дмитрий удивлялся, что-то она на счастливую возлюбленную не похожа. Один раз по прошествии трёх месяцев, он спросил её:
- Кать, ты что так выглядишь?
- Как?
- Не очень. Почему глаза заплаканные? Бледная. Как-то это не вяжется со счастливым браком с любимым мужчиной. Может случилось что? Ты скажи. Или он бьёт тебя?
- Нет. Всё нормально. Гриша не бьёт. И мы не в браке. Просто я не очень хорошо себя чувствую.
- Беременная? В больницу ходила? Врачу показывалась?
- Дим, у меня всё нормально. Пожалуйста, сделай что-нибудь, что бы доченька поговорила со мной. Я тебя очень прошу.
- Кать, я разговариваю с ней. Я не настраиваю дочь против тебя. Я, если честно, сам удивлён. Она ведь так к тебе привязана была. Мамина дочка.
Дмитрий увидел, как Катя заплакала, потом отключила телефон. Он сидел некоторое время на стуле и смотрел на свой смартфон. Потом вздохнул и положил его на стол. Он не испытывал уже к Кате злость, хотя рана в душе на сердце продолжала кровоточить. Ему было её жаль.
Дмитрий встал, прошёлся по дому. Вышел в большую гостиную. Остановился возле большого фотопортрета. На нём была запечатлена большая семья Гордеевых. Фото было сделано в 1928 году. Рядом в рамке на стене висел другой фотопортрет и тоже рода Гордеевых, только сделанная на 12 лет раньше этой фотографии, в 1916, за год до революции.
- Что Дима, смотришь на семейный портрет? На какой из них? – Спросила, подойдя к племяннику Елизавета Петровна.
- На оба, тёть Лиза.
- Да. Видишь какая большая семья была. Сильный род. На обоих фото в центре сидит глава семьи мой прадед и твой прапрадед Артём Александрович. Он умер в 1930 году. А здесь ещё живой.
- Обе фото разделяют 12 лет. На фото конца двадцатых годов практически те же самые лица, только ставшие старше. Ну и плюс молодое поколение, родившееся в период гражданской войны. Дети ещё совсем. Нет только вот этой женщины, я знаю, это сестра прапрадеда, моя прапрабабушка.
- Она умерла в 1920 от испанки.
- Нет вот этого парня, в форме студента. Я знаю тёть Лиза, это Родион. Он умер в 1918 году от тифа. На кладбище даже могилка есть, там, где все Гордеевы покоятся.
- На том кладбище больше никого уже давно не хоронят. – Елизавета Петровна провела пальцами по стеклу фотопортрета. – Посмотри, все молодые девчонки, на фото шестнадцатого года в длинных платьях, в фартуках, с бантиками. Это форма воспитанниц женской гимназии. Они все ходили туда в обязательном порядке. А парни, вот он Родион и Александр в форме студентов нашего института. Они оба погодки. Родион был младше Александра на год. – Елизавета Петровна помолчала. Потом заговорила. – Знаешь Дима, а ведь Родион не был похоронен на нашем кладбище. Там пустая могила.
- Не понял? Как так?
- Я сама об этом узнала случайно, молодая 14 лет мне было, подслушала разговор моих родителей. Это была тайна нашей семьи. Смертельно опасная тайна и о ней не говорили даже тогда, когда говорить уже было можно. Всё равно боялись и молчали. Вот смотри на фото 1928 года Александр в форме командира Красной армии, видишь, с шашкой, которую поставил между ног. Это он дослужился до командира корпуса и в 1937 был арестован. Хорошо, что не расстреляли, а осудили на 25 лет. В сорок первом его реабилитировали, вернули все звания и награды и отправили на фронт. Назад он уже не вернулся. Погиб.
- Я знаю это, тётя. А вот что с Родионом?
- Саша ушёл добровольцев 1918 году в формировавшиеся у нас отряды красной гвардии. С тех пор избрал стезю военного. А Родион ушёл тоже добровольцем на фронт, только не к красным, а к генералу Каппелю. Когда тот формировал свой добровольческий корпус. Он участвовал в знаменитом «Великом Сибирском Ледяном походе» Каппеля.
- Что с ним стало?
- Никто не знает. Может погиб где-то в боях с частями Красной армии. А может сумел прорваться с остатками корпуса на восток в Маньчжурию, увозя тело своего умершего генерала. А там растворился среди многих, в то время, белоэмигрантов. Понимаешь, как эта информация могла быть опасна для семьи? Отец запретил Родиону идти к белым. Но он не послушал, ушел туда под чужим именем. Когда я была подростком, то видела и слышала, как твоя бабушка читала деду письмо Родиона, написанное, как я поняла в гражданскую и адресованное его отцу – Артёму Александровичу. Моему прадеду. Это было последнее, что от него осталось. Где это письмо сейчас я не знаю. После их смерти я его так и не нашла. Прадед сделал могилу сына, якобы Родион умер в 1918 году от тифа. Никто так и ничего не узнал.
Дмитрий смотрел на оба фотопортрета. На него смотрели его предки, жившие сто лет назад. Мужчины и женщины, молодые и в возрасте, дети. Их никого уже не было в живых.
- Дима, взгляни на них. Взгляни в их глаза. Ты их последняя надежда. Дети, твои дети, последние из Гордеевых не должны ни в чём нуждаться. Они должны продолжить нашу семью.
Пошёл четвёртый месяц после развода Дмитрия с Катей. Она звонила только два раза. Из них с детьми ей удалось поговорить один раз. Юля по прежнему не хотела маму видеть. Потом звонки прекратились. Спустя две недели после последнего звонка, Дмитрий не на шутку разволновался. Что с ней? Где она? Почему не выходит на связь? Он сам звонил ей, но телефон был вне зоны доступа. И вот на исходе четвёртого месяца, раздался звонок по мобильному. Это звонила Катя.
- Алё?
- Дима?!
- Ты где была? Что-то случилось? С тобой всё в порядке?
- Да. Со мной всё в порядке. Я рядом. Я хочу видеть детей. Приехала на выходные. Мне можно зайти? А то калитка закрыта.
- Я сейчас выйду.
Дмитрий открыл калитку. По ту сторону стояла Катерина. Она была похудевшая, с какой-то нездоровой бледностью на лице, но при этом улыбалась...
Спасибо, что дочитали!
Продолжение здесь
