Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7
Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть14
Часть 15 Часть 16 Часть 17 Часть 18 Часть 19
Перед выпиской из родильного отделения Сергея пригласил к себе доктор.
- Ну, капитан… Задала нам жару твоя… курсант Серёгина! Отродясь таких баб… таких девок не видел. Не дала ведь кесарево сечение сделать! Граааамотейка! Для детей, говорит, лучше, если я сама рожу…
И – уже серьёзно, строго добавил:
- Я понимаю, что ты… после трёх месяцев. Но – побереги… девчонку свою.
Когда Акулину выписали из родильного дома, троих девочек гордо несли на руках мужчины в морской военной форме: сам отец, дед-адмирал и курсант Саня Камынин, крёстный отец девочек. Капитан второго ранга Сергей Серёгин был очень серьёзен и строг. И немногословен: сказал лишь, что дочерей его зовут Надежда, Вера и Любовь – он, отец, так их назвал.
Акулина с матерью и подругой шли рядом. Счастливая и гордая Анютка, легонько толкнув Акулину, зашептала, кивнула на Саню. А Саня, заботливо отогнув уголок розового одеяльца, что-то ласково приговаривал.
- Смотри, Акуль… Тренируется… Смотри, как у него… хорошо получается.
Акулина, замедлив шаги, остановила подругу:
- Анютка?!
Анюта растерялась от строгого голоса Акулины. А Акулина, внимательно глядя в Анюткино лицо, повторила:
- Анюта?!.
Анютка залепетала:
- Нет-нет, что ты, Акуль… – Доверчиво прижалась к Акулине: – Но… он всегда так хочет… этого…
Подруги медленно шли вперёд. Акулина помолчала. Потом строго заговорила:
- Анюта… не спеши…
- А как же ты? – осмелилась Анютка.
- А у нас с Сергеем только после свадьбы всё было. Знаешь, это всё… и близость… любовь… беременность, роды… самое значительное, что у нас бывает. И обязательно, Анютка, обязательно надо, чтобы он был твоим мужем. Чтобы он у тебя был, понимаешь? – в море… на глубине… в космосе… даже на пьянке – но он должен у тебя быть. Без него это… – Акулька прошептала: – так страшно!..
- Но мы же – будущие офицеры, – пыталась отстоять свою гордую независимость Анютка.
Акулина улыбнулась:
- Офицеры. Только вечно – навсегда! – подчинённые им. Им, Анютка. Их любви… ласкам… силе. Ты потом поймёшь, как это… хорошо.
И совсем просто, по-бабьи, добавила:
- И если ты не растратишь… девичество своё… Ему так хорошо будет.
Анютка притихла, прижалась к подруге.
Батя с матерью не скрывали изумления: таким строгим и заботливым отцом оказался Сергей! Неожиданно смело купал дочек, не стесняясь, что-то напевал им. Вежливо, но очень решительно отстранил обеих бабушек – на днях приехали Акулинины родители. Милостиво соглашался на их помощь только в крайних случаях: ну, там – подержать Верочку и Надюшку, пока он Любоньку купает… Как-то удивительно – одновременно! – строг и безгранично нежен был с женой. Тщательно следил, чтобы его Акуле дали поспать подольше. Гневно шикал, если во время её сна кто-то громко говорил. Не стеснялся – приносил ей прямо в постель завтрак, обед… из ложечки кормил.
Акулька плакала: девчонки сильно рассасывали грудь, соски потрескались, грудь болела – молока оказалось много… казалось, откуда – в такой маленькой Акулининой груди… Дело обычное: матери наперебой давали советы, натащили из аптеки мыслимых и немыслимых средств, которые совсем не помогали Акулине. Сергей выставил из комнаты бабушек. Опустился на колени перед Акулечкой, лившей слёзы от боли – она пыталась покормить Любочку, а Надюшка и Верочка уже нетерпеливо покряхтывали. Серёгин свёл брови, пытаясь понять, как помочь Акулине и дочкам. Видел, с каким напряжённым старанием малютка пытается высосать первую каплю молока. Кажется, понял. Осторожно взял сосок, сдавил. Акулька ойкнула от боли. А Сергей ещё раз сдавил сосок. Приложил дочь к груди. Теперь ей значительно легче было сосать. И Акуля тихо постанывала, но уже улыбалась. Смотрела на своего Серёженьку, думала: как всё-таки непостижимо, что он – со своими двукорпусными подводными лодками… с торпедными аппаратами, цистернами главного балласта и плавучести… мог так понять… и сделать, чтобы ей не больно было кормить девочек.
Потом они долго рассматривали малышек. Никого не пускали в свою комнату – в свой мир, где наконец-то остались одни. Акулька счастливо шептала:
- Ой, Серёженька, смотри, – глазки твои, у неё, у неё и у неё – твои. И бровки. Ой, посмотри, – пальчики твои. Серёженька, видишь? Посмотри, посмотри, – пяточки, прямо твои. А губочки, губочки… красавицы папины.
Малышки спали, а Сергей с Акулиной целовались – без остановки, до головокружения, до сладкого изнеможения…
Капитану Серёгину надо было возвращаться в Североморск. Родители выразили готовность забрать Акулину с малышками к себе – по крайней мере, до осени, когда третьекурснице, курсанту Серёгиной, надо быть на учёбе. И девочки за это время подрастут, окрепнут. И Акулине надо поберечься. А уж там, дома… Да мы не дадим и ветерку…
Акулина обняла Сергея. А он сказал:
- Мы завтра улетаем домой, в Североморск.
Ольга Васильевна всполошилась:
- Да ты что! Как ты себе это представляешь! Как там Акулина будет, в Североморске твоём! А малышки! Нет, с ума сошёл, – подытожила с возмущением. – Как хочешь, я не пущу Акулину с девчонками!
Акулина подошла к матери, поцеловала её. Ольга Васильевна расплакалась – поняла, что Сергей и Акулина всё решили окончательно.
Сергей утешил:
- До осени Акулина и дочки со мной будут. А потом Акулина уедет учиться, вот тогда без вас нам не обойтись. Ей же ещё три года учиться.
Перед отъездом Акулина заметила, что батя ищет возможность остаться с ней наедине. Она зашла в комнату, где спали малышки. Оглянулась, внимательно посмотрела на адмирала.
- Акуля, доченька… Тогда, в беспамятстве… ты говорила про аварию на лодке.
- Ой, бать… Мне снилась эта авария… незадолго до родов. Так страшно было… Серёженька… – Акулины брови жалобно изогнулись – у него рубашка в крови была… Я не стала вам с мамой рассказывать про этот сон.
- А… не помнишь, когда снилось?
- Сейчас скажу… Ночью, на пятнадцатое мая…
Адмирал прикрыл глаза дрожащей рукой. Авария на подводной лодке случилась именно в ночь на пятнадцатое мая…
С Сергеем у бати тоже был разговор. По-мужски короткий. Адмирал рассказал сыну про Акулькин сон, о том, как в беспамятстве она говорила про эту страшную аварию. Сергей внимательно слушал, но… не удивлялся: он знал, что они с Акулиной живут в мире, который у них один на двоих, и они всегда рядом в этом мире.
В Североморске стояло обычное заполярное лето. Сергей переживал, как его Акуленька, южная девочка, выдержит здешнее холодное, дождливое, совсем не ласковое лето. А Акулина ничего не замечала. Её Серёженька был рядом – с ней и их девочками. Впереди было три месяца счастья. И Акулина чувствовала каждую минуту счастья.
Она провожала Сергея на службу. Кормила, пеленала дочек. Гуляла с ними по городу. Готовила обеды – настоящие, серьёзные. Стирала, убирала в их квартире – она очень любила их квартиру, без конца наводила порядок. А к ужину снова что-то готовила – чтобы непременно понравилось Серёженьке.
Он приходил, Акулина накрывала на стол, садилась рядом, не выдерживала – обнимала его. Рассказывала о дочках – они и правда менялись каждый день, становились всё больше и больше похожими на отца.
Соседки, такие же офицерские жёны, придирчиво удивлялись: и как эта девчонка всё успевает. Случалось, капитан Серёгин возвращался после загулов с друзьями… заметно пошатываясь – вообщем-то, обычное дело: служба здесь суровая. А девчонка эта встречала его, обнимала, осторожно вела домой, что-то – ну, невозможно ласковое – говорила ему. Мужья вздыхали, завистливо кивали жёнам на Акулину.
А это просто была любовь. Акулина любила Сергея – с тех пор, как он, невероятно красивый и сильный одиннадцатиклассник, подхватил её, большеглазую девчушку с косичками, – ей показалось, что она взлетела, взлетела так высоко, что даже дух захватило. И посадил её к себе на плечо – они давали школьный звонок. А он влюбился в девочку Акулину там, в летнем лагере. И, может быть, кому-то удивительно, кому-то не понять… что Акулька снимает с пьяного Сергея грязные туфли… счастливо вдыхает запах его рубахи… А их мир, их Вселенная… с песней «Звездопад», с красивыми пальцами лейтенанта Серёгина, когда он медленно подбирал мелодию на лагерном пианино, созвездие Орла со звездой Альтаир… маяк - в ночь свадьбы капитана Серёгина… с их нежностью и ласками, со счастьем Сергея, когда он почувствовал, что его Акуленька… взлетела вместе с ним… Этот мир был единственным. И зачем, чтобы всем это было понятным?..
Однажды за ужином Сергей рассказывал жене, что у его командира, капитана Моторина, наконец-то будет ребёнок. Акулька и сама заметила, что соседка, Алёна Моторина, надевает свободные платья. Почувствовала, что Сергей как-то трепетно говорит о её беременности, поняла, что не просто рад за командира, а что-то их незримо связывает.
- Ой, ой… – совсем уж по-девчоночьи заревновала Акулька. – Думаешь, я не видела, как она… Алёна, на нашей свадьбе пялилась на тебя. Когда я с лейтенантом Соколовым танцевала, она глаз с тебя не сводила.
Серёгин обнял жену. Серьёзно объяснил:
- Так получилось, что… во время последнего похода нам с капитаном Моториным пришлось многое пережить. Впрочем, ничего особенного – так часто бывает. Но у нас получилось понять и… поддержать друг друга. Знаешь, Акуль… Там это бесценно. Он рассказал мне о них с Алёной. У них всё непросто было. И сейчас я очень рад, что у них будет малыш. Они так долго его ждали.
Притихшая Акулька прижалась к мужу.
… А через три года лейтенант Серёгина родила сына. Родила как-то незаметно, легко – между делом. С утра отправилась на службу – не уходила в декретный отпуск до последнего. Даже форму умудрялась надевать – живот был очень маленький, совсем незаметный. Вечером капитан Серёгин примчался в роддом. Акулька кормила сына, радостно сияла навстречу мужу. Осторожно баюкая, протянула мальчишку Сергею. Он спросил шёпотом:
- Как назовём?
Акуля свела брови:
- Я уж назвала. – Голосок её счастливо вздрагивал: – Я назвала. Серёженька он у нас. Сергей Сергеевич.
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7
Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть14
Часть 15 Часть 16 Часть 17 Часть 18 Часть 19
