6000 подписчиков

100 Величайших фильмов ужасов всех времён по версии IndieWire – часть V

7 марта 20207 мар 2020

2315

9 мин

60) «Полтергейст» (Тоуб Хупер, 1982)

«Сияние» и другие истории о призраках часто использовали мотив тщеславного строительства на могильнике коренных американцев, ведущий к сверхъестественным волнениям: Манифест Судьбы как первородного греха, так и зловещего предзнаменования. «Полтергейст» обозначает эти темы через рейгановскую эпоху: проблема здесь в том, что новое закрытое сообщество было построено над тем, что раньше было городским кладбищем. «Они просто… люди» - говорит застройщик проекта, который является прямым примером корпоративной бесчеловечности. Так уже потревоженные призраки вторгаются в дом одной семьи с помощью предметов обихода: детские игрушки и телевизор. Учитывая, как много людей верят в привидений, поселившихся в их «ящиках» – профессор Северо-Западного университета Джеффри Сконс даже написал книгу на тему «Призрачные СМИ» — удивительно, что раньше про эти явления ничего не было снято. Или, может быть, это просто «Полтергейст» сделал это настолько фундаментально.

59) «Шестое чувство» (М. Найт Шьямалан, 1999)

Прорывную особенность М. Найт Шьямалан как режиссёр заслужил благодаря легендарному финальному твисту, и хотя это всё ещё может быть так (его последний твист зашёл так далеко, что вдохновил его на целый новый фильм), трудно усомниться в силе его неожиданности. Фильм с Брюсом Уиллисом в главной роли достаточно жуткий и без невероятного финального акта, где актёр в роли детского психолога болтается с перепуганным маленьким ребёнком (Хэйли Джоэл Осмент), вооруженным одной из самых неизгладимых фраз современного кинематографа (я вижу мёртвых людей). И какой же удивительный дуэт они создают, где Шьямалан мастерски манипулирует фильмом, поэтому кажется, что он двигает историю к одним выводом, прежде чем свернуть к совершенно другим, столь же резким, как и их приход. Это фильм, который просит о мгновенной перемотке, чтобы лучше собрать все крошечные, пугающие подсказки, которые Шьямалан выложил в течение пути.

58) «Логово Дьявола» (Роберт Уайз, 1963)

Адаптированный Нельсоном Гиддингом роман Ширли Джексона «Призрак дома на холме» 1959 года (который предложил название фильма «The Haunting»), в котором играет Джули Харрис в роли Элеоноры, застенчивой женщины, испытавшая когда-то силы полтергейста. Она присоединяется к группе, организованной исследователем паранормальных явлений (Ричард Джонсон), в том числе мод-лесбиянкой-экстрасенсом (Клэр Блум) и сыном нынешнего владельца дома (Руссом Тэмблином), чтобы изучить смертельно заброшенный дом с привидениями. Режиссёр на этот раз смог потратить намного меньше бюджетных средств, в отличие от «Вестсайдской истории», организовав съёмки в Англии. Он использовал экспериментальную 30-миллиметровую широкоугольную камеру Panavision для тревожного эффекта, чтобы изобразить самого запоминающегося персонажа фильма – дом – с необычных, резких, смещенных углов, часто показывая психически неустойчивую точку зрения Элеоноры. Съёмочная группа гнула стены, дестабилизировала винтовую лестницу, применяла фоточувствительный макияж, чтобы актёры выглядели бледными, когда они стояли в «холодном месте», пугала джампскейром, когда высовывалась голова пропавшей женщины, и, что самое тревожное, «превращала» молодую женщину в старую, фотографируя четырёх актрис разного возраста и объединяя их с распадом. Несмотря на то, что фильм при выпуске получил смешанные отзывы, он стал культовым и считается многими, включая Мартина Скорсезе и Стивена Спилберга, одним из самых страшных фильмов ужасов всех времён.

57) «Заклятие» (Джеймс Ван, 2013)

В фильме Ван, в хорошо отшлифованном вымышленном рассказ о реальных случаях паранормальных исследований Эда и Лоррейн Уоррен, показывает, как сверхъестественные искатели, взяли на себя дело семьи Перрон – новых владельцев дома в Род-Айленде, которых, кажется, преследуют привидения. Потомок «Экзорциста», поставленный на изолированных, обширных, анимированных сочетаниях, имеющие знакомые черты, потому что фильм полагается касательно в изображение своих страхов на мотивы фильмов ужасов старой школы. Но при этом имеющий прежний пугающий эффект, отчасти благодаря правдоподобным выступлениям его актёров, в частности звёзд Патрика Уилсона и Веры Фармига в роли Эда и Лорейн, которые обладают естественной экранной химией. И решение Вана помнимому использовать компьютерные эффекты является мудрым. Первый фильм, получивший название «Вселенная Заклятия», в итоге породил сиквел и три побочных продукта, которые в общей сложности заработали более 1,5 миллиарда долларов в прокате по всему миру, что делает эту франшизу самым кассовым фильмом ужасов в истории.

56) «Твин Пикс: Огонь, иди со мной» (Дэвид Линч, 1992)

Задуманный как пролог и постскриптум к оригинальному телесериалу «Твин Пикс», фильм Дэвида Линча «Твин Пикс: Огонь, иди со мной» с тех пор был реконструирован в нечто вроде моста между старыми и новыми итерациями шоу; такая тёмная связь этой конкретной вселенной. Но если сосредоточиться лишь на его функции в мифологии Линча — значит упустить из виду то, что «Огонь, иди со мной» сам по себе незабываемый опыт; даже в вакууме это один из самых душераздирающих фильмов за всю его историю. Линч как-то говорил: что он влюблен в персонажа Лоры Палмер и её противоречия, сияющий на поверхности, но умирающий внутри. Фильм, в основном концентрирующийся на последних днях Лоры (Шерил Ли) перед её убийством, раскрывает то, как эта история всегда колебалась между неразрешимой травмой насилия и подавляющей силой любви. Позиционируя отца Лоры (Рэй Уайз) как яму под этим маятником. «Огонь, иди со мной» в данном случае проливает свет в пустоту под причудливым городком в Вашингтоне и обнаруживает, что небеса и ад могут быть гораздо ближе друг к другу, как соседские улицы. Где страхи будут проникать под кожу, а его остатки останутся под ногтями.

55) «Туман» (Джон Карпентер, 1980)

«Праздник нашего прошлого!» - объявляет триумфальное знамя, висящее над городской площадью Антонио-Бей, штат Калифорния, в честь своего столетия. Режиссёр Джон Карпентер в своём первом фильме после знаменательного «Хэллоуина» заставляет нас задать важный вопрос: кто написал эту историю, которую мы празднуем? Призраки, которые выходят из тумана, накатывающего с Тихого океана, имеют совершенно иную точку зрения на залив Антонио и его жителей, и если они не могут написать свою собственную историю в учебниках истории, они вместо этого напишут свою историю мести уже кровью. С сеттингом, очень похожим на «Птицы», «Туман» является шедевром настроения. И помимо участия Джейми Ли Кёртис, в нём также есть и её мать Джанет Ли — но это не эскапистская стилизация хоррора. Насколько современные люди несут вину за преступления своих предков? Должна ли быть компенсация? Карпентер исследует сокрушительный вес прошлого и предполагает, что такая история может стать отличным материалом для хоррор сюжета.

54) «Бабадук» (Дженнифер Кент, 2014)

За последние 20 лет ни один режиссёр не подошел к своей первой картине так всеобъемлюще, в качестве рассказчик и постановщика, как актриса Дженнифер Кент, переквалифицировавшая в писателя/режиссёра. Рассказ Кента об овдовевшей матери (Эсси Дэвис), борющейся со страхом своего сына перед ожившим персонажем из сборника рассказов, по-настоящему пугает, где вместо того, чтобы полагаться на ленивые приёмы запугивания, которые стали определять жанр в последние годы, Кент использует чёткую композицию и часовую точность, чтобы создать напряжение и привлечь зрителей к определённой сцене. Кент не просто мастер-техник, но тот, кто использует жанр ужасов для решения проблемы (бремени материнства), которая не обсуждается в приличном обществе и создаёт нечто более сложное, чем любая «важная» социальная приманка для Оскара.

53) «Ведьма» (Роберт Эггерс, 2015)

Удивительно самоуверенная новоанглийская сказка Роберта Эггерса — это не шутка. И, чтобы с самого начало убедить вас в этом, одна из первых сцен демонстрирует демоническую ведьму – кожу на спине которой окрашивает свет полной луны – крадущую ребёнка из пуританской семьи, изгнанная на окраину её лесных владений, и раздалбливающая ребёнка на кусочки пестиком и ступкой. Существует множество причин, почему «Ведьма» является таким головокружительным извращенным опытом (кубриковская строгость в режиссуре и его фетиш к деталям того периода), но основная причина такого поразительного зрелища является прямолинейная приверженность Эггерса к работе. Он опирается на страхи и очарования жизни 17-го века, и склоняется к ним так крепко, что этот его непоколебимый подход к деталям позволяет современным зрителям поверить в силу дьявола и козла, который мог бы служить его посланником. Свяжите всё это с весьма решительным финалом, добавьте в эту смесь звёздный выход Ани Тейлор-Джой, и вы получите новую американскую классику, которая дрожит от отголосков первых ужасов, посетивших эту страну.

52) «Франкенштейн» (Джеймс Уэйл, 1931)

Вполне естественно, что такой влиятельный и дальновидный роман, как «Франкенштейн» Мэри Шелли, вдохновил столь же уникальную и долговечную классику большого экрана. Джеймс Уэйл, рассказывающего историю о целеустремлённом докторе и причудливом существе, которое он собирает из тел других мёртвых, внёс огромный вклад в то, как люди представляют себе этого монстра, где большеголовый и неуклюжий образ Бориса Карлоффа по-прежнему служит золотым стандартом. Но, в то время как монстр Франкенштейна (всегда «чудовище Франкенштейна», а не просто «Франкенштейн»!) является объектом страха в фильме, Уэйл также позаботился о том, чтобы наложить весь этот понятный ужас на собственное послание Шелли о чудовищности самого человечества.

51) «Винтовая лестница» (Роберт Сьодмак, 1946)

«В мире нет места несовершенству» — заявляет главный злодей. Он серийный убийца, который был в разгаре, убивая женщин-инвалидов. И теперь он нацелен на молодую горничную (Дороти МакГуайр), которая нема, и мы знаем, что она в его поле зрения, потому что мы видим её с его точки зрения. Когда он смотрит на неё, то видит её лицо безо всякого рта, очень похоже на изображение Киану Ривза с запечатанным ртом в «Матрице». Режиссёр Роберт Сьодмак придумал визуальный язык для убийственной ненависти, где злодей настолько нетерпим ко всем, кого он считает менее «совершенным», что он буквально видит их по-иному. В данном случае пристальный взгляд на инвалидов напоминает нацистское преследование людей с физическими и умственными недостатками – Вторая мировая война закончилась всего лишь годом ранее, а сам Сьодмак бежал от нацистов из-за своего еврейского происхождения. В результате получается, что «Винтовая лестница» — это произведение готического ужаса для мира, еще не оправившегося от Холокоста.

Английский оригинал статьи на: indiewire.com