Ежов. Часть 2: убийство Кирова

Вторая статья из цикла материалов о Ежове. Перед прочтением рекомендуем ознакомиться с предыдущей публикацией.

Николай Иванович Ежов.

1 декабря 1934 г. произошло событие, послужившее поводом для новой волны репрессий. В Ленинграде был убит Сергей Киров, один из ближайших соратников Сталина. Генсек лично приехал узнать обстоятельства смерти своего ставленника. Вместе с ним прибыли Ворошилов, нарком внутренних дел Ягода, Жданов и другие – самые влиятельные люди в стране. В составе делегации был и Ежов.

Спустя два дня большая часть визитёров – включая вождя – отбыла обратно. Распутывать дело поставили заместителя Ягоды Агранова, а контролировать расследование поручили Ежову и другому функционеру, Александру Косареву.

Николая Ивановича на тот момент нельзя было считать «одним из самых влиятельных». Он был членом оргбюро ЦК, должность значимая, но не верхушка политического Олимпа. При расследовании такого дела были необходимы исполнительность и дотошность, именно за эти качества Ежова привлекли к расследованию преступления.

Похороны Сергея Кирова. Сталин крайний справа.

Расследование

Искать убийцу долго не пришлось. Выстрелив, он свалился без чувств рядом с жертвой. Леонид Николаев, безработный, 30 лет от роду, занимал незначительную должность в обкоме, но из-за нежелания переехать (его хотели перевести на другую работу) был уволен. Николаев винил в своих бедах партийное руководство, посылал письма Кирову и Сталину. Знакомые характеризовали его как склочного, истеричного и не вполне уравновешенного человека. В дневнике убийца описывал подготовку к покушению, сравнивая себя с Желябовым, народником, расправившимся с Александром II.

Контакты Николаева проверили. Среди подозрительных знакомых были консулы Латвии и Германии. Террорист предлагал написать «страшную правду» об СССР за скромную плату, но его предложение отклонили. Помимо иностранцев обвиняемый общался с бывшими оппозиционерами-зиновьевцами. После проверки всех знакомых следователи не выявили соучастников.

Леонид Николаев в своём дневнике писал, что хочет остаться в истории. Что же... ему это удалось.

Партийная верхушка отказывалась верить в террориста-одиночку. Показания главного фигуранта не вносили ясности. Сначала Николаев настаивал, что совершил убийство один, потом подсаженные в камеру агенты донесли, что во сне их подопечный произнёс:

Если арестуют Котолынова, беспокоиться не надо, он человек волевой, а вот если арестуют Шатского — это мелюзга, он все выдаст...

Указанные в донесении агента люди действительно существовали и в 20-е годы были оппозиционерами, исключёнными из ВКП(б). Котолынова в партии восстановили, Шатского – нет. Поначалу Николаев всякую связь с ними отрицал, но вскоре заговорил по-другому:

...Котолынов, как я считал, не согласится на убийство Кирова, а потребует взять повыше, то есть совершить теракт над тов. Сталиным, на что я бы не согласился.

Обвиняемый потом менял показания много раз. Желание помочь следствию часто превращалось в заявления о непричастности «сообщников». По меньшей мере один раз Николаев пытался совершить суицид. Дополняли картину неясность и путаность свидетельств. Единственный очевидный факт: адекватность главного фигуранта оставляла желать лучшего.

Популярная в интернете «реконструкция» преступления. Николаев действительно подловил Кирова в коридоре, и тот был без охраны, но убийца стрелял функционеру со спины, в затылок.

Изучив все данные, высшее руководство дало команду сделать упор на версию заговора зиновьевцев. Ленинградское отделение партии во время борьбы за власть стало главным оплотом Зиновьева (объединившегося в конце 20-х с Троцким против Сталина), и именно Киров занялся очисткой Северной столицы от неблагонадёжных элементов. Раскрытие заговора лишённых власти зиновьевцев дало бы новый повод для наступления на внешне покорившуюся оппозицию.

Чекисты восприняли приказ без энтузиазма. Самые дальновидные сотрудники НКВД понимали: ужесточение мер в отношении оппозиции в конечном счёте может вылиться и в чистки в их комиссариате. Сам Ягода в 20-е годы дружил с некоторыми оппонентами Сталина, хотя и вовремя отмежевался от ненужных связей. В 1937 г. Ежов вспоминал следующее:

…первое время довольно туго налаживались наши взаимоотношения с чекистами, взаимоотношения чекистов с нашим контролем. Следствие не очень хотели нам показывать, не хотели показывать, как это делается и вообще. Пришлось вмешаться в это дело тов. Сталину.

В конце концов, «заговор» – под неусыпным контролем со стороны Ежова и Косарева – удалось «раскрыть». Несмотря на слабую доказательную базу, состоящую только из признаний части подсудимых (всего оказалось 14 «заговорщиков» вместе с Николаевым). 29 декабря 1934 г. на закрытом судебном заседании всем вынесли приговор и в тот же день расстреляли.

Заместитель Ягоды Яков Агранов. Несмотря на возникшие разногласия во время следствия, он одним из первых переметнулся на сторону Ежова, когда на Ягоду началась опала.

Итоги

Во время дела об убийстве Кирова впервые Ежов смог напрямую влиять на деятельность НКВД, и Сталин остался доволен его работой. Ягода же проявлял подозрительную нерасторопность. Ещё рано было говорить о профнепригодности наркома, но генсек этот случай запомнил.

Версия о причастности Сталина

Во время перестройки активно муссировалась версия, что Кирова приказал убить Сталин. Его убийство оказалось крайне выгодно генсеку: Троцкий был изгнан из страны, Зиновьев и Каменев отправлены в ссылку, а Бухарин публично покаялся. Открытой оппозиции не существовало. В этих условиях только экстраординарное событие, такое как теракт против близкого соратника Сталина, могло дать в руки вождю карт-бланш на чрезвычайные меры.

Сомнительной эту версию делает не столько отношения Сталина и Кирова, сколько личность исполнителя. Даже если бы Сталин и остановил выбор на столь ненадёжном человеке, то его бы устранили сразу после поимки. Однако террориста даже не изолировали от рядовых сотрудников НКВД.

Если же предположить убийца ничего не подозревал о роли Сталина и действовал по инструкции третьих лиц, то:

1. непонятными остаются записи в дневнике, в которых Николаев сравнивал себя с Желябовым;
2. в этом случае более вероятна как раз версия антисоветского заговора, так как Сталин имел все возможности устранить «ненужных» участников убийства, а все, на кого указывал Николаев были осуждены.

Следующая часть.