Я не помню, когда стихи этого поэта вошли у меня в число самых любимых. Точно помню только то, как 3 декабря 1966 года мы дома смотрели телепередачу: от Белорусского вокзала по улице Горького (Тверская) медленно двигалась процессия, сначала много военных грузовиков с открытым верхом, за ними бронетранспортёр вёз артиллерийский лафет, на котором был установлен гроб с прахом неизвестного солдата, перевозимый из братской могилы с 41 километра Ленинградского шоссе.
И звучали стихи:
Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля —
На миллион веков,
И Млечные Пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатах тучи спят,
Метелицы метут,
Грома тяжелые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой…
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей…
Это стихотворение я знала наизусть, но в тот день, оно открылось совершенно по-особенному в гениальной мудрости своей всеобъемлющей простоты. Его в тот момент слышали тысячи людей, стоявших вдоль московской улицы, провожавших процессию со слезами в глазах, слышали и миллионы по всей стране в репортаже по радио или с телеэкрана, слышал и автор. Владимир Торопыгин в воспоминаниях о поэте рассказал об этом:
"Мы жили в гостинице "Москва", окна нашего номера выходили на угол Горького и Манежной площади. Нам хорошо была видна торжественно-траурная процессия: бесконечная вереница машин, везущих венки, пушечный лафет с гробом, колонны людей. Звучала печальная мелодия. Потом, когда гроб стали опускать в могилу, музыка прекратилась, и над площадью зазвенел голос: "Его зарыли в шар земной..."
Сергей был взволнован, взволнованы были все находившиеся в эот время рядом с ним: ещё бы, мы были свидетелями, как стих Орлова, говоря лермонтовскими словами, "звучал, как колокол на башне вечевой"...
Орлов родился 22 августа 1921 года, родители были учителями. Обычное детство ребёнка из семьи сельских интеллигентов, совершенно естественная страсть к чтению и первые опыты сочинения. Его детское стихотворение про тыкву-чушку совсем не случайно было отмечено премией: здесь и образ, и точность, и хорошая форма, и лаконичность - всё говорит о поэтическом даре. Год учёбы после 7 класса мальчику пришлось пропустить из-за проблем со здоровьем, поэтому в Петрозаводский университет он поступит в 1940 году.
В июне 1941 года студент-второкурсник добровольцем ушёл на фронт, воевал в истребительном батальоне, затем его направили в Челябинское танковое училище, закончил лейтенантом, командиром танка "КВ", полученным тут же, в Челябинске. С июня 41 до середины февраля 44 воевал, сначала младший лейтенант, потом гвардии-лейтенант Сергей Орлов. В боях за Карбусель он впервые, как сам говорил, осознал себя поэтом и увидел страшную, бесчеловечную суть войны. С этого времени война прочно вошла в его поэзию и осталась второй главной темой, первой он считал тему родины, села.
Карбусель
Памяти товарищей, погибших под Карбуселью
Мы ребят хоронили в вечерний час,
В небе мартовском звезды зажглись...
Мы подняли лопатами белый наст,
Вскрыли черную грудь земли.
Из таежной Сибири, из дальних земель
Их послал в этот край народ,
Чтобы взять у врага в боях Карбусель
Средь глухих ленинградских болот.
А была эта самая Карбусель —
Клок снарядами взбитой земли.
После бомб на ней ни сосна, ни ель,
Ни болотный мох не росли...
А в Сибири в селах кричат петухи,
Кедрачи за селом шумят...
В золотой тайге на зимовьях глухих
Красно-бурые зори спят.
Не увидеть ребятам высоких пихт,
За сохатым вслед не бродить.
В ленинградскую землю зарыли их,
Ну, а им еще б жить да жить!..
Прогремели орудия слово свое,
Иней белый на башни сел.
Триста метров они не дошли до нее...
— Завтра мы возьмем Карбусель!
Это 1943 год. Быстро мальчики становились совсем взрослыми на войне...
Он дважды горел в танке, потому что уходил из танка, как это и положено командиру, последним. Сначала выталкивал товарищей, потом уже пробивался через адское пламя газойля сам.
Л.Левин,работавший тогда во армейской газете, получив от Орлова тетрадку со стихотворением про Карбусель очень хотел добиться его перевода в газету, но Орлов был офицер, командир танка, а война ещё вся впереди. Подполковник С.В.Глушаков обращался к члену Военного совета армии по просьбе Л.Левина,но не получил разрешения на перевод. Объясняя Левину отказ, он сказал, что это рядового перевести было бы просто, а здесь ситуация другая: "Ничего не поделаешь, война. Одно из двух - или он геройски погибнет в бою. или уцелеет и напишет замечательные стихи о танкистах". Точно сказал.
После марша
Броня от солнца горяча,
И пыль похода на одежде.
Стянуть комбинезон с плеча -
И в тень, в траву, но только прежде
Проверь мотор и люк открой:
Пускай машина остывает.
Мы все перенесем с тобой -
Мы люди, а она стальная...
Это восьмистишие очень многое рассказывает о танкистах,
В 1944 году Орлов уже командир взвода тяжёлых танков "КВ". 17 февраля 1944 года Сергей орлов Тяжело ранен осколком. Иван Григоренко вспоминал:
"Я видел его на поле боя, когда его вместе с башенным стрелком вытащили из горящего танка. На нём дымилась фуфайка, руки были обожжены. А главная беда, о которой сказал мне тогда Орлов, состояла в том, что он ничего не видел. Так мы распрощались. Я ушёл в бой, а Орлова отправили в санчасть, и я не сомневался, что он ослеп."
Госпиталь. Валерий Дементьев вспоминает рассказ Сергея Орлова.
Раненые сдавали документы комиссару госпиталя. Солдат, стоявший впереди, подал простеленный пулей и залитый кровью партбилет. Стоявший за ним сержант протянул солдатскую книжку с оторванным краем. но когда стал сдавать свой комсомольский билет, пробитый осколком, Сергей Орлов, комиссар не выдержал и грубовато, но верно сказал: "Вы что, сдурели, что ли, ребята?.." Все трое получили смертельные ранения, и все трое остались жить.
Сергея Орлова спасла медаль "За оборону Ленинграда", которую он недавно получил и носил вместе с документами в кармане гимнастёрки.
Глаза, к счастью, не пострадали. Но выгорели мышцы на лице, травмированы сухожилия руки... О возвращении в действующую армию даже думать не приходится. Домой.
Вот человек — он искалечен,
В рубцах лицо. Но ты гляди
И взгляд испуганно при встрече
С его лица не отводи.
Он шел к победе, задыхаясь,
Не думал о себе в пути,
Чтобы она была такая:
Взглянуть — и глаз не отвести!
Дома долечиваться как-то быстрее получается и переживать сложности жизни тоже чуть легче. Нравившаяся девушка, увидев нового Сергея, ушла навсегда. не смогла принять перемену. Это тоже пришлось пережить
Подлечившись и окрепнув дома, он едет в Ленинград, где поступает в университет на второй курс. Здесь начинается их дружба с Михаилом Дудиным. В 1946 году выходит первая книга "Третья скорость", поэт предстаёт в ней уже состоявшимся мастером, его гениальное стихотворение входит в книгу. Сам же он понимает: не хватает школы, и принимает решение перейти в Литературный институт имени Горького. К этому времени он уже автор не одной книги, принят в Союз писателей, но учится как все: пишет диктанты, сдаёт экзамены, курсовые...
В 1954 году институт окончен. Работа в ленинградских журналах "Нева" (где он руководит отделом поэзии), "Аврора" и стихи теперь о мирной жизни, но всё же всегда с памятью о войне. Да разве забудешь это?
Старый снимок.
Старый снимок
Нашел я случайно в столе
Среди справок
В бумажной трухе, в барахле.
Старый снимок далеких,
Но памятных лет.
Ах, каким я красивым
Был тогда на земле!
Шлем ребристый кирзовый
Да чуб в три кольца,
Зубы белой подковой,
Веснушки, что солнца пыльца.
Не целован еще
И ни разу не брит,
Крепко через плечо
Портупеей обвит.
Вдаль гляжу я веселый,
Прислонившись к броне,
Среди сосен и елок,
На великой войне.
Светит солнце на траках,
Дымится броня.
Можно просто заплакать,
Как мне жалко меня.
Время крепости рушит,
А годы летят…
Ах, как жаль мне веснушек
Ржаной звездопад!
Не знаю,как других людей, но меня это стихотворение потрясает до глубины души, сколько бы раз я его ни читала.
В 1958 году его вводят в состав правления СП РСФСР, а в 1970 избирают секретарём правления. Общественных обязанностей много, но поэт не может не писать стихов, и они появляются великие стихи большого поэта:
Когда это будет, не знаю:
В краю белоногих берез
Победу Девятого мая
Отпразднуют люди без слез.
Поднимут старинные марши
Армейские трубы страны,
И выедет к армии маршал,
Не видевший этой войны.
И мне не додуматься даже,
Какой там ударит салют,
Какие там сказки расскажут
И песни какие споют.
Но мы-то доподлинно знаем,
Нам знать довелось на роду,
Что было Девятого мая
С утра в сорок пятом году.
(В трёхтомнике у меня именно так написано и датируется стихотворение 1975 годом. В интернете датируют 1962 годом, Девятое мая пишут с маленькой буквы и последняя строка начинается словом ВЕСНОЙ. Правку явно внёс сам поэт). Ещё одно стихотворение, врезающееся в память.
В 1964 году вместе со своим другом Михаилом Дудиным он пишет сценарий фильма "Жаворонок". Два поэта, до этого никогда не писавших ни пьес, ни сценариев, отлично справились с такой работой, основой которой стала легенда, бытовавшая в ГДР о пленных русских танкистах. Во время испытаний нового немецкого танка они на своей "тридцатьчетвёрке" вырвались с полигона. "Красный танк" с отчаянным экипажем пошёл гулять по дорогам фашистской Германии, наводя ужас на обитателей близлежащих городков, оставался свободным до тех пор, пока не был расстрелян подоспевшей артиллерией. Танкист Орлов, конечно же, не мог пройти мимо этой легенды, напечатанной в "Комсомольской правде". Картина, появившаяся через два десятка лет после войны, стала гордой песней не знающему предела мужеству советских людей, гимном миру и проклятьем войне. Она и сейчас интересна.
В эпиграфе-прологе к "Жаворонку"звучали положенные на музыку уже знаменитые стихи "Его зарыли в шар земной"...
Читаю я сейчас книгу воспоминаний о Сергее Орлове и думаю о том, что по-разному у всех складывались отношения с поэтом, не всегда легко и просто, но абсолютно все отмечают его скромность, умение понимать людей, внимание к собеседнику, открытость, простоту в общении, доброжелательность, нетерпимость к халтуре. Разным в разных ситуациях его видели авторы воспоминаний, но в каждой статье появляется очень интересный и большой человек.
Он умер 7 октября 1977 года с недокуренной сигаретой в руке... Мгновенно... Похоронен на Кунцевском кладбище.
В жизни я один раз видела Сергея Сергеевича Орлова. Это было в день рождения Маяковского, мне хотелось свои цветы положить на могилу любимого поэта раньше официальной делегации, поэтому с утра пораньше я поехала на Новодевичье. У Никитских ворот у красивой женщины с букетов спросила о номере троллейбуса (вечно я их путаю), она же пообещала провести меня туда по своему пропуску, там тогда пропускная система действовала, Мария Илларионовна меня не только провела, мы познакомились, Я уже собиралась уходить, но но издали увидела её в группе людей на центральной аллее. Подойдя ближе, поняла, что там открыли памятник на одной из писательских могил. А с моей новой знакомой разговаривает С.С.Орлов... Влезать в группу этих известных людей постеснялась, а уж Марию Илларионовну Твардовскую дождалась у выхода (я уже тогда сообразила, с кем заговорила на остановке). Мимолётом, но видела своими глазами и достаточно близко поэта, чьи стихи люблю с юности.
__________________________________________________________________________________________
Источник: Сергей Орлов. Воспоминания современников. Неопубликованное. Лениздат. !980 год
__________________________________________________________________________________________
Спасибо за палец вверх, комментарии, подписку. Мне важно всё.
