Почему Дмитрий Донской на поле Куликовом встал в ряды простых воинов ? Такого не было никогда в истории московских князей.
Почему поручил руководство битвой Владимиру Андреевичу и Дмитрию Михайловичу Боброку?
Эта история связана с московским митрополитом Киприаном.
2 декабря 1375 года патриарх константинопольский Филофей рукоположил Киприана в митрополита Киевского, Русского и Литовского, а патриарший собор постановил, что после смерти митрополита Алексия Киприан должен быть «одним митрополитом всея Руси». То есть Киприан стал митрополитом Киевским ещё при жизни митрополита Алексея. Это произошло из-за завоевания Киева Великим князем литовским Ольгердом и проводимой им политикой создания независимой метрополии в Литве.
12 февраля 1378 года умер митрополит Алексий. Согласно соборному постановлению, Киприан должен был распространить свои полномочия на всю митрополию. 3 июня из Любутска он пишет игуменам Сергию Радонежскому и Феодору Симоновскому о намерении прибыть в Москву. Однако волей великого князя Дмитрия Ивановича в Москву он допущен не был и, более того, ограблен и после непродолжительного заключения с позором выслан за границы княжества. Киприан поспешил к Дмитрию и Владимиру Ольгердовичам и 23 июня 1378 года написал второе послание игуменам Сергию и Феодору, в котором доказывал недопустимость поставления митрополита в нарушение воли константинопольского патриарха и собора и предал князя Дмитрия Ивановича анафеме:
«А понеже таковое бещестие възложили на мене и на мое святительство, — от благодати, даныя ми от Пресвятыя и Живоначалныя Троица, по правиломъ святыхъ отець и божественых апостолъ, елици причастни суть моему иманию, и запиранию, и бещестию, и хулению, елици на тотъ свѣтъ свѣщали, дв оудушь отдумени и неблагословении от мене, Киприана, митрополита всея Руси, и прокляти, по правиломъ святыхъ отець!».
http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4990
«Какую позицию по отношению к конфликту Киприана и Дмитрия занимали летом 1378 г. Сергий и Феодор? Можно с уверенностью утверждать, что они продолжали поддерживать законного митрополита Киприана. Об этом свидетельствует его Третье послание, датируемое 18 октября 1378 г. В нем присутствуют свидетельства того, что от Сергия и Феодора в период между 23 июня и 18 октября к Киприану пришло по крайней мере одно послание, в котором они открыто солидаризировались с ним: «Елико смирение и повиновение, и любовь имеете к святей Божией Церкви и к нашему смирению, все познал есмь от слов ваших. А како повинуитеся к нашему смирению, тако крепитеся» […] ; […] «а вы, сынове, не тужите; молите же Господа Бога, да сподобить нас видетися, и тогда утешимся веселием духовным и възрадуемся».»
http://exitum.org/articles/142-sergij-radonezhskij-i-dimitrij-donskoj-kritika-mifa-o-blagoslovenii/
Таким образом на момент Куликовской битвы князь Дмитрий Донской был проклят Русской православной церковью. Спорить с этим, значит защищать ложь.
На Руси люди четко знали Евангелие: «Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» - Мф 18:18. И верили в то, что если Церковь кого-то прокляла, то всё плохо, это полная катастрофа. У проклятого человека ничего хорошего сделать не получится, как бы он ни старался. Проклятый Дмитрий Донской не мог возглавить войско, так как это могло полностью уничтожить моральный дух воинов. Сильное ослабление морального духа — это гарантия поражения.
Где мог искать помощи Дмитрий Донской для решения этой катастрофической проблемы? У безусловного духовного авторитета земли русской — игумена Сергия Радонежского.
Летописцы-монахи, первыми описавшие Куликовскую битву, не просто так не описали встречу Дмитрия Донского со святым Сергием Радонежским. Они понимали, что такое описание может бросить тень на святого. Игумен должен во всём подчиняться митрополиту и не имеет права общаться с проклятым митрополитом человеком. Поэтому нет описаний встречи князя Дмитрия Донского со святым Сергием Радонежским в самых первых описаниях истории Куликовской битвы.
«Автор публикации «Непрядва и неправда» Александр Меленберг так анализирует памятники древнерусской письменности, в которых отражены события 1380 г. (т.н. особый блок "произведений куликовского цикла»):
Первыми из них по времени написания являются статья 1380 г. Рогожского летописца и аналогичная ей по содержанию статья 1380 г. Симоновской летописи. По мнению специалистов, оба этих источника вошли в летописный свод 1409 г., то есть их читали современники Куликовской битвы. В чем и ценность! Так вот, при описании подготовки к походу и самого сражения имя Сергия Радонежского там вообще не упоминается.
Второе по времени из сохранившихся свидетельств о событиях 1380 г. передает Новгородская 1-я летопись. Специалисты считают ее также восходящей к своду 1409 г. В том смысле, что он являлся первоисточником для новгородского автора летописи. Сама же Новгородская 1-я летопись появилась в летописном своде 1448 г., следовательно, была создана в 40-е гг. XV столетия. Со времени Куликовской битвы прошло уже более 6о лет. Живых свидетелей этого грандиозного события практически не осталось, по крайней мере, их можно было бы по пальцам пересчитать.
И здесь о Сергии Радонежском вообще не упоминается.
В то же время новгородский автор сообщает интересный факт, который никак бы не мог увидеть свет в предыдущих повествованиях московских авторов: перед самой битвой, когда русские вышли на Куликово поле и увидели против себя готовую к бою татарскую рать, первой их реакцией была паника, многие новобранцы из московских полков бросились бежать... Но далее летописец воздает должное великому князю Дмитрию Ивановичу и князю Владимиру Серпуховскому, которые резко прекратили панику в рядах своих воинов и быстро настроили их на боевой лад.
Третий по времени рассказ о Куликовском сражении нашел место на листах Софийской 1-й и (с почти аналогичным текстом) Новгородской 4-й летописей. Обе они восходят к общему протографу – Новгородско-Софийскому своду 30-х гг. XV в. Но при этом рукопись Софийской 1-й летописи датируется специалистами 1481 г. По крайней мере, в этот год она была закончена. Оригинал Новгородской 4-й еще позднее. Понятно, что ни о каких живых свидетелях битвы 1380 г. говорить не приходится.
Сто лет прошло, и в летописях впервые упомянуто имя Сергия Радонежского. Но совсем не в том контексте, в каком связывают его с Куликами нынешние апологеты: "И тогда приспе грамота от преподобного игумена Сергиа от святого старца, благословенаа". Но никакого столь трогательно сейчас многими описываемого посещения в августе 1380 г. великим князем Дмитрием, будущим Донским, Троице-Сергиева монастыря и получения им личного благословения и напутствия от настоятеля старца Сергия в летописном источнике не было. А было письменное пожелание удачи (если пошел, значит, иди до конца, и да помогут тебе...), пришедшее на Дон 6 сентября 1380 г., за два дня до сражения.».
Об описании встречи Сергия Радонежского и Дмитрия Донского в житии Сергия Радонежского:
«Житие Сергия Радонежского» не дошло до нас в первоначальном виде - в середине XV в. житие, написаное Епифанием, было переработано Пахомием Логофетом.
«Списки его кратких редакций датируются XV веком, а самый ранний список пространной редакции, хранящийся в РГБ, собр. МДА № 88, л. 276-98 относится лишь к середине 20-х годов XVI века.»
«В сообщениях Рогожского летописца, Симеоновской и Новгородской летописей, и что самое важное – Троицкой летописи (создававшейся в обители Сергия), ничего не сообщается о какой-либо встрече Сергия и Дмитрия перед битвами с татарами. Ничего не говорится об этом и в других ранних источниках: «Задонщине», «Слове похвальном о Дмитрии» (возможный автор – Епифаний), «Слове похвальном о Сергии» (автор – Епифаний). Поэтому у нас есть все основания сомневаться в раннем происхождении рассказа о благословении и авторстве Епифания.».
http://exitum.org/articles/142-sergij-radonezhskij-i-dimitrij-donskoj-kritika-mifa-o-blagoslovenii/
Но такая встреча несомненно была. И для оценки вклада Сергия Радонежского в победу на поле Куликовом не важно, личная была встреча или через доверенных лиц. Причем, привлечение доверенных лиц могло обеспечить невиновность Сергия Радонежского в неподчинении митрополиту Киприану, так как в этом случае он лично не общался с проклятым человеком. Необходимо отметить, что в жизни Сергия Радонежского был пример, когда он не выполнил волю митрополита. Это тот случай, когда митрополит Алексей предлагал Сергию Радонежскому стать следующим митрополитом, но Сергий отказался. Сергий Радонежский мог встретиться с Дмитрием Донским лично, понимая, что в противном случае войску грозит неминуемая гибель. Кстати, митрополит Киприан упрекал Сергия Радонежского и Феодора Симоновского в том, что они промолчали в момент изгнания Киприана из Москвы:
«И если миряне боятся князя, потому что у них жены и дети, накопления и богатства, и того не хотят потерять, как и сам Спас говорит: «Легче верблюду сквозь игольное ушко пройти, нежели богатому в царство небесное войти», — вы же, от мира отрекшиеся, и от того, что в мире, и живущие только для Бога, как, таковое зло видев, промолчали? Если вы хотите добра душе князя великого и всей отчине его, почему промолчали? Растерзали бы одежды свои, говорили бы пред царями, не стыдясь! Если бы вас послушали, хорошо. Если бы вас убили, то вы святые. Не знаете ли, что грех людской на князей, а княжеский грех на людей переходит? Не разумеете ли Писания, говорящего, что если проклятье родителей по плоти распространяется на детей детей, насколько больше — проклятье духовных отцов? То ведь самые основания потрясает и пагубе предает. Как же вы молча проходите, видя место святое поругаемо, по Писанию, говорящему: «Мерзость запустения, стоящая на месте святом»?».».
Сергий Радонежский мог дать Дмитрию Донскому совет стать в ряды рядовых воинов и, таким образом, отвезти от войска проклятие. Такой совет должен был исходить от очень уважаемого человека. Только тогда люди смогли бы поверить в то, что это сработает. А самым уважаемым человеком на Руси в тот момент был игумен Сергий Радонежский. Именно ему митрополит Алексий предлагал стать следующим митрополитом. Только привлечение Сергия Радонежского к решению этой проблемы могло дать максимальный эффект. И все это тогда понимали. Другого мнения просто быть не могло.
Упоминание об этом совете есть в В Софийской I летописи (и Новгородской IV) в разделе «Летописная повесть» (о Куликовской битве):
[…] и тогда приспѣла грамота преподобнаго игумена Сергия святого старца благословелная, в неи же написано благословление его таково, веля ему битися с татары, «чтобы еси господине такы и пошел, а поможет ти Бог и святая Троица». Тут главным является слово такы , что в переводе на современный русский язык —«такой же», а не «так» (смотрим https://ksana-k.ru/dict/stsl/sl0689.png) . Я первый, кто обратил на это внимание. То есть Сергий Радонежский прямо пишет Дмитрию Донскому «Чтобы господин таким же [как все] пошел» (пошел простым воином). Отмечу, что данная летопись сообщает именно о письме, а не о личной встрече Сергия Радонежского и Дмитрия Донского.
Итого:
- Дмитрий Донской был проклят митрополитом Киприаном.
- От проклятого человека никто не ждет победы.
- Дмитрий Донской не мог руководить войском.
- Откладывать поход было нельзя, так как были сведения о начавшемся походе Мамая.
- Мириться с Киприаном Дмитрий не хотел по политическим причинам и ждал возвращения Митяя из Константинополя.
- Дмитрий Донской считал Сергия Радонежского главным духовным авторитетом Руси и не мог обратиться к кому-то другому, ибо это ослабило бы моральный дух войска.
- Сергий Радонежский прислал совет Дмитрию Донскому сражаться как рядовому воину.
- Дмитрий Донской этот совет выполнил.
- Одержана победа в Куликовской битве.
Так святой Сергий Радонежский спас войско и всю Русь от неминуемого поражения.
