Недавно умер один из самых громких, консервативных, ругаемых, обожаемых, проблемных, великих критиков — Гарольд Блум. В английском языке есть хорошее слово для обозначения такого рода людей или явлений: notorious. В общем, фотография Блума могла бы быть иллюстрацией к этому слову.
Блум изо всех сил защищал западный канон. Мы помним канон: группка белых мертвых мужчин, которые, по мнению Блума, были самыми великими писателями и единственные заслуживали того, чтобы остаться в истории. А все остальные, ну, что остальные — мы, к сожалению, не можем запретить им писать книги.
Тех, кто нападал на власть его обожаемого канона, он называл «школой ресентимента» (негодования, возмущения, обидок, etc). В неё Блум складывал несогласных: мультикультуралистов, феминисток, марксистов, приверженцев Фуко и Грамши, в общем, всех, кто с левых позиций предлагал посмотреть на литературу в контексте — социальном, культурном, политическом, историческом. Блум считал, что смотреть нужно только на самую литературу во всем её искрящемся эссенциализме. Надо ли говорить, что на другой стороне баррикад были люди, которые говорили, что канон — это инструмент установления гегемонии, и что власть канона исключает из культурного поля голоса меньшинств? Думаю, не надо.
Но я хочу поговорить о другом — никакой аналитики, просто кулстори. Одна из ранних книг Блума — «The Book of J». В ней он разбирает Пятикнижие не как сакральный текст, а как кусок литературы — анализирует авторов, персонажей, события и сюжеты, — и делает некоторые предположения о том, кто есть первоисточник главного сборника моральных императивов в западной культуре.
В религиозной традиции считается, что автором Пятикнижия является Моисей. Со временем, однако, Библию разрешили немного изучать с помощью науки, а не только веры, и стало понятно: такой текст не мог написать один человек. Более того, Пятикнижие — это собрание разных историй из разных источников, написанных разными людьми в течение очень долгого времени. Базовая конструкция, разработанная в 20 веке, состоит из пяти основных источников: J, Е, D, Р и R. Самый древний источник — J, «Яхвист» по имени бога «Яхве». Лет через сто или двести (sic!) появился E — «Элохист», который называл бога «Элохим». Третий — D, положенный в основу Второзакония, Deuteronomium. Потом — P, «Священнический», который подвёл текст под регламенты церкви (Priestly). Потом был R — Redactor, в чьей редакции текст нам сейчас и известен.
По Блуму, все нормативно-сакральные интерпретации Пятикнижия — последствие позднейших редакций; в первой версии, написанной J, они отсутствуют — более того, это текст литературный, у которого больше общего с Шекспиром и Кафкой, чем с религиозными императивами о морали, добре и зле.
Дальше начинается забавное. Например, J тратит примерно в шесть раз больше времени на то, чтобы описать сотворение Евы, чем Адама. Чем не доказательство того, что J — женщина? Это весело, хотя и предположения о том, кто такая J (образованная и ироничная аристократка при дворе царя Соломоне), считаются самым слабым местом книги — у Блума на самом-то деле нет никаких доказательств его интерпретации. Ну, например, идея, что потому, что J описывает женщин подробнее и нежнее, чем мужчин, то J, вероятно, женщина — не самая внушающая доверие. Тем не менее, Блум везде уверенно называет J женщиной. И есть что-то невероятно увлекательное в том, что основу для самого нормативного текст в нашей культуре, который потом веками использовался для поддержания неравенства и патриархата, написала женщина.
Ещё интереснее — анализ образа Яхве у J. Ветхозаветный бог — не всезнающая абстрактная сила, не понятие о боге, а очень конкретное и антропоморфное существо со своим характером; он часто спускается на землю, общается с людьми, вмешивается в их дела. Он немного трикстер, который постоянно себе противоречит. Например, история о яблоке у J лишена гремящего пафоса ПЕРВОРОДНОГО ГРЕХА. Напротив — вздорное божество установило нелепое правило, и Адам и Ева нарушили его из любопытства и чувства противоречия: это детский бунт против власти отца, за которым следует несоизмеримое преступлению наказание. Чем не Кафка?
Сакральные тексты изучают с разных позиций. С точки зрения религиозных фундаменталистов, Библия — текст сугубо исторический, который просто пересказывает события, которые реально происходили. Другая точка зрения — аллегорическая; мол, священный текст — это набор поэтических сюжетов, метафор и символов. То есть события, конечно, были, но потом они были небуквально интерпретированы в текст. Ещё одна позиция — «донаучная». Согласно ей, Библия — это отражение в первую очередь картины мира древних людей: мы смотрим на мир их глазами и следуем за их пониманием. В этом смысле у текста больше общего с мифом, чем с историческим текстом.
По Блуму, источник J — абсолютно литературный. Яхве — это сложный, но объяснимый с точки зрения литературы персонаж. Он харизматичен и витален, капризен и своенравен, он устанавливает правила реальности, по которым созданные им люди должны жить, но при этом сам подталкивает их к тому, чтобы они их нарушили, а потом наказывает их за это. Он говорит созданным им людям — «будьте, как я. Но не слишком». Его не интересуют праведность и добродетели (у J вообще нет десяти заповедей, зато есть сцена, где Иаков пиздится то ли с ангелом, то ли вообще с самим Яхве), в нем слишком много человеческого: он пьёт, ест, злится, проявляет ревность и невротизм. В общем, на самом-то деле J — та ещё богохульница.
Приближая текст J к текстам Шекспира, Кафки и Фрейда, Блум проделывает интересное умозрительное упражнение: доказывает, что тысячи лет люди поклонялись выдуманному литературному персонажу, которого поздние церковные редакторы возвели в культ. Он не анализирует сакральный текст как литературный, напротив: с порога говорит, что сакрального в тексте изначально и не было, это набор сказок и историй, и анализировать их нужно так же, как мы анализируем тексты Чосера или Шиллера. Тексты западного канона не просто достойны того, чтобы стоять на одной полочке с Библией — у них общая природа: литературный процесс.
Вот такой красивый подкоп под мощь западной религиозной традиции.
___________
