Вроде культурный человек

У Сьюзен Сонтаг есть эссе «Против интерпретации». (Люблю неделю не писать постов, а потом заходить с морозу с чего-нибудь типа «Деррида, значит-с, и его анализ эпистемологических проблем европейской философской традиции...»). На самом деле все не так страшно. У Сонтаг есть мысль, что искусство плотненько застряло в последствиях теории мимесиса, подражания действительности. Искусство-де — просто изображение реальности, ещё и не всегда слишком достоверное, поэтому что толку от него, пацаны? На кровати...

Прочитала гилбертовский «Город женщин» — книгу про Нью-Йорк сороковых и после, про театральную жизнь, богемные бары и феминизм, который подпольно там везде цвел или пытался (вопреки махровому патриархату) цвести. Это не роман в прямом смысле слова — скорее водевиль, который захватывает тебя в свой бурный поток людей, событий и цветов, не обещая какой-то глубокий нарратив или просветление в конце. «Маленькая комедия с музыкой» — вполне себе. Водевиль не спорит с тем представлением о себе, что у зрителя уже есть, и, более того, полностью ему соответствует...

У меня есть любимая литературная байка. Она называется «дедушка Крылов». Её мораль — в абсолютной бессмысленности развития литературного процесса. Итак, жил-был Крылов. Писал басни про ворон и сыр. Так мы в школе учили, да? Так-то да, но нет. Басни Крылова в школьном литературном каноне есть и были примерно всегда (почти два столетия). Но есть нюанс: у школьного литературного канона есть вполне понятная задача: развивать молодежь морально и этически, и подсаживать их на иглу русской культуры. При...

Сериал The Politician, на мой взгляд, почти гениальный, но совсем не потому, почему его принято хвалить. Прикрывшись доведенным до абсурда политиканством по сюжету и выкрученным на максималочки ироническим фарсом по стилистике, он оказался сериалом совсем не о об этом — а, на самом деле, о новой искренности и о том, возможна ли она вообще в нашем больном и безумном мире. Главный герой Пейтон знает, кем он станет, когда вырастет — президентом США. Плана Б не предполагается. Зато план А — пуленепробиваемый...

Жанр «начало декабря, кого ты пытаешься этим удивить». Книжки, за которыми я схожу на ярмарку Non/Fiction, чтобы потом весь год читать — а на самом деле сложу их красиво в стопочку и буду с телефона листать какой-то трешак, как обычно. Художка Элизабет Страут. И снова Оливия. Фантом Пресс Первая книжка была офигенная, поэтому я со спокойной душой иду за второй. Франсиш ди Понтиш Пиблз. Воздух, которым ты дышишь. Фантом Пресс Я человек простой — новая книжка Фантом Пресс с безумно красивой обложкой? Дайте одну, две не надо, и так некуда уже ставить...

Так как я вроде культурный человек, я могу рассказать о театральной постановке, со второго антракта которой я ушла. Ладно, давайте начнем с того, что театральная постановка, в которой больше одного антракта — это бесчеловечно. Особенно если это Ибсен, лишенный фольклорности, сатиричности и абсурда. Что? Да! В общем, «Пер Гюнт» в театре Вахтангова — кусок театра, который умудрился не задеть во мне ни одной эмоциональной и (главное!) интеллектуальной струны. А это так-то надо постараться, я ведь обожаю рационализировать...

Однажды я листала «Горький» и наткнулась на интервью с Анной Козловой. Там была такая цитата: «Единственное возможное прочтение «морали» «Рюрика» — это не врать самому себе. Насколько это утопично — другой вопрос, и каждый решает его самостоятельно. Я бы сказала, что сложно, но возможно. Когда заходит речь о том, чего человеку на самом деле хочется, у всех округляются глаза, потому что ответ, конечно же, страшен. Всем ведь надо промискуитета, убийств, воровать в магазинах, а как тогда жить и к чему...

Недавно умер один из самых громких, консервативных, ругаемых, обожаемых, проблемных, великих критиков — Гарольд Блум. В английском языке есть хорошее слово для обозначения такого рода людей или явлений: notorious. В общем, фотография Блума могла бы быть иллюстрацией к этому слову. Блум изо всех сил защищал западный канон. Мы помним канон: группка белых мертвых мужчин, которые, по мнению Блума, были самыми великими писателями и единственные заслуживали того, чтобы остаться в истории. А все остальные, ну, что остальные — мы, к сожалению, не можем запретить им писать книги...

Не роман, а тренировочная площадка для самокопаний. Вроде есть сюжет, даже лихо закрученный: чиновник стреляет себе в висок в собственном кабинете. Осторожно расследовать происходящее поручают Дьюкейну — ему надо выяснить, не пострадали ли в деле какие-то государственные секреты. Но секреты не причём — виновата любовь, страсть, ревность, обидки, собственничество, безумие, комплексы, вот это вот всё. Собственно, такие же проблемы и у всех остальных героев: все друг в друга влюблены, все друг от друга зависят, все друг друга боятся и далее со всеми остановками...

Не приходя в сознание прочитала «Девять совсем незнакомых людей» Лианы Мориарти, и вот знаете что: меня покорило. Опять этот проклятый кокаин психологического романа с привкусом самоиронии. Причем роман так себе на самом деле: ну, собираются в ЗОЖ-курорте люди-потеряшки, испытывают на себе всякие очистительно-прохладительные практики в попытке починить всё то, что пошло не так в их жизни. Ну, сотрудники ЗОЖ-курорта, поехавшие маньяки, которые заставляют их жрать МДМА из лучших побуждений. Ну, всякое...

Томаты: критики — 96%, аудитория — 96% Я: 146%  Что это: Нью-Йорк, 1958 год. Мириам «Мидж» Мейзел живет кошерной и патриархальной жизнью — пытается выиграть расположение раввина, каждый день меряет обхват лодыжек, красится перед тем, как проснется муж, воспитывает двоих детей и поддерживает красоту в шикарной квартире в Верхнем Ист-Сайде. Муж построил карьеру с помощью отца, завел семью волей случая, но не отказался от мечты стать стендап-комиком. Мидж намного смешнее его, но не претендует, а поддерживает...

То, что сделало первый сезон таким восхитительным — это will they\won't they динамика. Шпионские кошки мышки стали а) женскими и б) романтическими. Убьют они друг друга или «в конце — поцелуй»? Всё это очень смешно или страшно серьезно? Что вообще происходит, ааа, не понимаю, но мне очень нравится. Но во втором сезоне игра с отказом от всех жанровых ожиданий зашла слишком далеко и превратилась в отказ от каких-либо ожиданий вообще. И это необязательно хорошая вещь.  Второй сезон прекрасно отыграл всё то, что нам обещал первый: юмор, необычные персонажей, безумные вотэтоповороты...