Однажды, три года назад, я заболела. Кашляю и чихаю. Слабость и озноб. Лечусь натуральными средствами, в которые не верю. Ну, какой мёд при темпертуре? Ну, какая малина?
Но антибиотики нельзя - у меня кроха на груди. Поэтому как в детстве пью молоко с медом и маслом. Гадость страшная…
Муж взял на себя все заботы о детях. Гуляет, кормит, моет.
Все, кроме грудного вскармливания, теперь на нем. Вчера даже рис на ужин сам варил, потому что я хотела встать и приготовить ужин, но заснула.
Он увидел, что я сплю и дышу открытым ртом, потому что нос заложен, засыпал в мультиварку крупу, выставил время, собрал детей и уволок их гулять. Потому что сон для меня – лучшее лекарство. По пути они зашли в аптеку и купили мне капли от насморка.
Мой муж – эгоист. Он понимает: чем скорее я вылечусь, тем скорее все вернется на круги своя. На улице вчера шел дождь. Они гуляли в дождевиках. Катюня спала, а муж с сыном нашли улиток и выясняли, чем они питаются, и даже приволокли их, огромных и склизких, домой проверить теорию про улиток, хомячащих рис…Поселили в баночку из-под плавленного сыра, и сын вырезал в ней окошечки для воздуха, а я все переживала, что через эти окошечки улитки сбегут…
Для меня это – нормальная ситуация. Я конечно, говорю мужу спасибо, но главное мое спасибо – это тот факт, что если заболеет муж, я поступлю точно также. Ну, разве что без улиток.
Сегодня мне получше. Я вышла на улицу -пройтись до аптеки. Потому что от лежания кружится голова, и потому что надо потихоньку возвращаться из варева болезни в большую жизнь.
На улице встречаю Вероничку. Мой старший сын – ровесник ее дочки, и раньше мы часто делились полезными материнскими лайфхаками.
Нам с Вероничкой по пути. Она – в магазин. Идем, болтаем.
- Слушай, ты палку не перегибаешь? – спрашивает вдруг она.
- Ты про что? – я в недоумении.
- Про мужа твоего. Второй день вижу в окно, как он детей тетешкает… Вчера вон вообще в дождь их выгнала… Смотрю: гуляет с детьми!
- Вероник, я должна тебе признаться, - я делаю страшные глаза. - ЭТО ЕГО ДЕТИ!
Она смеется.
- Я понимаю, но он мужик!
- Да, Веронич, я в курсе, иначе и детей бы не было, - хмыкаю я. – Давай к сути. Ты о чем?
- Мужик должен быть мужиком. А ты на него навесила свои женские обязанности. Не боишься, что надоест ему… рукодельничать?
- Слушай, вот думаю ещё научить его стирать в проруби и мулине плести, как думаешь?
- Все смеёшься, - Вероника вздыхает. – А вот не смешно...
Да, Вероника, и мне не смешно. В твоей семье - культ мужчины. Это не плохо. Твой мужик – ходит на работу, не пьет и не бьет. И это три главные его заслуги.
Он приходит домой, как гладиатор с боя. Ты, выдрессированная жена, подаешь ему тапки. На кухне накрыт ужин. На ужин сегодня то, что он заказал утром. Однажды ты в ужасе оббежала весь район, потому что он хотел тушеной печени, а в ближайших супермаркетах была только куриная, и ты, Вероничка, была близка к панике: как это – не выполнить мужнин наказ?
На время папиной трапезы ребенок запирается в детской с бабушкой, чтобы не мешал. Папа отдыхает, кушает, смотрит телик и читает газету. Вероника стоит рядом. Что-то подать, что-то принести. Чтоб мужу не вставать за кетчупом или хлебом.
Папа откушал и идет в комнату отдыхать. Вероника торопливо ставит тарелку в мойку и протирает стол. Спустя час просмотра новостей муж зовет дочку. Она выстреливает из дверей детской в папины руки. Показывает ему своих кукол и рисунки. Папа не очень понимает, как реагировать на эти девчачьи радости, поэтому просто улыбается и качает дочку на ноге. Минут через 10 кричит жене: «Забирай!» И она шустро уносит дочку купаться.
Вероничка считает, что предназначение женщины – служить своему мужчине. Я тоже так считаю. Только глагол «служить» у нас имеет совершенно разные значения.
Вероничка считает, что мужчина не должен уметь убирать квартиру и варить гречку. Он должен уметь зарабатывать деньги. На деньги, заработанные мужем Веронички, живет вся ее семья, включая родителей. Вероничка благоговеет и молится на добытчика.
Она нужна, чтобы исполнять его желания. Кулинарные, сексуальные, бытовые… Любые. Исполнять и прощать.
Однажды мы были в общей компании, жарили шашлык. Был выбор – курица или свинина.
Вероничка положила на одноразовую тарелку салат из огурцов и помидоров, два кусочка хлеба, подсушенные на костре, уместила два колечка кабачка, поджаренных в капле оливкового масла на решетке, и две румяные куриные голени, и поднесла этот шикарный натюрморт мужу.
И он при всех прошипел на нее:
- Сто раз сказал, свинину буду!
Мне захотелось забрать тарелку у Веронички и надеть ее на лопоухую физиономию ее мужа. Но Вероничка суетливо извинилась и бросилась к противню с горячим свиным шашлыком исправлять оплошность…
Раньше семьи создавались потому, что вдвоем выжить было проще. Потому что два человека – это четыре руки. И эти руки сделают больше дел по дому, посадят урожай, испекут хлеб, засолят чан капусты.
Сейчас времена изменились. Выжить одному – совсем не сложно. И семья в значении «партнеры по жизни» нужна, чтобы с ней было лучше, чем без нее.
Я не помню Вероничку до брака, но не могу поверить, что это прислуживание мужу делает ее счастливой. Я могу понять служение гению. Но вот этого унизительного служения обычному, грубому, неблагодарному лопоухому мужику, проживающему в уверенности, что он – БОГ, не могу.
Мне кажется, это какое-то кошельковое рабство.
Полная финансовая зависимость от мужа сковывает ее личность кандалами навязанных им обязательств. Её – Вероники как личности – нет. Есть плюс один к мужу.
Если он заведет любовницу, шаловливую и строптивую молодую барышню, которая будет клянчить у него подарки и обиженно дуть губки из-за того, что он не заедет вечером как обещал, Вероничка простит. А куда она денется?
Ему даже не придется прятать следы измены и врать. А зачем? Врать – очень накладно для совести, это надо помнить про вранье и не путаться в нем. А зачем, чьи чувства беречь? Прислуги? Много чести! Бог живет по своим правилам.
Когда Вероникиной дочке исполнилось три года, я уговаривала ее выйти на работу. Убеждала, что финансовая независимость позволяет женщине чувствовать свою ценность, и иначе ощущать себя на шахматной доске семьи. Не пешкой. А королевой. Но Вероника закатывала глаза и трактовал мой совет превратно. «Ты просто бросила своего ребенка в сад, к чужим людям, и завидуешь тем, кто может себе позволить этого не делать».
Помню, что примерно в то время мы и «разошлись». Нет-нет, я не обиделась. Меня сложно обидеть. Обида – это мой выбор. Меня нельзя обидеть, если я сама этого не захочу. Но между нами стала ощутимо расти пропасть. Потому что слушать рецепты борща и способы вывести пятно от травы мне было откровенно скучно, а мои новости - про совещания, проекты и стартапы - были для Вероники – как новости с другой планеты. Она в ответ лишь пожимала плечами. Круто, наверное, не знаю…
Я задумалась: интересно, что Вероничка рассказывает мужу за ужином. Про рецепты и пятна? И что делает он? Вежливо улыбается и ждет, когда она замолчит? Жалко, что ее нельзя покачать на ноге и крикнуть теще: «Забирай!»
Наверное, у каждого свой рецепт счастья. И воспитание детей – как осознанный выбор – это уважаемая, благодарная и очень тяжелая работа. Я отношусь к ней с великим уважением, и с полной ответственностью заявляю, как человек, который два года без помощи кого бы то ни было сидел с ребенком, а потом вышел из декрета на свою работу: воспитание детей – это самая тяжеля работа на свете.
Но. Женщина должна быть женщиной, а не прислугой. Не мультиваркой на ножках, не подай-принеси. Мужчина ДОЛЖЕН (не люблю это слово и крайне редко употребляю), Но ДОЛЖЕН уважать свою женщину. Знать, чем она живет, что ее тревожит, не устала ли, не заболела ли. Она ДОЛЖНА быть ему интересна. Потому что женщина – это не набор компетенций, а личность, стремящаяся к развитию, самостоятельная, умная, красивая, увлеченная.
Мужчина каждый день должен завоевывать ее сердце. Бояться потерять. Ценить. Любоваться. Хвалить. Любить. И абсолютно то же самое ДОЛЖНА делать женщина в отношении своего мужчины. Причем это не обязательно через желудок. Иногда путь к сердцу мужчины лежит через восхищение своей женщиной, через искреннюю гордость за ее успехи. А иначе зачем эти четыре руки? Вполне достаточно своих двух…
Что мне сказать Вероничке в свое оправдание? Она не услышит. Она уверена, что ее формула счастья – безупречна. И дает мне советы, что я должна сделать, чтобы оказаться на ее месте. Ух, дорогая, спасибо, конечно, но нет.
Мой мужчина – если надо - умеет менять подгузники и варить гречку, укачивать ребенка и проверять прописи, но в моих глазах именно это и делает его НАСТОЯЩИМ мужчиной. Тот факт, что когда мне плохо, он всегда защитит. От невзгод и гриппа, от одиночества и усталости. И это все – в свободное от зарабатывания денег время.
И уже завтра я поправлюсь. И заберу детей гулять, часа на два, пока муж спокойно посмотрит футбол или поиграет в компьютерные игры. Он устал, ему нужно отдохнуть. А потом мы с детьми веселой гурьбой ввалимся в прихожую, и он выйдет нас встречать и спросит:
- Ну где вы так долго, я соскучился! - и возьмет у меня из рук дочку, и понесет ее в комнату, по пути снимая крохотную курточку и пинетки, и спросит у сына, как дела в саду и когда у них спорт.
А я пойду на кухню и пожарю их любимую индейку в кляре по заказу мужа. Потому что «через желудок» – тоже важно. И потому что баловать моих мальчишек – мое личное счастье.
Но это будет завтра. А сегодня… Апчхи!
