Обычно считается, что вот до революции, в гимназиях (мужских и женских), реальных, коммерческих и городских училищах, плотно (а главное качественно) изучали иностранные языки – греческий, латынь и обязательно немецкий с французским. И только вот при Советской власти почему-то перешли к преподаванию одного языка. Сейчас же местами вводится изучение двух языков в школах, наверное, для того чтобы нагнать упущенное за последние лет сто.
Но так ли качественно было преподавание иностранных языков в дореволюционных учебных школах? На нужном ли уровне оно велось, было ли продуктивным, и что в итоге получилось? Читая литературу, где описываются дореволюционные «школы» слегка удивляешься – главные герои (в том числе и авторы, если повести отчасти автобиографические) и их окружение порой ни в зуб ногой, лингвистов среди школяров особо не наблюдается, процент старательных и очень способных к языкам, как ни странно такой же как в поздних советских и российских школах, в которых мы сами и учились. Вспомним, если ваш класс не был «спецклассом», много ли было действительно знающих английский язык? Именно знающих, а не только получавших пятерки?
Но обратимся опять к известной детской литературе.
Начну, правда, с книг о послереволюционных школах. В «Республике ШКИД» меня озадачивал следующий момент – Купец Офенбах будучи вроде как остзейским бароном (то есть как минимум по отцу этническим немцем) самый последний в отделении по немецкому языку и совершенно им не владеет. Хотя неоднократно подчеркивается, что вот Японец необычайно талантлив.
«Повесть о рыжей девочке», Лидия Будогоская.
Здесь описана женская дореволюционная гимназия. В отличии от книг Чарской, произведения Будогоской, как ни странно, не только для девочек. Хотя мне больше нравиться «Повесть о фонаре». Но в повести о Еве как раз и находим упоминание о двух иностранных языках, изучаемых сразу:
«Ева старательно принимается учить уроки. Сколько этих уроков задают на каждый день! И по русскому задают, и по геометрии задают, и по алгебре задают, и по истории, и по географии. А еще немецкий и французский — слова столбцами, неправильные глаголы, упражнения и стихотворения.»
В «Школе» Аркадия Гайдара главный герой учиться в реальном училище (в отличии от классических гимназий латынь не изучали), казалось бы, Борис Гориков из «простых», но все же реальное училище повыше городского. Здесь можно понять, что школяры также изучали оба языка – и французский, и немецкий:
«- А вот что. Сидим мы вчера... первый урок у нас французский. Ведьма
глаголы на "этр" задавала. Леверб: аллэ, арривэ, антрэ, рестэ, томбэ...»
«Чтобы раздобыть все необходимое, мы вынуждены были прибегнуть к тайному займу в семьдесят копеек под залог двух учебников закона божьего, немецкой грамматики "Глезер и Петцольд" и хрестоматии по русскому языку.»
Также одна из любимых книг – «Кондуит и Швамбрания». Латынь и французский язык фигурируют определенно, а вот немецкого языка просто Лев Кассиль просто не упоминает. Хотя это не говорит о том, что его не было – гимназия здесь уже классическая, да и упомянутый выше «Глезер и Петцольд» главным героям известен. Да и странно было бы не изучать немецкий язык при довольно значительном немецком населении дореволюционной Покровской Слободы.
Тем более что Константин Паустовский в своем произведение «Повесть о жизни», говоря о Киевской классической гимназии говорить опять же о изучении двух языков:
«Уроки немецкого языка были интереснее французских.»
Здесь я рассмотрел лишь несколько самых известных произведений о дореволюционной школе. Буду рад если подскажете другие.
