Одна из самых распространённых (и забавных) теорий заговора — заговор учёных. Якобы они скрывают некое «тайное знание» от непосвящённых и страшно (непонятно, правда, как) наказывают за его разглашение. Особенно часто, как ни странно, это приходится слышать от носителей самого «тайного знания», которых «официальная наука» всячески преследует, третирует и вообще не даёт им жить. Ну, предположим, знание у них точно есть, тайное или нет, на то они и учёные. Можно попытаться разобраться, насколько оно тайное и как его удаётся скрывать.
Кто скрывает?
Логично предположить, что если что-то скрывают умышленно, то должен существовать некто (ну или нечто), в чьих силах и интересах это самое сокрытие производить. Что ж, будем посмотреть. Существует ли как таковая некая «официальная наука»? И что она должна собой представлять, если таки да, существует? Ответ, казалось бы, ясен — некие структуры, объединяющие людей с одинаковыми взглядами и интересами. И все эти люди как минимум считаются учёными. Только вот какая нестыковка — именно что люди. А не рептилоиды с планеты Нибиру. И им, естественно, свойственны все недостатки людей. А люди, как известно, весьма честолюбивы и крайне трепетно относятся к своей репутации. Причём именно в этом порядке — честолюбивы и хотят незапятнанной репутации.
Наука же — занятие довольно-таки публичное и коллективное, и занимаются ею люди, как правило, к публичности отвращения отнюдь не испытывающие. Это только в научной фантастике существуют эксцентричные кабинетные учёные, которым плевать на весь мир и которые в отрыве от него делают великие открытия. В реальном же мире учёные, за редкими исключениями вроде Григория Перельмана, честолюбивы не меньше звёзд эстрады (просто их честолюбие направлено не на публику, а на коллег. А если на публику… Плохо дело), и учёный, который, по его мнению, открыл нечто стоящее, первым делом постарается это нечто опубликовать, и поскорее. Хотя бы потому, что приоритет — вещь важная, а коллеги тоже не дураки и вот-вот откроют то же самое.
Вторая же, после честолюбия, черта обычного учёного от звёзд эстрады его как раз отличает — учёный весьма трепетно относится к своей репутации. Публикация же непроверенного или, упаси Боже, ложного результата может нанести по репутации такой удар, оправиться от которого не каждому удастся. А коллеги тоже честолюбием не обделены, а ведь чем ценнее и общепризнаннее результат, тем больше славы достанется тому, кто его опровергнет. Ведь куда почётнее опровергнуть теорию относительности, чем какую-нибудь небесспорную гипотезу. Всё это вместе приводит к логичному выводу, что наука, хоть «официальная», хоть не очень, на единую корпорацию, стремящуюся что-то скрыть, похожа не больше, чем банка с пауками на улей с пчёлами. Тогда что же, собственно, может скрывать «официальная наука»?
И что же скрывают?
А скрывает она, разумеется, великие открытия непризнанных учёных. Некоторые из них вполне признанные, но как ни досадно, в какой-нибудь скучной и неинтересной области вроде математики. Но ведь куда интереснее и приятнее быть знаменитым историком, чем незнаменитым математиком. Куда интереснее и приятнее доказать ужасный и всеобъемлющий вред генномодифицированных организмов, чем очередной раз установить, что они ничем не отличаются от обычных. Куда интереснее и приятнее открыть эффект памяти у воды, чем скучный факт, что жидкость потому и жидкость, что памяти у неё нет. Только вот «официальная наука» нудно твердит что-то там про радиоуглеродное датирование, художественность текста единственного надёжного источника, язык оригинала которого гений к тому же не знает, крыс, которые болеют раком потому, что их кормят одной кукурузой и вообще они специально для изучения рака и выведены, и про не воспроизводящиеся результаты. Ну, разумеется, это заговор, как же может быть иначе!
Непризнанный гений всегда апеллирует к широкой общественности, ведь только она может оценить его эпохальные открытия. Широкая общественность, как ей и положено, ничего не смыслит в той области, к которой относится открытие? Тем проще будет убедить её в своей гениальности! Главное, не лезть за словом в карман, разоблачая козни заговорщиков. Вступать в дискуссии с «представителями официальной науки» по сути вопроса гений считает выше своего достоинства, ведь они снова будут требовать всяких скучных вещей вроде строгих доказательств, воспроизводимости и корректной статистической обработки результатов. А широкой общественности всё это, в конце концов, скучно, она может и потерять к гению всякий интерес.
Поскольку адресуется непризнанный гений к широкой общественности, его выдающееся открытие обязательно совершает переворот в науке, имеет колоссальную общественную значимость и решает если не все мировые проблемы, то непременно половину из них или хотя бы тешит самолюбие широкой общественности. Ну, в самом деле, кому интересно, могут ли пересекаться параллельные прямые и от кого там происходят митохондрии? Широкая общественность и слов-то таких не знает.
Самый ценный ресурс непризнанного гения — сторонники из числа окучиваемой широкой общественности. Если сторонников не густо, ибо общественности, при всей её ширине, интересно почитать, как непризнанный гений опровергает Ньютона, но впрягаться за него она морально не готова из-за случайно застрявших в голове обрывков школьной программы, злобно вложенной в неокрепшие мозги заговорщиками, непризнанный гений готов изобразить массовку и сам. В одно лицо. Но это уже совсем другая история…
На этом сегодня всё, спасибо, что прочитали, не забываем ставить лайки и подписываться на канал, кто ещё не!
Понравилось? тогда ещё можно почитать:
