Изначально термин "авангард" означал не более, чем "передовой военный отряд". Но после того, как Сен-Симон в статье "Художник, ученый, рабочий", 1825 г., объявил, что именно художник станет авангардом, так как наделён воображением и должен воспользоваться силой искусства для пропаганды передовых идей, люди искусства и правда ощутили себя так, будто им на роду написано указывать путь всем остальным.
В 1878 году анархисты Бакунин и Кропоткин дали название "Авангард" своему журналу, а в 1885 году Теодор Дюре перенёс термин в область художественной критики. Политический радикализм был свойствен термину вплоть до 1930-х годов. В общем, эта краткая сводка из Википедии многое объясняет.
А теперь те, кто осилил вводную часть, переходят к обзору мод и архитектуры русского авангарда. Теперь мы знаем, что геометричные контрастные платья и дома со сплошным остеклением - это не просто пижонство. Это идейная штука.
У нас в Москве нет Гауди - у нас есть архитектура конструктивизма. Дом Мельникова, напоминающий по форме знак бесконечность; дом Наркомфина с двухэтажными квартирами-ячейками; ДК им. Русакова с раздвижным залом. Об этой архитектуре вам с удовольствием расскажут экскурсоводы разных историко-краеведческих проектов, вот, к примеру, неплохая экскурсия. Но раз уж авангард - это не только про эстетику, но и про политику, давайте определимся, про какую.
Александр Родченко - фотограф и друг Маяковского - сформулировал принципы конструктивизма так: любая деталь должна быть не только красивой, но и функциональной. Цветок на чашке никакой практической функции не несет, другое дело - ручка. Так в Москве появились дома, где каждая ручка имела свою функцию, а цветочков не было вовсе. Проектировались сразу и внешний облик, и интерьер дома, и мебель. А всё вместе должно было служить делу воспитания нового человека, отказавшегося от мещанских занавесок и герани в пользу хорошо инсолированных пространств со здоровым, мясистым и дающим кислород фикусом в кадке.
Под стать домам была и одежда. Точнее, сперва ни домов, ни одежды не было: годы были 1920-е, заводы дымились, фабрики стояли в обломках. Гражданская война успешно довершила дело Революции: промышленность, особенно легкая, никому не была нужна: то ли дело уголь и металл! В первые пятилетки ради угля и металла, конечно, соглашались потерпеть. Уплотняли старый фонд, перешивали старые платья. Но гениальные идеи мастеров русского авангарда не могли подождать: новый дизайн тащил за собой новое мировоззрение; новое пространство воспитывало нового человека. Не случайно первыми получали общежития студенты - этот авангардный отряд нового общества. В здании общежития архитектора Николаева - крошечные комнаты, подоконники, совмещающие в себе еще и функцию письменного стола, шкафы-купе, упирающиеся прямо в койки. Студент не проводил здесь много времени: весь день он был на занятиях, весь вечер - в общественном блоке (соединен со спальным переходом). В комнате он только спал.
Варвара Степанова - художник, модельер, жена Родченко - рано отказалась от станковой живописи в пользу прикладной работы. В 1923 году услышав по радио слова директора Первой ситценабивной фабрики о том, что молодые художники чистоплюи и только кричат о синтезе живописи и текстильного производства, а сами что-то на фабрику не идут, взяла подругу Любовь Попову и отправилась покорять ситцы. Покорили девушки не много: руководствуясь своими принципами, что любая линия, выполненная линейкой и циркулем, чище и лучше той, что вырисовывает человеческая рука, они столкнулись с обвинением в неумении рисовать! Критике подвергались и темы их эскизов: слишком схематично, слишком буднично... То линия ЛЭП, то шестерёнки. А вот модница Лиля Брик не брезговала тканями по эскизам Степановой. Ну, она была дамой искушенной.
Степанова и Родченко впервые заговорили и о прозодежде - то есть о специфических костюмах, отвечающих требованиям людей тех или иных специальностей. Как у футболиста есть форма, полностью соответствующая запросам играющего в футбол: бегать - удобно; потеть - не потеешь; колени - защищены; карманы - не нужны и их нет; принадлежность к команде и номер игрока - хорошо заметны - такая должна быть униформа и у актёров (на репетициях), рабочих (во время смены), даже у художников и фотографов! Кстати, у Родченко была прозодежда художника и фотографа: удобный комбинезон с кармашками по размеру ручек, карандашей, ластиков и прочего. Комбинезон впервые представил известный итальянский футурист Эрнесто Михаэлис в 1918 году. И это тоже было донельзя авангардно: с одной стороны, удобно, с другой - пощечина общественному вкусу.
Удобство движений, функциональность в плане наличия, формы и расположения карманов, даже соотношение с температурой рабочего помещения - всё это учитывалось в идее прозодежды. Однако идея не пошла в массы: больше всего по причине неспособности промышленности принять такой масштабный проект. Но эта идея была реально авангардной: в том значении слова, с которого мы начали наш разбор.
Уже когда отгремели бои и бунты авангардистов, в середине 1930-х в Москву приехала Эльза Скиапарелли и привезла в подарок свою идею - красный костюм из пальто, юбки и шапочки для работающей женщины. В Москве идею оценили в основном работницы. Правда отметили, что кармашек на шапочке - не лучшая идея: "У нас знаете как в трамваях воруют..."
