Здравствуйте! Меня зовут Елена Романова, я практикующий психоаналитик и это моя первая статья на данной платформе. Сегодня хочу поделиться впечатлениями о конгрессе, который проходил в Вене, в Университете Зигмунда Фрейда. Конгресс был посвящён теме Суицида и его предотвращения. (Suicide and Suicide Preventions, 22.-24. August 2019).
Мне очень понравилось, тема была рассмотрена докладчиками достаточно глубоко, через теорию, социальные факторы, статистику, клинические случаи, фильмы, песни, плюс разумеется нельзя не получить нарциссическое расширение за счёт города и места проведения.
Основные тезисы, которые я отметила в докладах.
Что в целом суицидальность сейчас рассматривается, как расщеплённое Эго на убийцу и жертву. И в работе с суицидальными пациентами мы говорим с двумя частями. Суициданты не хотят убивать себя, они хотят убить свой невыносимый болезненный объект внутри, с чем не могут справиться, забывая, что это их тело. Не могут переработать.
И задача анализа вытащить наружу, на поверхность, чтобы взаимодействие уже было здесь.
Есть жертва - была когда-то эта драма, почему этот объект есть внутри. Не мог, что-то проконтролировать, исправить. Только способ решения этой проблемы - странный, и конечно, нападение на близких, атака, они с этим остаются, с посттравматическим расстройством. Что близкие оттягивают, например, жена оттягивает что потеряла мужа, забывая, что дети также остались без отца.
Думаем о мёртвых, забывая о живых, кто с этим теперь.
Хочу рассказать случай докладчицы Джоаны Гернгреб, преподавателя Университа, психолога по чрезвычайным ситуциям в СФУ Вена.
Дедушка присматривал за внуками в загородном доме. В саду за домом находился бассейн, так как была поздняя осень, он был накрыт сверху стеклом, и поверх стекла собралась вода. Прогуливаясь в саду, мужчина ненадолго отлучился, по возвращению, обнаружив одного из внуков, лежащего ничком на стекле бассейна - мальчик захлебнулся. Приехали родители, врачи, всё внимание было сконцентрировано на мальчике, пожилой человек оставшись без должного внимания в такой ситуации, спустился в подвал и застрелился. А ребёнка спасли.
Конечно, я считаю, что этот человек наступил в своё, и эта часть уже была в нём, но проявив внимание и оттянув время можно было бы спасти ему жизнь.
Кого мы любим, в того мы инвестируем своё Я, а большую часть интроецируем любимый объект в своё Я (Эго), в силу естественного нарциссизма. Утрата или предчувствие провоцирует мощнейший конфликт.
Говоря о мотивах самоубийств, то они различны, естественно: напряжение в отношениях, экономические, альтруистические, эгоистичные.
На эгоистичных я бы хотела остановиться и вкратце рассказать ещё об одном клиническом случае. История такова, у женщины покончила жизнь самоубийством мать, когда ей было 17 лет, история детства вечно скандалящие родители, пьяный, изменяющий отец, который часто грозился убить мать.
Что делала женщина на протяжении этих 17-и лет? Почему она не защищала себя, ребёнка, где материнство? Её ничего не удержало. Не захотела решать проблему, а раз и всё. Не начала процесс, а взяла и уничтожила всё разом. Не хотела думать, пошла и решила. Говоря о самой женщине— частые депрессии, суицидальные мысли, она неоднократно приходила на крышу дома, откуда сбросилась мать и смотрела вниз. Идентификация с патологическим семейным фоном, матерью показан пример, как можно решить всё и сразу.
Возвращаясь к конгрессу, была отличная подборка фильмов и музыки, докладчик Мартин Полтрум, профессор психотерапии, философ в Университе Зигмунда Фрейда.
Были показаны фрагменты разных фильмов, и проиграны отрывки песен.
Какие фильмы: Разные люди (1990), Вероника решает умереть (2010), Рестлер с Мики Рурком. Из музыки — Франц Шуберт, Дмитрий Шостакович 14 симфония, Элтон Джон, песня — I think I'm going to kill (1972).
И, действительно, ничего лучше творчества нам не расскажет о самоубийстве. Творчество, где отражены эти эмоции.
Мне же эта тема навеяла воспоминания о фильме режиссёра Бела Тарр «Туринская лошадь».
89-й год, улица итальянского городка Турина, в один из дней случилось странное происшествие, кучер хлестал кнутом свою старую лошадь, которая не хотела тронуться с места. Неожиданно, к повозке подбежал хорошо одетый господин и обнял животное за шею и зарыдал, это был Фридрих Ницше. Фильм рассказывает о дальнейшей жизни лошади и её хозяина.
Кобыла не ест, ни пьёт с того самого дня, тихо ждёт в своём стойле, пока зритель не осознает чего именно. Она ждёт конца света! Фильм-метафора, где лошадь принимает безысходность, катастрофу. Самоубийцы не принимают, от чего-то отказываются, упрямы! Удивительно в фильме и то, что именно в глазах Ницше мы видим такую нежность к кобыле, ведь Ницше всегда отрицал доктрину страдания, не сходясь в этом ни с Христом, ни с Шопенгауэром.
Но, куда логичнее трактовать это раскаяние просто умопомешательством, из записок врачей, последние годы своей жизни Ницше страдал помутнением рассудка.
Считаю, что Туринская лошадь приняла безысходность, и решила конфликт. К чему самоубийцы не приходят. Свой конфликт они решать не хотят, не хотят признать свою беспомощность.
В чём же нуждаются потенциальные суициданты - в кризисной интервенции, уменьшении аффектов, не быть одинокими. Работа с чувством вины, стыда, ужасным опытом из прошлого, работа с этими впечатлениями.
Мы, как аналитики, можем оттянуть время, помочь переработать, вытащить на поверхность конфликт, подставить своё Эго, предложить человеку будущее. Но, также мы должны и помнить, что не стоит быть им родителями, ответственность за себя, своё тело за пределами кабинета пациенты несут самостоятельно, очень соблазнительно уйти в роль «любящего родителя». Но, случай Гринберга и его знаменитой пациентки Мерилин Монро прекрасно иллюстрирует, что нарушение психоаналитической рамки чревато.
Спасибо!
