Поговорим об участии интернационалистов (иностранцах, завербованных в Красную Армию) в годы Гражданской войны в России. В советских источниках обычно этот вопрос обсуждается крайне редко, и уж точной статистики нет. Обычно говорится о различных наиболее «ярких» личностях, которые присоединились к большевикам, не говоря о том, что они зачастую руководили отрядами своих соотечественников. А из наиболее массовых явлений говорится зачастую только о печально известных «латышских стрелках», а о массовом участии тех же венгров и китайцев говорят, как о «белогвардейской пропаганде».
Первые иностранцы в рядах большевиков уже были на момент Октябрьского переворота.
Перед Октябрем 1917го в России находилось до 2.5 млн. военнопленных, около 500 тыс. китайских рабочих, и не менее 1.5 млн. беженцев из Восточной Европы, Турции, Китая.
Советская пропаганда обычно говорит о том, что все эти массы были «солидарны с русскими рабочими и крестьянами в борьбе за социалистическую справедливость». Тогда как в массе своей те же китайцы вступали в Красную Армию исключительно ради еды и денег в отсутствии работы. Пленные же из-за неразберихи в то время попросту не могли массово вернуться домой – а многие и не хотели. После Октября большевики забрасывали военнопленных массовой пропагандистских газет.
Еще до начала Октябрьского переворота Ленин затребовал от подконтрольного ему комитета (Исколатстрел), управлявшего дивизией латышских стрелков, несколько десятков бойцов для защиты большевиков в Смольном. К осени подразделения латышских стрелков уже успели сдать немцам Ригу и продолжали отступать, не оказывая немцам сопротивления.
В ходе самого Октябрьского переворота отряды китайцев, латышей, финнов, венгров и поляков принимают участие в штурмах Зимнего и прочих захватах ключевых точек в Петрограде.
Уже в ноябре 1917 г. Ленина и большевистское правительство охраняют несколько сотен латышей и китайцев.
В декабре 1918 года был создан «Союз китайских рабочих в России», на основе китайской диаспоры, в его задачи входила коммунистическая пропаганда и агитация с вербовкой в Красную Армию. Но для китайцев были более убедительны деньги – и китайцы записывались в РККА с большой охотой. В 1919 году уже было более 20 китайских воинских частей, раскиданных по всей стране от Молдавии до Владивостока.
Активно их участие продвигал Троцкий – по приказу Ленина он начал формировать из них Части Особого Назначения – ЧОНы. Первым их на фронте использовал командарм Якир на Украине – бунтующих и непринимающих власть Советов крестьян китайцы без лишней рефлексии вырезали целыми селами, не жалея никого, не говоря уже о белогвардейцах. Но и белые не оставались в долгу – пленных китайцев тоже никто не щадил. Хоть это большевиков и не волновало. После «успехов» китайских ЧОНов на Украине Троцкий ввел их по всей стране. Китайцев в основном по несколько десятков прикрепляли к отдельным подразделениям, но были и отдельные китайские части. После эвакуации Ленина и большевиков из Петрограда (немцы наступали) в Москву – китайцев там по-прежнему использовали в качестве отдельных подразделений ЧК и охраны лидеров большевиков – китайцы даже участвовали в штурме Кремля в октябре 1917го – своеобразная месть за взятие Пекина русскими в 1900-ом.
По воспоминаниям нескольких китайцев – таких как Сан Фуян, Яо Син Чен, Чао Бао Чуань – большинство из китайцев почти не говорили по-русски, до вступления в РККА о Революции ничего толком не знали и не интересовались, и стремились лишь выжить на армейском пайке и жаловании.
На Урале был 225-й китайский полк под командованием бывшего подполковника Жен Фучена. Она была практически главной ударной силой большевиков на Урале – весной 1918 года в отряде было уже около 800 человек и по тем меркам отряд уже был крупным. В конце 1918го армия Колчака окружила отряд и половину перебили, половину пленили, Фучен погиб, спаслось несколько десятков желтых красноармейцев. Выжившие присоединились к другому отряду, который к февралю 1919 также был перебит. По воспоминания красных командиров китайцы воевали лучше прочих – не дезертировали (в отличии от русских крестьян, которые за годы войны иногда могли сменить сторону по нескольку раз), и, если китайцам вовремя платили – воевали еще лучше, и выполняли любые зверские приказы. В целом по оценкам историков в РККА находилось до 60-70 тыс. китайцев – для сравнения все силы интервентов Антанты доходили до 80 тыс.
После гражданской войны и смерти Ленина – к началу 30-х годов – Сталин решил избавиться от китайцев и решил «отправить помогать китайским коммунистам в захвате власти», выдворением вместе с семьями занялся Генрих Ягода – из той же Москвы тысячи китайцев исчезли в считанные дни. Тех же кто оставался – обычно занимавших какие-либо посты, преподавателей и чиновников – ОГПУ зачищало даже сотрудников Коминтерна – к 1937 году все следы китайцев были зачищены, ну а потом уже Сталин избавился и от самих «чистельщиков».
Что же касается бывших военнопленных – агитацией среди них занималось Бюро по делам пленных при большевистской военке. После появился и Петроградский комитет военнопленных – во главе с венгром Бела Кун (без понятия как правильно склонять его имя). Венгров в Сибири было около полумиллиона – наиболее крупная группа военнопленных. По решению комитета военнопленных и при поддержке большевиков они начали формировать отряды для Красной гвардии, вооружая бывших военнопленных. Приблизительно к концу 1917 года в ряды Красной Гвардии записалось уже около 30 тыс. иностранцев. Хоть и в последствии в рядах КГ было около 300 тыс.человек – в начале такая поддержка иностранцев большевикам сыграла значительную роль в установлении их власти. Так кое-где ряды «русской рабоче-крестьянской армии» в отдельных местах бывало почти целиком состояли из венгров – в Иркутске каждым третьим красным был иностранец, в Оренбурге из 1600 красногвардейцев – больше тысячи, в Костроме – больше половины. Брестский мир толком не повлиял на выдачу бывших пленных – почти через год после мира их насчитывалось до 1.3 млн. человек. Да и гражданство любому красноармейцу выдавали сразу же при приеме на службу.
Мятеж Чехословацкого корпуса сильно взволновал большевиков, и они стали формировать отдельные национальные комитеты – которые впоследствии стали зачатком компартий отдельных стран – Федерацию иностранных групп – ее возглавил Бела Кун. Иностранцев зачастую применяли для «подавления контрреволюционных выступлений». Каратели из них получались отличные – русских они не жалели.
Сергей Лазо писал о венграх: «Все они – бывшие солдаты, с боевым опытом. В бою они стремительны, дерутся с темпераментом. Преданы революции. Но большевистская работа среди мадьяр ведется слабо, политически подготовленных мадьяр мало.»
К началу 1919 года треть всех красных бойцов в Сибири составляли венгры, Бела Кун в целом оценивал численность в 100 тыс. человек.
Также немало на Дальнем Востоке было корейцев – воевавших в партизанских отрядах – численностью до нескольких тысяч человек – в отличии от той же армии атамана Семенова численностью около 8 тыс.
Редко какие отряды формировались по одному национальному признаку – в основном это были сводные части – из венгров, сербов, чехов, немцев, китайцев – их добавляли в русские части «для надежности». В той же чапаевской дивизии было около 2 тысяч иностранцев – в основном венгров, чехов и китайцев. И вооружены они были лучше – Рудольф Гарашин писал, что в каждом взводе было по пулемету. Командирами были те, кто хоть немного говорил по-русски. Интернационалисты часто охраняли продотряды, использовались в качестве заградотрядов для русских подразделений, и в качестве карателей для местных жителей. Так Роланд Фрейслер, ставший нацистским судьей и казненный в Нюрнберге – начинал как комиссар продотряда. Много иностранцев служило в ЧК (и после гражданской), карательных ЧОНах. Почитайте на досуге о Ференце Патаки, Лайоше Гавро, Якове Бодеско-Михали, Мате Залка.
Для большевиков интернационалисты были находкой – они не дезертировали (ибо некуда), имели военный опыт, воевали только ради денег и добровольно, имели высокий боевой дух – и что более важно – не жалели русских.
Но иногда случалось и такое – сербский отряд Матея Благотича перебил комиссаров и перешел в армию к Каппелю. Первый интернациональный сибирский корпус Карла Шуллера (да, красные доверили шулеру) – там чехи, австрийцы и немцы объединились – перебили товарищей венгров и перешли к белым.
Общая численность по приблизительным советским оценкам всех интернационалистов составляла около 250 тыс. Если сравнивать с РККА 1921 года – это немного, но при состоянии к осени 1918го – 500 тыс. человек – уже существенно, а именно до 1919 года интернационалисты играли значительную роль.
Но если сравнивать эти цифры с численностью Белой Армии – у Колчака было не больше 150 тыс., в Добровольческой Армии – к осени 18го – 30 тыс., в 1919 – 60 тыс. То есть получается, что венгров и китайцев было больше чем всех белых вместе взятых.
Иностранцы послужили опорой большевиков в начале Гражданской войны и для зачистки после Октября, а на окраинах России – были чуть ли не единственной красной вооруженной силой.
Так что, можно сказать белая пропаганда об инородцах, губивших Россию была в целом правдива, даже если не смотреть на руководителей партии большевиков того времени.
В отдельной статье рассмотрю о «героической» деятельности латышских стрелков, и об интервенции Антанты в годы гражданской.
