Генерал Жанен поклялся охранять адмирала Колчака во время его отступления к Иркутску в январе 1920 года, но продал его красным.
Отступление белых на Восточном фронте началось летом 1919 г., и череда поражений армии Колчака почти не останавливалось до самого развала фронта. После сентября наступательные действия белых прекратились совсем, а 10 ноября 1919 г. началась эвакуация столицы Колчака — Омска. Планировалось отступать под прикрытием армии по главному сибирскому пути, перегруппировать силы и нанести красным контрудары, но вскоре пришлось назначить целью отступления далекий Иркутск.
Великий сибирский поход
Отступал Колчак и его конвой на 6 поездах, а в седьмом составе было золото. Такое богатство оставить союзников равнодушным не могло. Колчак союзникам не доверял, но именно с ними пришлось ехать его эшелонам. По пути основные войска под командованием генерал В. О. Каппеля отстали от Колчака, увязнув в боях с большевиками под Красноярском. После этого под предлогом дополнительной защиты от партизан генерал Жанен предложил взять «золотой эшелон» под охрану союзников для транспортировки во Владивосток. Иначе, как попытку ограбить Россию, Колчак это воспринять не мог: «Я вам не верю. Золото скорее оставлю большевикам, чем передам союзникам».
Французский дивизионный генерал Морис Жанен хорошо знал Россию. Он руководил французской миссией при ставке Николая II, а потом назначен на пост командующего войсками Антанты в России. Он же возглавил союзные войска в Сибири при Колчаке, но с самим адмиралом дружбу завязать не получилось. Французы ожидали, что Жанен возглавит все сибирские войска (и русские, и союзные), но белые не желали видеть иностранцев в качестве решающей силы в войне и отвели им второстепенную роль охранников тыла.
25 декабря, когда составы Колчака подошли в Нижнеудинск, союзники его задержали. В городе вспыхнуло восстание красных. Под предлогом защиты адмирала его поезда окружили чехи. Началось двухнедельное «нижнеудинское сидение» — пока Колчак стоял, мимо уходили на восток чешские поезда, вывозя награбленное. А спустя два дня восстание вспыхнуло и в Иркутске. В этот момент Колчак рассматривал вариант ухода с конвоем пешком в Монголию. Адмирал предложил конвойным солдатам идти с ним добровольно или оставить его. Неожиданно они покинули командующего — осталась лишь горстка солдат и почти все офицеры. Для Колчака стало ударом понимание того, что в него никто больше не верит. Адмиралу и оставшимся с ним офицерам и гражданским (всего чуть более ста человек) пришлось согласиться следовать в Иркутск и затем во Владивосток под охраной союзников.
«Продадут меня эти союзнички…»
Генерал Жанен дал Колчаку слово офицера, что гарантирует его личную безопасность. После пяти дней пути 15 января 1920 г. эшелон приехал в Иркутск, где 5 января власть взяли восставшие эсеры и меньшевики. Генерал Жанен вступил в переговоры с «Политцентром» восставших: они грозили союзникам грозили разрушением путей, если им не выдадут Колчака. Спустя пару часов союзники арестовали Колчака. Чешский офицер сообщил адмиралу, что он будет передан русским: «Местные русские власти ставят выдачу вас условием для пропуска чехословацких эшелонов в Иркутск». Колчак, его председатель совета министров В. Пепеляев, его возлюбленная А. В. Тимирева и еще более ста человек были переданы «Политцентру» и посажены в иркутскую губернскую тюрьму.
Колчака после выдачи допрашивали эсеры и меньшевики, а после передали большевикам. Никаких обвинений ему предъявлено не было, никакого суда не проводилось. В ночь с 6 на 7 февраля 1920 г. Колчак и Пепеляев были расстреляны на берегу р. Ушаковка по приказу Иркутского военно-революционного комитета. Предложение завязать глаза перед расстрелом адмирал отклонил. Тела убитых сбросили в прорубь. До сих пор историки спорят, кто принимал решение о расстреле — В. Ленин или сам ВРК.
После выдачи Колчака Жанена, соучастника убийства Колчака, называют «генералом без чести». Кто конкретно дал ему меткое прозвище, неизвестно. По легенде, по пути во Владивосток на одной из станций белый офицер подошел к Жанену и кинул к его ногам несколько монет со словами: «Вот ваши тридцать сребреников». Конечно, Жанен пытался позже оправдаться, публикуя в 1920-е гг. «Отрывки из моего сибирского дневника». В них «генерал без чести» доказывал, что Колчак сам виновен в трагической развязке. Адмирала он пытался представить «одержимым манией величия» и «наивным лукавством умопомешанного», как человека непоследовательного, резкого, потерявшего рассудок.
Подлинные причины выдачи крылись в том, что с красными Жанену оказалось куда проще договориться. Историк А. В. Смолин в биографии Колчака («Взлет и падение адмирала Колчака», СПб: 2018) пишет: «На мой взгляд, невозможность вывоза Колчака из Иркутска являлась только предлогом». У союзников было достаточно сил, чтобы вывезти и сохранить жизнь адмирала, и возможно, не пришлось бы даже вести кровавые бои с красными. Но рисковать союзники не хотели. Мало того, что им угрожали восставшие, но и сам Колчак был для них опасен. Он не только отстаивал сохранение единой Российской империи (не нужной союзникам), но и пресекал все их притязания на русские богатства. В январе 1920 г., когда надежд на победу белых уже не было, союзники думали лишь о том, как бы им уйти из России живыми, да желательно не с пустыми руками.
Во Франции Жанена «генералом без чести» не называли. Там его считали героем, не предавшим Колчака, а поступавшим по обстоятельствам. В том же 1920 г. его произвели в великие офицеры Ордена Почетного легиона («Легиона чести»).
