В декабре 1994 года, для «обеспечения законности, правопорядка и общественной безопасности» на территорию Чечни вступили подразделения Объединенной группировки федеральных войск. Так началась Первая чеченская война, которая, как предполагало руководство России, должна была ограничиться одной стремительной победоносной операцией. По мнению тогдашнего министра по делам национальностей Николая Егорова, путь наших военных колонн местные жители будут посыпать мукой, в знак поддержки и большого расположения.
Как известно ничего подобного не произошло. С этой войной Россия будто наступила в вязкое кровавое болото, состоявшее из бессмысленных потерь, предательства, терактов... Совсем скоро вслед за военными колоннами в Чечню потянулись вереницы скорбных свидетелей той войны — солдатских матерей. Многие из них увольнялись с работы, продавали квартиры, брали с собой фотографии сыновей и уезжали в неизвестность.
Эти мужественные женщины бродили по Чечне под обстрелами и бомбежками, ночевали и ели где придется, натыкались на равнодушие военных чиновников и командования — все ради того чтобы найти своих детей. Показывали фотографии местным, передавали вместе с журналистами, уезжавшими в горы: «Спросите там, вдруг кто знает. Ему всего 19, может быть, все-таки в плену?». Среди самих чеченцев, прежде всего у некоторых чеченских женщин, такое поведение русских матерей встречало непонимание.
Режиссер Александр Сокуров вспоминал о своем разговоре с одной пожилой чеченкой в разрушенном Грозном. «Удивляюсь я вашим женщинам», — сказала она. «Чему именно?», — спросил Сокуров. «Так много их приезжает сюда и скитается по нашей земле в поисках своих живых или мертвых сыновей, столько унижений они при этом терпят. Чеченская женщина никогда не поступила бы так. Мы считаем, что если наш сын решил воевать, значит это его путь, который он должен пройти сам и вернуться либо победителем, либо найти свою погибель там, где суждено. Зачем еще разрывать свое сердце поисками его тела или вызволением из плена?»
Удивительно, как может отличаться проявление одного и того же чувства у разных людей и целых культур. В одном случае материнская любовь — это полное согласие с решением сына, каким бы трагичным ни был результат, а в другом, желание быть рядом со своим ребенком, какой бы тяжелой и страшной не оказалась его судьба.
На этом все, но впереди еще больше интересного! Ставьте лайк, если понравился пост и подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить новые публикации.
