Утром Андрею Павловичу стало плохо: грудь сдавило, дышать тяжело, лоб испариной покрылся. Анна Анисимовна засуетилась, забегала в поисках нужных таблеток. Но на уговоры деда не вызывать скорую, обойдется, мол, не поддалась, вызвала.
Врач сразу оценил состояние деда. Без разговоров положили на носилки, с мед братом спустили с 3 этажа в машину. Анна Анисимовна едва успевала за ними, по дороге то одно захватить, то газ выключить, то вспомнила про пижаму. Все успела юркая маленькая старушка сделать и бросилась по лестнице догонять носилки.
В больнице деда осмотрели: предынфарктное состояние. Палаты все заняты.
- Пока в коридоре полежит, ширмочку поставим, завтра выпишут кого-нибудь и определим в палату, - сказала молоденькая сестричка.
На завтра из отделения выписали двух пожилых тетушек, освободились только женские палаты. Анна Анисимовна уговаривал девушку на посту:
- Доченька, тяжело ему. Он один у меня, почитай 60 лет прожили вместе. И люди ходят, и шумно, и в утку стесняется ходить при всех.
- Палаты все заняты, потерпите, - один ответ.
Стоит старушка в конце коридора, не знает, как помочь своему деду. Жалко его, не привык при всех справлять нужду. За ширму все задевают, она падает.
Вдруг рядом открылась дверь палаты: просторная, залита солнечным светом, две кровати, одна из которых занята крупным дедком в полосатой пижаме.
- Держись, отец, завтра позвоню! - в дверях говорил бодрым голосом розовощекий полный мужчина.
А говорили мест нет?
Анна Анисимовна постучала в дверь палаты. Робко вошла, осмотрелась, поздоровалась.
- Как к вам обращаться, сударь, - спросила полосатого деда.
Тот на ее слова заулыбался: «Давно меня так никто не величал. Павел Иванович я. А ты кто ж такая? Не припомню что-то».
Рассказала все старушка, что дед в коридоре лежит в тяжелом состоянии.
Павел Иванович подумал немного и нажал кнопку экстренного вызова. Тут же впорхнула та самая молоденькая сестричка, услужливо спрашивая, что случилось.
- Давай-ка, любезная, старика из коридора ко мне в палату перевозите, быстро. Место есть. Да и мне повеселее будет.
- А как же? Ваш сын настрого запретил к вам подселять, все оплатил.
- Сам с сыном разберусь. А ты, Маша (имя на бейджике), быстро выполняй приказ старшего по званию, завози деда в палату.
Засуетились, забегали. Деда быстро уложили на кровать у окна напротив Павла Ивановича.
Анна Анисимовна каждый день приносила им вкусные домашние разносолы, благодарила Павла Ивановича. Через неделю оба деда пошли на поправку. Тихонько прогуливались по коридору, обсуждая мировые проблемы, делясь воспоминаниями молодости, службы в армии.
Вдвоем их так и видели: щуплого Андрея Павловича и крупного Павла Ивановича.
Анна Анисимовна сама про себя рассуждала, а ну как выпишут благодетеля раньше? Палата-то платная. Поди, дорогая. Ее мужа, значит, опять в коридор?
Так и случилось. Пришла на следующий день. Полковник уже в костюме стоит, сын вещи собирает. Старушка испуганно всплеснула руками. Оправдались ее худшие ожидания. Деда в коридор выселят опять.
Павел Иванович подошел к старушке, обнял и поцеловал в щеку.
- 15 лет не ел домашних щей да пирогов, как жена умерла. Спасибо. А палату сын оплатил до конца вашего пребывания в ней. Не волнуйтесь. Главное, поправляйтесь.
- Как выпишут вас, прошу ко мне в гости, вот адрес и телефон. Машину пришлю за вами. И без стеснений, пожалуйста, не люблю этого.
Крепко пожал руку Андрею Павловичу на прощание, похлопал по плечу и вышел. Анна Анисимовна перекрестила его прямую широкую спину.
- Бывают же добрые люди на свете. Дай Бог, здоровья!
И засуетилась, выставляя контейнеры с домашней едой на тумбочку приунывшего мужа.
Ничего особенного не случилось.
Просто оттаивает сердце, когда видишь доброту от стариков и к старикам в нашем суетном недобром мире.
