Скандалы с избиениями и пытками в российских тюрьмах и колониях, взбудоражившие общественное мнение в прошлом году, получили неожиданное продолжение в новом: замглавы Федеральной системы исполнения наказания (ФСИН) Валерий Максименко объяснил срывы подчиненных «моральной усталостью» сотрудников ФСИН. Максименко признался: «Работа… не самая уважаемая... Я скажу больше, что есть города и регионы, где сотрудники боятся ходить в форме». Но как при этом объяснить парадокс: устроиться на работу в структуры ФСИН не так просто, на вакансии в этом ведомстве устойчивый спрос, а сеть специализированных вузов по подготовке кадров расширяется. Сейчас в системе работают 295 967 человек. Что приводит людей в профессию тюремщика? «Огонек» поговорил с сотрудниками столичных следственных изоляторов «Матросская Тишина» и «Бутырка» о жизни и службе.
«Я попала в жесткую среду»
По образованию я учитель музыки. Собаки — это моя «болезнь», я хотела заниматься ими и устроилась в колонию кинологом. Первое время был кошмар, шок. Я попала в жесткую среду, шарахалась от всего — от караула, оружия, от настроя людей, грубого и напористого. Тогда в Омске женщин на эту должность не брали, поэтому на каждом шагу проверяли. На периметре была агрессивная кавказуха (кавказские овчарки.—«О») — слюна, клыки, вес под 50 кг, ужасно, и я с ведром с кашей... А они стоят, улыбаются: «Понабрали баб!» Либо зайду и докажу, что могу работать, либо меня уволят. У меня руки трясутся, ноги отнимаются. В 2009 году перевелась в «Матросскую Тишину». Я довольна, когда наши собаки показывают высокий уровень подготовки, сыты и напоены. В свободное время я вяжу, валяю, пряду.
Соцсети полны чатов, где идет активное обсуждение, как устроиться на работу в систему ФСИН, где обучиться азам тюремного ремесла. Предложение соответствует спросу: кадры для исправительных учреждений готовит целая сеть профильных учебных заведений — вузы в Рязани, Вологде, Владимире, Самаре, Новокузнецке, Пскове, Перми и Воронеже, у каждого из них своя специализация. Пройти отбор и попасть в профильный вуз непросто: нужно получить направление из ФСИН России по месту жительства, пройти собеседование, военно-врачебную комиссию и сдать нормативы физподготовки и экзамены (в зависимости от выбранной специализации). Ради чего?
Официальная зарплата у офицера в системе ФСИН невелика — около 40 тысяч рублей, но на самом деле цифры совсем другие: плюсом к зарплате идут многочисленные надбавки — за звание и стаж службы, за особые условия и работу со сведениями, составляющими гостайну. Само собой, еще и поощрительные бонусы (за особые достижения и безупречную службу), и серьезный соцпакет . Материальный мотив, словом, очевиден и, судя по всему, для соискателей вакансий достаточен — ни престижа, ни радужных перспектив в этой работе нет.
Зато психологические издержки высоки. Как отмечают сотрудники системы, эмоциональное выгорание для сотрудников ФСИН — это не фигура речи, а специфика работы. Среди достижений ФСИН последнего времени фигурируют жутковатые показатели: снижение количества суицидов сотрудников ведомства на 48 процентов (в период с 2012 по 2016 год) и на 20 процентов — снижение числа сотрудников, состоящих на психологическом учете (за тот же период). От каких цифр высчитаны эти проценты, в отчетах не сообщается, хотя экспертам памятно интервью первого замдиректора ФСИН Анатолия Рудого: в 2015 году, сообщил он «Интерфаксу», с собой покончили 180 сотрудников ФСИН (и 360 заключенных).
Американские исследователи утверждают: в США треть (31 процент) работников тюрем проявляют симптомы клинической депрессии или посттравматического стрессового расстройства, а 17 процентов — обоих этих заболеваний сразу. Открытых российских данных по этим показателям нет, но эксперты убеждены: отечественная статистика от иностранной в лучшую сторону не отличается. Скорее наоборот…
«Матросская Тишина» и «Бутырка» — столичные витрины ФСИН. Хотя и в образцово-показательных учреждениях свыкнуться со «спецификой» непросто. Начальник Бутырской тюрьмы Сергей Телятников, правда, относится к этому философски: «Когда человек отработал год, уже, как правило, видно, приняла его тюрьма или нет,— рассуждает он.— Если приработался и привык, значит, будет служить дальше…»
