Дождь все-таки начался – сначала мелкий, редкий, потом набрал силу, и полил настоящий летний ливень, без ветра, спокойный, но сильный, молодой, звонкий. Молодежь, танцевавшая на площадке перед клубом, с первыми сильными струями вбежала в клуб с веселыми криками.
Наташа, подхватив подол свадебного платья, со смехом вбежала в помещение клуба. Она была счастлива: Илья – ее муж! Теперь она будет строить свою жизнь так, как наметила. В первую очередь, конечно, уехать из деревни. Нужно только уговорить мужа, убедить, что жить с родителями неудобно – и места нет, и подчиняться не хочется. Деньги пока есть – что-то подарили на свадьбу, что-то дадут родители. Илья устраивается в милицию, значит, передут в райцентр, снимут жилье, а там, глядишь, он получит свое. Жизнь вырисовывалась совсем неплохой.
Анна Васильевна собралась уезжать через день после свадьбы. Она была спокойна: дочка пристроена, притом она знала, что Наташа пошла в нее: своего не потеряет и не упустит того, что плывет в руки. Свекровь, конечно, не мать родная, видно, что не очень хотела Наташу, но она не хотела и ту девчонку, которая родила от Ильи. Главное, чтоб та не потребовала алименты – это совсем ни к чему, столько денег будет уходить из семьи! Илья, конечно, не ждал Наташу – это было сразу видно по его физиономии. Но хорошо, что дочка послушалась мать и поехала сюда. А то ждала бы у моря погоды: «Мама, он приедет, мама, он позовет!» Как же, позвал бы! Ну, слава Богу, все сложилось как нельзя лучше. Правда, сватья Нина после свадьбы стала говорить, что расходы на свадьбу надо бы поделить пополам. Странная женщина! Можно подумать, что он покупала картошку, лук – вон еще сколько в погребе! А уже новую можно подкапывать. Куры, утки – мясо все во дворе бегало. А уж на выпивку можно было отцу и раскошелиться! В общем, Анна Васильевна сказала, что нет у нее денег, и уехала.
Нина шла домой с работы усталая: сегодня снова возила книги и журналы на ферму, день был жаркий, доярки долго разглядывали журналы, а книги не брали. Пришлось везти все обратно. С работы решила уйти пораньше.
Входя во двор, она увидела, что невестка и сын развешивают постиранное белье. Невестка подает, а Илья вешает и прикрепляет прищепки. «Вот так, сын, - подумала Нина, - уже бельем занимаешься!» В это время он увидел мать и сразу сказал:
- Мам, помоги Наташе повесить стирку, а я пойду воду из машинки спущу.
Нина чуть не задохнулась от негодования. Она должна помогать! Невестке! Которая сидит дома, а свекровь работает! Но подошла к Наталье и молча стала развешивать постиранное.
- А мы решили испробовать машинку, что нам подарили на свадьбу, вот и перестирали все, что лежало в вашей машинке, - щебетала невестка.
Закончив развешивать, Нина подошла к Илье и сказала ему со скорбным лицом:
- Спасибо, сынок! Мать отдохнула, придя с работы. Теперь пойдет управляться со скотиной.
- А чего ж ты не сказала, что устала? – недоуменно спросил Илья.
- Илюша! Иди сюда, - послышалось с улицы, и Илья, не закончив разговор с матерью, побежал из комнаты.
У Нины встал ком в горле. Вот так! Сколько она сделала для него, сколько защищала от нападок всего села, даже от отца – и вот награда! Она вышла на огород, прошла на луг за ним, где стояла на привязи корова, и дала волю слезам. В них она выплескивала и напряжение многих месяцев, и горечь несбывшихся желаний, и охлаждение мужа, которое он уже не скрывал...
...А Евдокия переживала медовый месяц – первый в ее жизни. Она словно светилась изнутри. Виктор был ласковым, нежным с нею, смотрел всегда такими глазами, что у нее захватывало дух. Интересно, каким он был молодым? Небось, девки проходу не давали...В ней вдруг шевельнулась ревность к тем девкам, которые знали его в молодости...
- Дуська, ты молодеешь каждый день, - говорила Катька, - гляди, а то родишь еще на старости лет!
- Ну что ты болтаешь? – откликалась Евдокия. – Куда рожать-то? Внучка вон уже.
Она помолчала, задумавшись, потом вздохнула:
- Если б раньше чуток, лет на десять хотя б, я б родила.
- Да от такого мужика чего ж не рожать?
- Так десять лет назад он женатый был.
- Ладно, бабы, чего болтать? Давайте работать! – Евдокия взяла тяпку и пошла полоть сорняки вокруг тока – приближалась уборка.
- Дуська, а ты так и будешь с нами вкалывать? - не успокаивалась Катька. - Мужик – директор совхоза, а она с простыми бабами по наряду работает!
- Да отстань ты от нее, - вступила Маруся, - а где ж ей работать? Заместителем у него, что ли?
- Ну мало ли! Вон Алексеевна из бухгалтерии на пенсию собирается.
- Так учиться ж надо сначала!
- А чего там учиться? Курсы шестимесячные - и все. У тебя сколько классов?
- Семь. До войны.
- Бабы, перестаньте, - Лидия оторвалась от работы. – Нельзя, чтоб муж начальник, а жена бухгалтер.
- Да хватит вам! Никуда я не собираюсь, ни на какие курсы! – прервала разговор Евдокия.
Она не стала рассказывать, что Виктор уже говорил с нею об этом. Только предложил ей идти не в бухгалтерию, а на весовую, весовщиком пока на время уборки, а потом видно будет. Евдокия обещала подумать, но внутренне уже согласилась – считать на счетах она научится быстро, а вести всякую там документацию дома Витя покажет.
