19 августа 1939 г. заключается договор о ненападении, известный как пакт Молотова-Риббентропа. Пакт был заключен, в том числе и потому что на момент августа 1939 г. великой державой стала и гитлеровская Германия, с ней хотел договариваться не только Сталин, но и англичане с французами.
Пытаясь отсрочить свое вступление в войну, Англия и Франция были вынуждены заключить Мюнхенское соглашение, пожертвовав частью территории независимой Чехословакии, развязывая одновременно руки Гитлеру для наступления в любом направлении.
В августе 1939 г. шли боевые действия на реке Халхин-Гол в дружественной Монголии, очаг войны на востоке существовал. Ввязываться в войну с сильным врагом на Западе было неразумно.
Конечно, существовало много вариантов отсрочки войны. Первый, не заключать договор с Германией, в случае немецко-польской войны оттяпать территории Западной Белоруссии и Западной Украины проигранные в 1920 году или вступить в боевые действия с ослабленным вермахтом. И второй, заключить договор с Германией, с секретными протоколами или без них. Был избран второй вариант.
Известный исследователь, доктор исторических наук В. И. Дашичев считает, что именно пакт Молотова-Риббентропа дал дополнительный стимул для агрессии против Польши.
Но и он признает, что Гитлер, будучи авантюристом все равно бы напал на Польшу.
С момента вторжения вермахта в Польшу советская сторона ждала адекватного ответа от Англии и Франции. Еще 25 августа 1939 г. Германии был подан недвусмысленный сигнал Англия заключила с Польшей договор о взаимопомощи и хотя не было заключено военное соглашение, Гитлер в тот же день отменил нападение на Польшу. Военный договор с Франции и Польши был заключен еще в 1921 году, его действие было подтверждено 13 апреля 1939 г.
Позже Гитлер убедился в том, что Англия и Франция воевать за Польшу не станут, отдал приказ о нападении на Польшу 1 сентября 1939 г.
110 французских и английских дивизий могли легко разгромить 23 немецкие дивизии оставшиеся на западной границе Германии, но не двинулись с места. Вывод мог быть только один: западные государства ждали, когда вермахт и Красная Армия вступят в бой. А Польшу они уже списали.
Генерал А. Йодль свидетельствовал, что имеющие решающее преимущество англо-французские войска остались совершенно бездеятельными.
Генерал Б. Мюллер-Гиллебрандт слабая тогда немецкая армия могла быть быстро разбита, тем более боеприпасы были на исходе.
Генерал Н. Форман утверждал, что сопротивление группы армий «Ц» продлилось не больше нескольких дней. При попытках перебросить войска с польского фронта, при достаточном умении англо-французы разбили бы и эти дивизии.
Но этого не произошло.
Немцы с началом войны с Польшей предлагали СССР забрать положенное по секретным протоколам.
3 сентября 1939 г. Риббентроп просил немецкого посла Шуленбурга встретиться с Молотовым и ввести советские войска на территорию Польши.
5 сентября советское правительство дает ответ, что время для вторжения не наступило.
8 сентября Риббентроп повторно просит советские войска вмешаться. На следующий день Молотов обещает советскую интервенцию в течении нескольких дней.
10 сентября Молотов в беседе с немецким послом заявил, что руководство СССР считало, что Польша будет повержена за несколько недель считая с 3 сентября, на деле оказывается, что польская армия будет разбита уже через несколько дней. Советские военные требовали для мобилизации и развертывания сил две-три недели приготовлений.
В этот же момент генерал-полковник Браухич считал, что ведение военных действий в Польше уже не является необходимым и высказал это в интервью германскому информационному бюро.
14 сентября Молотов открыто отдавал победу над Польшей Гитлеру, связывая выступление Красной Армии уже не с приготовлениями, а с взятием Варшавы.
Только 17 сентября Красная Армия перешла восточную границу Польши и взяла под защиту жизнь и имущество жителей Западной Белоруссии и Западной Украины.
В брошюре «Фальсификаторы истории» отредактированной наиболее вероятно лично Сталиным говорится:
«первая задача Советского Правительства состояла в том, чтобы создать «восточный» фронт против гитлеровской агрессии, построить линию обороны у западных границ белорусских и украинских земель и организовать таким образом барьер против беспрепятственного продвижения немецких войск на Восток. Для этого нужно было воссоединить Западную Белоруссию и Западную Украину, захваченные панской Польшей в 1920 году, с Советской Белоруссией и с Советской Украиной и выдвинуть сюда советские войска».
При этом Сталин ссылается на речь Черчилля 1 октября 1939 г.
Действительно с военной точки зрения Советскому Союзу было выгодно отодвинуть границу как можно дальше на запад. Протяженность западной границы сокращалась, тем более когда была захвачена или освобождена Прибалтика. Оставалось только посадить приграничные армии в окопы усилив полевые позиции железобетонными пулеметно-пушечными долговременными огневыми сооружениями, которые могли выдержать комбинированный удар танков и тяжелой артиллерии. Стрелковые части должны были не давать немцам спокойно уничтожать заграждения. Более того, бетонные доты могли выдержать и обстрел из легких орудий и минометов, когда снаряды советской артиллерии или мины рвутся прямо на крышах советских ДОТов, сметая пехотинцев штурмовых групп с взрывчаткой.
С другой стороны, был ли так выгоден договор о ненападении с Германией, когда Красная Армия бы обрушилась на вермахт ослабленный 17-дневными боями с польской армией.
Большой проблемой для СССР стало именно строгое соблюдение пакта, маршал Советского Союза К. А. Мерецков говорит о такой ситуации в начале 1941 г.:
«…И. В. Сталин заметил, что пребывать вне войны до 1943 года мы, конечно, не сумеем. Нас втянут поневоле. Но не исключено, что до 1942 года мы останемся вне войны».
Генерал армии Д. Д. Лелюшенко, тогда командир 21-го мехкорпуса:
«Примерно за месяц до начала войны, будучи в Главном автобронетанковом управлении Красной Армии, я спросил начальника: «Когда прибудут к нам танки? Ведь чувствуем, гитлеровцы готовятся...» — «Не волнуйтесь, — сказал генерал-лейтенант Яков Николаевич Федоренко. — По плану ваш корпус должен быть укомплектован полностью в 1942 году». … Наше руководство предвидело возможность нападения на Советский Союз со стороны фашистской Германии, но стремилось дипломатическим путем оттянуть войну хотя бы на 3 — 4 месяца, а там зима. К весне 1942 г. Красная Армия будет уже перевооружена новой техникой, реорганизация ее в основном будет закончена, все будет готово к надежному отпору агрессору.»
(Москва – Сталинград – Берлин – Прага. М., 1987).
На границах началось грандиозное оборонительное строительство, создавалась линия укреплений на новой границе цепь из мощных бетонных долговременных оборонительных сооружений вооруженных не только пулеметами, но и пушками.
Строились бетонные аэродромы, безусловно, готовились к позиционной войне, когда удастся сдержать немцев на линии государственной границы и косить наступающие гитлеровские войска из пушек и пулеметов. С неба их будет громить авиация, взлетающая с всепогодных бетонных аэродромов.
Мог рассматриваться и вариант советского занятия территорий или даже наступления, возможное контрнаступление немцев опять же уперлось в линию укреплений на новой границе.
Тут нужно понимать, что наступление лучшая оборона. Стратегическая оборона гитлеровской Германии после Сталинграда и Курска довела Красную Армию до Берлина. И, наоборот, в ходе наступления 1941 г. немцам удавалось громить советские армии по частям, раз за разом окружая группировки Красной Армии. Советское командование только могло угадывать, где немцы снова нанесут удар и замедляя их продвижение собственными контрударами и контрнаступлениями.
Интерес Гитлера к наступлению он так объяснял в письме к Муссолини 21 июня 1941 г. проводя анализ международной обстановки:
«Обстановка. Англия проиграла эту войну. … Что касается борьбы на Востоке, дуче, то она определенно будет тяжелой. Но я ни на секунду не сомневаюсь в крупном успехе. Прежде всего я надеюсь, что нам в результате удастся обеспечить на длительное время на Украине общую продовольственную базу: Она послужит для нас поставщиком тех ресурсов, которые, возможно, потребуются нам в будущем».
Гитлер не рассматривал войну с СССР как самоубийство. И это правда.
Германия потерпела поражение в первой мировой войне на ОДНОМ фронте. Восточный фронт не существовал. И все равно это не помогло. В ходе новой второй мировой войны Германия имела реально ДВА сухопутных фронта. В войне против Польши вермахт имел на востоке польские войска, а на западе – французские и английские. В 1940 г. вермахт успешно громил Данию с Норвегией и второй англо-французский фронт не помог. И даже в 1944 – 1945 гг. союзники начали войну, когда Советский Союз уже сломал хребет вермахту. За всю войну Советские Вооруженные силы уничтожили 506,5 дивизий вермахта и 100 дивизий союзников или 78 % всех дивизий.
В письме Гитлера к Муссолини 21 июня 1941 г. Гитлер сделал свой прогноз, что если Германия не нападает на СССР, а продолжает, прежде всего, воздушную войну с Британией.
«Если обстоятельства вынудят меня бросить против Англии немецкую авиацию, возникнет опасность, что Россия со своей стороны начнет оказывать нажим на юге и севере, перед которым я буду вынужден молча отступать по той простой причине, что не буду располагать превосходством в воздухе. Я не смог бы тогда начать наступление находящимися на Востоке дивизиями против оборонительных сооружений русских без достаточной поддержки авиации».
Как видим, никакой даже минимальной переброски сухопутных войск в Африку и в Англию не планировалось. Действительно, в секретном плане вторжения на Британские острова «Морской лев» планировали задействовать 25 дивизий, на лето 1941 г. он уже не действовал, был отменен еще 9 января того же года.
Советский Союз рассматривался как очень серьезный противник, против него имелась мощная сухопутная армия. Спиной оборачиваться к Сталину никто не собирался.
Потенциально слабые места укрепили, в той же Румынии – важном источнике нефти, находились помимо румынских войск и немецкие силы, в том числе зенитчики.
Поэтому нанести большой урон разрушить румынские нефтепромыслы и порт Констанца не удалось, несмотря на бомбардировки советской авиации с июня по ноябрь 1941 г. и уничтожение 497 и повреждении 1217 зданий, нанесение существенного ущерба нефтяным полям и порту, нефть продолжала идти в рейх. С отходом советских войск советские бомбардировщики уже не смогли бомбить нефтяные поля Румынии.
Помимо румынской нефти, у Гитлера было много возможностей добывать горючее, успешной была широко развернутая программа строительства заводов синтетического горючего.
Если не нападать на СССР. Были две возможности: сидеть на советских поставках нефти или плюс к этому двинуть дивизии на Ближний и Средний Восток.
В реальности решили разбить СССР, взять его нефтяные районы и еще двигаться к ближневосточной нефти.
Доктор исторических наук, полковник В. И. Дашичев:
«Гитлеровское командование планировало уже с конца августа 1941 г. начать отвод из пределов Советского Союза войск, предназначенных для выполнения очередных завоевательных задач… Оставшимися в Советском Союзе силами предусматривалось провести в период с ноября 1941 г. по сентябрь 1942 г. операции по овладению всем Кавказом и Закавказьем, чтобы затем начать продвижение на Багдад и к важнейшим источникам ближневосточной нефти.
Первоочередными стратегическими задачами вермахта после сокрушения Советского Союза должны были стать операции по захвату Северной Африки, Гибралтара, стран Ближнего и Среднего Востока (KTW OKW, Bd. I, S. 1040 – Дневник боевых действий Верховного Главнокомандования вермахта).
…Овладению британскими позициями на Ближнем Востоке они придавали важнейшее значение. Это нашло свое отражение в директиве ОКВ № 32, где содержались указания на проведение крупной стратегической операции на арабском Востоке тремя концентрическими ударами: с запада – из Ливии в направлении Египта и Суэца, с северо-запада – из Болгарии через Турцию в направлении Сирии и Палестины и, наконец, с севера – из Закавказья через Иран в нефтеносные районы Ирака с выходом к Персидскому заливу у Басры.
В свете этого становится понятным стратегический смысл операций африканского корпуса Роммеля в Северной Африке. Они преследовали в перспективе далеко идущую цель – объединиться с немецкими войсками, которые должны были наступать из Закавказья на Ирак, и тем самым создать стратегический замкнутый европейско-североафриканский бастион для дальнейшего ведения войны против США и Англии»
(Банкротство стратегии германского фашизма. Т. II. М., Наука, 1973. С. 43 – 44).
С другой стороны ничего не мешало немцам, оставив заслон против СССР идти к ближневосточной нефти. Одновременно торгуя со Сталиным получая продовольствие и ресурсы.
Но такой вариант был слишком сложным, на востоке нацистское руководство увидело более легкую добычу. Гитлер также понимал проблемы, стоявшие перед армией СССР и 9 января 1941 г. заявил: «Хотя русские вооруженные силы и глиняный колосс без головы, однако точно предвидеть их дальнейшее развитие невозможно. Поскольку Россию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена, и когда русским приходится преодолевать большие трудности в военной промышленности, созданной с посторонней помощью».
Что касается планов Сталина, фашисты были уверены, что советской инициативы не будет, но и в этом случае прорабатывали и оборонительные планы.
С точки зрения автора пакт заключать не следовало. Или ввязываться в бой с вермахтом уже в сентябре 1939 г. Или договориться по факту, также высказав заинтересованность в утраченных в 1920 г. территориях Западной Украины и Западной Белоруссии. Тогда в 1941-м части Красной Армии находились в максимально боеготовом состоянии. Пакта же не было бы и надеяться на миролюбивость антисоветчика Гитлера особенно надеяться не приходилось.
Спасибо за прочтение.
