В те годы жителям Аделаиды и в голову не могло прийти, что ребенка нельзя отпустить на пляж без взрослого присмотра. Дети были послушны, дороги — безопасны, а о педофилах пока никто и слыхом не слыхивал. Поэтому поступок Нэнси никогда не порицался, а считался естественным. Да и полиция, сто раз допросившая несчастных родителей, их коллег и друзей, верила им беспрекословно.
Однако, и мысль о существовании преступника, способного одномоментно украсть трех маленьких детей неизвестно с какой целью, тоже ни у кого не укладывалась в голове. И по воспоминаниям многих очевидцев, именно пресс-конференция Нэнси Бомонт тогда навсегда изменила отношение австралийцев к безопасности собственных детей. Отныне ни одно последующее поколение, проживающее в Аделаиде, не будет чувствовать себя спокойно.
Но шли дни и недели. 14 февраля 1966 года Австралия совершила знаковый переход на десятичную систему национальной валюты, и эта новость затмила шокирующий факт пропажи маленьких детей. Некоторое оживление в деле произойдет в марте, когда в Аделаиду прибудет легендарный, и только-только вышедший в отставку полицейский, австралийский инспектор NSW (штата Новый Южный Уэльс) по имени Ганнер Келли.
Краткая справка об этой личности:
Ганнер Келли, которого часто называли “Machine Gun” (Пулемет), «Gunner» (Пулеметчик), “Verbal” (дословно не перевести, что-то на манер Признаватель), был австралийским полицейским, который стал известен благодаря нескольким громким делам 50–60-х годов. Считался одним из самых лучших и оцененных сотрудников полиции Австралии. Умел мастерски склонять преступников к сотрудничеству и признанию, даже тогда, когда подозреваемый не был виновен, отсюда и кличка Признаватель. В 1966 году вышел на пенсию, умер в 1977 году. После смерти его репутация оказалась запятнанной, он обвинялся в рэкете, вымогательствах, подтасовке фактов, подбрасывании улик и коррупции.
В частном порядке и с особым рвением Келли будто бы примется сам искать исчезнувших детишек, но спустя несколько дней как-то быстро охладеет и поспешно покинет город. После его отъезда всем покажется, что эта загадка никогда не будет раскрыта.
Спустя еще месяц публика, жадная до «свеже прожаренных» новостей, о деле семьи Бомонт практически забудет, и лишь несчастные родители станут, словно заново учиться жить, каждый день напоминая себе об ужасной утрате.
Несколько месяцев спустя неожиданно в полицию явится женщина, которая сообщит, что поздним вечером в день исчезновения она видела мужчину, заводящего трех маленьких детей в пустующий дом, расположенный поблизости от ее коттеджа. А позже она якобы из окна увидит маленького мальчика, бредущего в одиночестве по улице. Его догонит тот же самый мужчина и увлечет обратно в дом, но утром, заглянув в брошенное строение, свидетельница, дескать, не найдет там никаких следов пребывания детей, и поэтому не станет обращаться в полицию. Эту информацию проверят, и вновь ничего не найдут, списав слова женщины на ее разыгравшуюся фантазию.
Я загляну к вам прямо в душу
В то время, когда Аделаида уже начала оправляться от ужаса дела о пропавших детях Бомонт, это известие только-только успело докатиться до иных материков (интернета-то не было), сделавшись воистину международным. И неожиданно, в марте, поучаствовать в его расследовании выразит желание очень известный на тот момент в Европе парапсихолог и экстрасенс из Нидерландов, 57-летний медиум мсье Жерар Круазе. Поначалу он будет проводить «консультирование» по делу из-за океана, а, 8 ноября 1966 года с большой помпой прибудет в город. Говорят, ему был устроен такой пышный прием, которого не видели даже Битлз, посетившие Австралию в 1964 году.
На самом деле, как станет известно позже, приехать в далекую Австралию его заставило не столько желание помочь безучастным родителям Бомонт, и даже не «любовь к искусству». А как это часто бывает с подобными «ясновидящими», его прельстили уговоры и щедрое вознаграждение двух аделаидских бизнесменов — автомобильного дилера по имени Барри Блэквелл, который был другом миссис Бомонт, и дельца по недвижимости, миллионера Кона Политеса, который хотел на благотворительности заработать себе некоторые политические дивиденды.
И в наши-то дни находится немало любителей потустороннего, уповающих на вечное чудо, но, в те годы столь странное возбуждение уже охладевшего дела вызовет в Аделаиде и международных средствах массовой информации настоящую истерию. Словно птица Феникс, восставшая из пепла, у семьи Бомонт и их сограждан вдруг родится новая надежда, что там, где обычный человек оказывается бессильным, ему на помощь могут прийти чары иных миров. Могущественные и прозорливые, они откроют врата правды истинно страждущим, и их проводником будет Круазе.
Ах, как в него верили! Сколько горестных слез было пролито в лацкан его дорогого пиджака, и сколько рукопожатий пришлось ему совершить на земле австралийской, обетованной.
Ей Богу, его «поиски» исчезнувшей ребятни достойны настоящего блокбастера, ведь, начав свое дело, парапсихолог ни на миг не усомнится в том, что нашептывают ему потусторонние силы. Поначалу он, в сопровождении улюлюкающей толпы, посетит пляж Гленелг, где будет демонстративно на диктофон записывать свои мысли. Затем потребует все существующие фотографии пропавших детей, а позже — и их вещи. После выразит необходимость в создании лично для него документального фильма, отображающего все места, где видели Анну, Джейн и Гранта.
Каждый день меняя свои предсказания и видения, он будет пичкать публику и поникших родителей странными и необъяснимыми намеками, ходя вокруг да около, и даря им мнимую надежду.
В то же время, пока Круазе будет «творить», один из местных жителей Аделаиды, доктор Дуглас Бакстон Хендриксон, станет проводить свое собственное расследование по поиску детей Бомонт. Он был штатным сотрудником Minda Home — дома для умственно отсталых детей, и втемяшил себе в голову, что пропавшие могут быть захоронены неподалеку от интерната. При содействии его 14-летнего сына и коллеги, он на протяжении месяца станет проводить раскопки территории, веря, что ему улыбнется удача.
Но, кроме мертвой вороны, обрывка старой рубашки и старой же соломенной шляпы ничего не найдет. Однако, по какой-то причине найденная старая пляжная панама его невероятно возбудит, и 20 сентября он свяжется с Круазе, чтобы сообщить эту «величайшую» новость.
В свою очередь, медиум, выслушав этот пространный рассказ, заявит, что «видит» детей в полуметре от места найденной шляпы. А уже 24 сентября изменит свое мнение, и станет утверждать, что дети захоронены в пределах 16 метров от места, где копал Хендриксон.
Волонтеры бросятся раскапывать это место, и найдут какой-то ящик, зеленый маленький мешочек и старую детскую коляску. Находки их обрадуют и наведут на мысль, что поиски движутся в правильном направлении. Но, вскоре окажется, что все эти предметы закопал Хендриксон, «желая быть полезным» в расследовании.
В итоге, обруганный толпой людей, без толку ковырявшихся по его милости в земле, он все равно не сдастся, и на протяжении еще нескольких месяцев будет то здесь, то там проводить собственные раскопки, и, разумеется, так ничего и не найдет.
А Круазе получит еще один телефонный звонок, на этот раз от женщины, рассказавшей, что в то время, когда пропали дети Бомонт, в одном из складов кирпичного завода бетонировали пол. Медиум в очередной раз изменит свое мнение, скажет, что отныне видит детей «где-то под землей в пещере», а затем и вовсе укажет на четкое место, где они погребены.
После множества туманных наводок, он решит остановить свой выбор на промышленном складе местного кирпичного завода, находящегося неподалеку от детского дома Аделаиды и начальной школы, где учились Джейн и Aнна.
Очевидно, экстрасенсу, который на самом деле, больше пользовался житейской логикой и информацией, подброшенной почитательницей, нежели шепотом голосов из потустороннего мира, это место показалось самым что ни на есть перспективным. Оказалось, что сообщение женщины было верным — во время исчезновения детей там действительно велись строительные работы, полы заливали толстым слоем бетона, и было бы логично предположить, что детские трупы могут быть спрятаны именно здесь.
Думаю, не стоит говорить, что идея привлечения парапсихолога к делу поиска детей Бомонт изначально очень не нравилась полиции. Они не одобряли поступки «ясновидящего», подозревая в нем профессионального пройдоху, зарабатывающего на чужом горе. К тому же, можете себе представить, каковы были ощущения и собственников склада, услышавших известие, что на территории их имущества необходимо провести поиски останков.
Но, и им и полиции пришлось уступить давлению общественности, и скрепя сердце, они позволили проводить неофициальные раскопки, но делать это за свои деньги наотрез отказались. И тогда все та же доверчивая публика, будто бы испытывавшая неловкость перед Бомонтами, что в отличие от пропавших ребятишек, их дети живы и здоровы, собрала на эти работы около $ 7000.
1 марта 1967 года склад «вспороли», словно брюхо протухшей акулы, выкопав яму глубиной 3,6 метра, но…так и ничего не нашли. В общей сложности у троих детей с собой и на себе имелось порядка 17 предметов, но ни один из них на территории склада найден не был.
В последующие годы еще не раз будут появляться люди, утверждающие, что дети Бомонт точно находятся на территории кирпичного завода, просто в 1967 году яму не там рыли.
Вплоть до самой смерти в 1980 году Круазе будет настаивать именно на этом, а в декабре 1995 года один из бывших сотрудников завода заявит, что искали точно не там. Повторные раскопки проведут сначала в 1996-м, и их итогом станет лишь обнаружение останков двух псов и бедренной кости какого-то домашнего животного. А в 2013-м все предприятие будет полностью снесено и его владельцы позволят полицейским экспертам провести официальные и более детальные раскопки. Используя современную землеройную технику, металлоискатели и георадары, площадь бывшего склада перероют вдоль и поперек, и опять потерпят неудачу.
Самое забавное, позже один из австралийских журналистов, некогда помогающих Круазе с переводом, скажет, что сам медиум, якобы, тайно считал — на самом деле дети были похоронены под основанием нового многоквартирного дома, построенного на окраине Гленелга. Но, никому об этом не говорил, чтобы жильцы, получившие там квартиры, не потеряли их из-за расследования.
На самом же деле, нам кажется, дело обстояло так. Круазе не имел ни малейшего представления, где находятся пропавшие ребятишки, но не хотел выглядеть мошенником. Поэтому, дал ожидающей чуда публике место, которое было бы сложно обследовать. Так он выигрывал для себя время и маневр для отхода, чтобы покинуть страну. Вряд ли он мог представить, что спустя 46 лет кто-то решит повторно обыскивать это место. А еще он не знал того, что до его приезда полиция уже проверяла все строительные площадки в районе Гленелга, и ни на одной из них не могли быть похоронены пропавшие дети.
Извините, что я к вам обращаюсь
Около двух лет после исчезновения, в феврале 1968 года, когда утихнут все пересуды, а Нэнси и Джим Бомонты уже перестанут верить в чудо, неожиданно в их почтовом ящике появится письмо, написанное пропавшей Джейн. В нем она будет обращаться к отцу от имени себя, а также Гранта и Анны, поясняя, что их держит в заточении какой-то человек, не обижая, но и не отпуская. И будет умолять не рассказывать о письмах полиции. Прочтя эти странные сообщения, уставшие супруги вновь обронят слезу на измятую бумагу, и решат, что в их «туннеле забрезжила надежда», ведь почерк и стиль писем был невероятно похож на ту самую записку старшей дочери, которую она оставила родителям за несколько дней до исчезновения. Но самым удивительным было то, что в этом письме Джейн просила отца встретиться с похитителем, который должен был привести с собой на встречу всех троих детей.
Якобы похититель некоторое время по только ему известному праву считал себя опекуном детей Бомонт, но сейчас был готов передать их родителям, а значит, приглашал прийти в четко оговоренное место.
Отрывок из этого письма:
Английский вариант
“You, Dad, have to wear a dark coat and white pants so that the man will know you. The man told me to tell you that the police must not know at all. He said that if you do tell them, you may as well not come, so please do not tell them. The Dandenong post office is in Victoria in case you did not know. We are all looking forward to seeing you next Monday. Please do not tell the police. The man did not mean to harm us. We still love you both.
Love Jane, Arna and Grant”
Перевод (не дословный, а смысловой, без потери всех нюансов):
“Ты, папа, должен будешь одеть темное пальто и белые брюки, по этим приметам человек узнает тебя. Он говорит, вы не должны ничего об этом рассказывать полиции. А если вы сообщите им, он сказал, что ты, отец, можешь больше не приходить на встречу, поэтому, пожалуйста, не говорите им. Если вы не знаете, что такое Данденонг, то он находится в штате Виктория. Мы все с нетерпением ждем встречи с вами в следующий понедельник. Пожалуйста, не говори ничего полиции. Этот человек не хочет причинить нам вред. Мы все еще любим вас обоих.
С любовью, Джейн, Анна и Грант “.
Для справки:
Данденонг — это пригород Мельбурна, находящийся примерно в 30 км к юго-востоку от него.
Письма обследуют и найдут на них штемпель Данденонга, а также чьи-то отпечатки пальцев, не фигурировавшие в полицейской картотеке. Эксперты сличат почерк писем, и тоже придут к выводу, что он похож на почерк Джейн, а потому следователи начнут детально планировать встречу с похитителем.
В назначенное время мистер и миссис Бомонт, в сопровождении «закамуфлированного» под прохожего детектива, поедут на встречу, но так никого и не дождутся. В тот миг у каждого из них в голове промчатся черные, словно вороное крыло, мысли — «быть может, мы его спугнули». И в подтверждение этого, через несколько суток несчастные супруги получат еще одно письмо, второе, в котором Джейн укоряла их за привлечение к этому делу полиции. Якобы, похититель, был готов отдать ребятишек, но распознав в прохожем сыщика, передумал. Теперь неизвестный клялся, что дети больше никогда не увидят своих родителей, ибо те предали его доверие.
После этого письма переписка прекратится, и супруги Бомонт много лет будут просыпаться и засыпать с мыслью ошибочности своих поступков, проклиная тот день и час, когда сообщили о письмах детективам.
Эта история могла бы так ничем и не закончиться, но спустя 25 лет, когда научно-технический прогресс позволил полиции еще раз сличить отпечатки пальцев на письмах, стало ясно, что теперь их обладатель полиции известен.
Оказалось, что письма являлись мистификацией скучающего подростка. Арестовав этого уже 41-летнего мужчину, которому, видимо, от рождения не досталось души и сердца, выяснилось, что тогда, четверть века назад, ему было всего 16, а письма, написанные супругам Бомонт, навеяла скука.
Вот так кто-то в 16 лет зубрит уроки в надежде попасть в колледж или институт. Кто-то — изучает языки, вышивает крестом или мастерит авиамодели. А этот, с позволения сказать, человек, развлекался моральными пытками над чужими людьми, потерявшими одномоментно всех своих детей.
Увы, за давностью времени и определением австралийского закона, его поступок трактовался, как простое правонарушение и уже не подпадал под юридическую ответственность. нам неизвестно, жив ли сейчас этот человек, ведь в 2020 году ему должно было бы исполниться 67 лет.
Подслушанный разговор
Странно, но по какой-то неведомой причине делом об исчезновении детей Бомонт в Австралии были одержимы многие люди. Некоторые из них, как, к примеру, Дуглас Хендриксон убеждали себя в какой-то идее, и словно фанатики, «рыли» в ее направлении, не слушая доводы разума. Кто-то пытался на этом нажиться, иные — искали истину там, где ее быть не могло. Один из таких одержимых людей проживал в маленьком городке Канива, расположенном в австралийском штате Виктория, неподалеку от границы штата Южная Австралия.
В сентябре 1966 года в этом лубочном городке проживало порядка 2000 людей, в том числе и старший констебль полиции Рон Гроуз. 27 сентября Гроуз ждал телефонной связи со штаб-квартирой полиции Мельбурна, но, неожиданно, в силу каких-то технических сбоев, его ошибочно подключили к разговору двух женщин. Этот разговор его сразу заинтересовал, ибо в нем он услышал упоминание о детях Бомонт. Было похоже, что женщины обсуждали, как отвезти детишек в Хобарт (столица австралийского штата Тасмания).
Дослушав разговор неизвестных женщин до конца, он сразу же опять соединился с полицией Мельбурна, попросив к телефону начальника убойного отдела, и рассказал о том, что слышал. Но, вместо того, чтобы получить благодарность за предоставленную информацию, поначалу был отруган и обвинен в попытке зло пошутить над исчезновением троих детей.
Гроуз был уверен, что подслушанный разговор не являлся обманом, ибо никто не мог знать, что он стал его свидетелем. В результате долгих убеждений, он таки заинтересовал руководителя «Homicide Squad», детектива-сержанта Стэнли Toннера Суэйна, и тот вскоре приехал в Каниву, преодолев путь в 380 км. Еще раз допросив Гроуза, он, в итоге так воодушевиться, что назовет эту ситуацию первым поводом для надежды за многие месяцы.
Но, увы, 13 октября 1966 года выяснится, что эта ниточка ровным счетом никуда не ведет. В полицейское отделение позвонят женщины, чей разговор в конце сентября подслушал Гроуз. Окажется, что это обыкновенные, законопослушные жительницы Канивы, которые тогда действительно говорили о деле детей Бомонт, просто обсудив, насколько ужасна эта история. А затем перешли в разговоре на собственных детей, которых и вправду хотели отвезти к родственникам в Хобарт. Гроуз ошибся, а женщины не имели никакого отношения к истории о пропавших детишках.
Бриллианты на свалке
Спустя 20 лет, в марте 1986 года, переполох среди следователей возникнет из-за найденного на свалке Аделаиды выброшенного, старого чемодана, полного вырезок из газет о деле детей Бомонт.
Эта свалка находилась в Западном Торренсе, пригороде Аделаиды, расположенном неподалеку от аэропорта, и примерно в 3 километрах от пляжа Гленелг.
11 марта 1986 года один из служащих свалки заметил в куче мусора раскрытый старый чемодан, откуда высыпались десятки вырезок и заметок об этом деле. Но главным было то, что все они имели ручные пометки, аннотации и личные комментарии, которые, похоже, делал человек, хорошо знающий эту историю.
Осознав потенциальную значимость находки, рабочий немедленно вызвал полицию, которая и вправду обнаружила в чемодане много вырезок с пометками красной ручкой и красным же фломастером. Ими были обведены заголовки и целые столбцы, некоторые слова подчеркнуты, и имели странные комментарии.
После того, как полиция прибыла на свалку, другой ее рабочий нашел еще два чемодана, также доверху забитых похожими вещами.
Находку посчитали невероятно интересной, полиция во главе с сержантом Тревором Киплингом ее немедленно засекретила, и отказывалась говорить с прессой, видимо, предполагая полученную информацию использовать для пользы дела.
Целых шесть отрядов полиции обследовали найденные обрывки, желая выйти на их первоначального хозяина. Но, к счастью, несколько вырезок все же попали в прессу, и одна из аделаидских газет их опубликовала.
На следующий день все жители мегаполиса смогли лицезреть в издании леденящие кровь фотографии старых газетных столбцов с кривыми прописными буквами. К примеру, возле заголовка “Beaumont children; people hunt in sandhills” (“Дети Бомонт: люди проводят поиски в песках»), значился рукописный комментарий “нужно искать не на песчаных холмах, а в канализации».
На другой вырезке возле фото Джейн была сделана приписка “она имела обыкновение причесывать мои волосы». А фотография миссис Бомонт «удосужилась» комментария “я понимаю”.
Все остальные аннотации имели примерно тот же стиль. В вырезке, содержащей мысли Круазе о том, что, вероятно, дети Бомонт уже мертвы, стояло жирно написанное слово “Да!», а вот указание места их захоронения получило приписку “Нет”. Статья о подслушанном Гроузом разговоре двух женщин, где он выражал мнение, что дети могут быть живы, была откомментирована неизвестным «редактором» заглавными буквами «ЛЖЕЦ», а вырезка 1971 года с похожим мнением — “Ха-Ха. Что за чушь. Подумаешь!».
Помимо, газетных обрывков, в чемоданах также нашли вырезки о других печально известных преступлениях, совершенных в Аделаиде. А еще книгу о нераскрытых уголовных делах Австралии.
Но, спустя еще день, все надежды следователей на раскрытие дела о пропавших детях обрушились, словно карточный домик. Оказалось, что найденное имущество принадлежало недавно умершей эксцентричной старушке, которая на протяжении 20! лет собирала любые упоминания о детях Бомонт, и, разумеется, не имела никакого отношения к делу.
Полиция поговорила с ее родственниками, и смогла удостовериться, что это тупик. После смерти старушки, они просто выбросили ее чемоданы на помойку за день или два до того, как рабочие их обнаружили.
Концы в воду или обыск водохранилища Myponga
Myponga — это водохранилище в Южной Австралии, расположенное рядом с городом Майпонга, примерно в 60 км к югу от Аделаиды. В начале 1990 года, действуя на основании информации, предоставленной свидетелем, проходящим по другому расследованию, полиция Южной Австралии решила обыскать водохранилище, предполагая, что там могут находиться останки детей Бомонт, Джоан Рэдклифф и Кирсте Гордон (более подробно о случае с этими девочками я расскажу чуть позже).
Поиск был основан на показаниях свидетеля, проходящего по делу под именем “Мистер Б”. Свидетель давал показания об убийце Беване Спенсере фон Эйнеме, о котором я детально пишу ниже, в разделе очерка «Подозреваемые». В сентябре 1989 года «Мистер Б» сделал заявление в сиднейскую полицию, что Эйнем точно замешан в деле об исчезновении всех этих детей.
Он утверждал, что фон Эйнем похитил детей Бомонт для проведения над ними ужасающих медицинских экспериментов, в результате чего всех убил, а после поместил растерзанные тела в старый сейф и сбросил его в водохранилище.
2 февраля 1990 года водолазы приступили к обследованию дна водного резервуара, а для журналистов была состряпана утка, что полиция, дескать, ищет сейф по одному из дел об ограблении. Якобы, в этом металлическом ящике должно быть украденное имущество. Но, общество и газетчики не поверили в это объяснение, и уже 8 февраля полицейскому пресс-секретарю пришлось выкручиваться, объясняя, что в действительности они искали на дне водоема.
Обследование водохранилища далось полиции ох, как нелегко. С 1966 года на его дне уже образовались тонны ила, в которых найти останки трех малышей практически не представлялось возможным. Да и водные обитатели могли разбросать их на сотни метров.
К тому же глубина водохранилища у плотины достигала 100 метров, что сильно ограничивало время пребывания водолазов под водой. С другой стороны, судебно-медицинские эксперты заверили следователей, что холодная вода на дне водоема с очень высокой вероятностью сохранила бы костные останки.
Второй массированный поиск на дне водохранилища начался в конце февраля, а полиция все продолжала скрывать от общественности, что ищет там останки детей Бомонт. 10 апреля газеты стали публиковать заметки, что останки таки были найдены, а полиция это скрывает, и чтобы прекратить вредные инсинуации, пришлось рассказать правду.
11 мая поиски на водохранилище завершились безрезультатно, и это была еще одна тупиковая версия.
Джейн Бомонт из Канберре
Еще один вираж дело Бомонт пережило в августе 1997 года, когда неожиданно оказалось, что пропавшая Джейн может проживать в городе Канберра под другим именем.
Это утверждала 41-летняя женщина, которая называла себя Сьюзан, и находилась на лечении у психотерапевта по причине необходимости подавления детских воспоминаний о сексуальном насилии. Во время лечения Сьюзан пришла к выводу, что она была похищенной Джейн Бомонт, и что все трое детей были украдены каким-то сатанинским культом, который дал им новые имена.
Сделав на кушетке психотерапевта такое важное «открытие», Сьюзан немедленно с ним отправилась к журналистам, а те перенаправили эту информацию отставному следователю — Стенли Суэйну, у которого дело Бомонт находилось в разработке, начиная с 1966 года.
Суэйн несколько десятилетий был главой отряда полиции по расследованию убийств Южной Австралии вплоть до 1973 года, после чего стал частным детективом.
Он несколько раз съездил в Канберре и поговорил со Сьюзан. Ее свидетельство о рождении почему-то оказалось выданным не в год рождения, а после 1966 года. И на основании того, что ей примерно было столько же лет, сколько и Джейн, поддельного свидетельства о рождении, слов самой женщины, и карего цвета глаз, Суэйн, вот уже много лет считавшийся его бывшими сослуживцами, родными и друзьями одержимым пропажей детей Бомонт, решил, что раскрыл дело.
Он так рьяно взялся доказывать, что Сьюзен — это и есть Джейн, что своим напором даже напугал ее. Вскоре, она отказалась от своих слов и призналась, что предложение представлять себя Джейн Бомонт получила от психотерапевта. Разумеется, лекарь наотрез отказывался это признавать, и тогда Сьюзан подала на него жалобу в Министерство здравоохранения.
Продолжим в следующей части.
