Не так-то много мемуаров оставил после себя русский XVIII век. Среди этих записок – интересных и не очень – выделяются воспоминания Андрея Болотова.
Во-первых, они удивительно подробны: автор описал полвека своей жизни на трех тысячах страницах.
Во-вторых, автор – не аристократ, а небогатый провинциальный дворянин. Об этой среде мы знаем не очень много. И знали бы гораздо меньше, если б наш герой не оставил щелочку, через которую мы теперь можем посмотреть на детство «барчука» в середине XVIII века.
Как в те времена детей воспитывали?
Не спешите давать быстрый и простой ответ! История – вещь неожиданная.
Поскольку Андрей Болотов записывал все, что о своей жизни помнил, а память у него была отменная, можно предположить: он рассказал про все свои крупные шалости и наказания.
Поехали!
Около пяти лет.
Проступок. Мальчик Андрей залез в отцовскую комнату, чтобы посмотреть, как работают карманные часы (интересно, сколько они стоили в первой половине XVIII века?). Часы Андрюша уронил, стекло разбил.
Наказание. «Едва не высекли».
Шесть лет.
Проступок. Прочитав в Библии о том, как египтяне потонули в Красном море, Андрей решил тоже поплавать. На дощечке по пруду. Доска перевернулась, мальчик не утонул только потому, что пруд был неглубок. Зато он увяз в тине так, что не мог пошевелить ногами. В конце концов, ребенка спасли взрослые.
Наказание. Мальчика все-таки высекли.
Семь лет.
Проступок. Мальчик Андрей гостил в деревне у взрослой замужней сестры, нашел ружье и выстрелил. Ружье оказалось заряжено! Большое зеркало было разбито вдребезги, весь дом разбужен. Отдача была такая, что ребенок упал без сознания, какое-то время его считали мертвым.
Наказание. Сестра упросила мать оставить мальчика без наказания.
Девять лет.
Поступок. Отрок Андрей уже поступил на службу (!) в отцовский полк и был произведен в капралы, носил военную форму. Он собрал три десятка сверстников-горожан, дал им деревянные ружья, барабаны и организовал собственный «взвод солдат». Ребятки начали играть в армию и заигрались. Когда один товарищ перестал выполнять приказы, дети ему устроили военный суд. Ослушника приговорили к битью батогами «перед фрунтом» – и выпороли. Тот разрыдался и пожаловался матери…
Наказание. Взвод был распущен, игры кончились, «а мне учинена превеликая гонка», вспоминает Андрей. Под словом «гонка» мемуарист понимает брань и словесные внушения.
Двенадцать лет.
Проступок. Отрок Андрей решил «поиграть» с любимой кошкой матери, взял длинную палку, чтобы ударить со всей силой рядом с животным, но промахнулся и попал по голове несчастной кошке. Она умерла.
Наказание. Отрок Андрей около часа слушал разгневанную мать, а потом три дня «пребывал под ее гневом».
Проступок. Отрок Андрей увидел, что товарищ стоит у пруда, и быстро разбежался, чтобы опрокинуть парня в воду. Но товарищ успел увернуться, и в воду полетел сам Андрей. Пруд был глубокий, наш герой не умел плавать и спасся только потому, что рядом стирали платья несколько баб.
До матери все эти новости дошли не сразу. Сначала она услышала, что сын утонул в пруду, потом услышала, что спасся...
Наказание. Отрока Андрея чуть было не высекли. Мать уже схватила розги, но мальчик уговорил ее воздержаться от порки…
Проступок. Отрок Андрей, глядя на труд мужиков, решил и сам поплотничать и героически разрубил себе ногу топором. Получилась рана «полвершка величиною». К счастью, удар пришелся вдоль стопы, между костей. Отрок замазал землей свою рану. К счастью, она не загноилась и, как это ни странно, никаких последствий для здоровья не было… Рассказать матери Андрей побоялся.
Наказания не было, потому что мать ни о чем не узнала.
Какие можно сделать выводы?
1. Мальчик был «не подарок», и родители с ним мучились;
2. родители допускали телесные наказания по отношению к сыну;
3. однако на практике применяли эти наказания крайне неохотно
По-видимому, Андрей Болотов был выпорот родителями лишь однажды. В остальных случаях он отделался словесными внушениями и угрозами.
Нельзя сказать при этом, что жизнь ребенка была легкой и что мальчика совсем не били. Дело в том, что кроме родителей были еще и немцы-учителя. С одним таким немцем Андрею крупно не повезло: преподавать он не умел и порол мальчика как сидорову козу. Пока не узнали родители и не запретили немцу это делать (тем не менее, учителя не уволили сразу: дело было в глуши, и другого педагога они не нашли бы).
Впрочем, мальчик учился после этого в двух пансионах (в Прибалтике и в Петербурге), где его, по-видимому, не наказывали. Про Прибалтику Болотов пишет вполне определенно: за несколько месяцев он не услышал ни одного бранного слова, только один раз ему пригрозили применить розги, но «за дело».
После знакомства с книгой Андрея Болотова создается впечатление, что жестокость не была нормой при воспитании детей-дворян в послепетровской России. Впрочем, нам надо помнить, что сколько людей, столько историй, а мы познакомились только с одной…
Все мои статьи, связанные с Россией и XVIII веком, можно найти в оглавлении журнала «Нетривиальная история».
Читайте также:
Сколько было слуг у Анастасии Ягужинской? Чем они занимались?
