Сомнительными в летописных преданиях об Игоре выглядят причины его гибели при сборе дани с древлян. По Нестору: "В тот год (945) сказала дружина Игорю: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, да и ты добудешь и мы» [Лѣтопись по Лаврентьевскому списку. - Спб., 1872, c. 53]. Отроки Свенельда - это дружина киевского воеводы Свенельда, весьма одиозной личности, которая в дальнейшем будет еще долго присутствовать в летописях.
По летописцу, получается что личная дружина князя Игоря впала в "нагую бедность" в сравнении с дружиной подчиненного ему киевского воеводы Свенельда. Дружина Игоря чуть ли не ультимативно поставила его перед своим требованием собирать дань, которое он был вынужден принять.
Была ли вообще необходимость в сборе дани с древлян? Да - была, наступила осень, принятое время для сбора дани. По Константину Багрянородному, киевские князья собирали дань долго и тщательно, объезжая подвластные им земли с ноября по апрель. Вообще, сбор дани и недоимок был основным и излюбленным занятием русских князей [1].
Но, летописный повод сбора дани для дружинников Игоря был другой - их "нагая бедность" и зависть к "изодевшейся одеждой и оружием" дружине Свенельда. Однако, судя по результатам похода Игоря на Византию в 945 году все его воины получили свою долю окупа с греков, когда они "не бившись, взяли золото, и серебро, и паволоки". О богатстве дружины Игоря и его знати говорит и то, что варяжские воины-язычники дали клятву соблюдать вечный мир с греками на священном холме, где стоял Перун, положив к ногам идола оружие, щиты и золото.
Если русским воинам при походе на греков в 945 году досталась столь знатная добыча, то что можно сказать о самом князе Игоре – он стал безмерно богат. Поэтому, Игорь так щедро одарил одарил послов греческих «скорою» (мехами), «чалядью» (рабами) и «воскомъ».
Летописец рисует картину, когда обычный поход за сбором дани превратился в картину беспредельного и наглого грабежа древлян. Игорь с дружиной "иде в Дерева в дань, и примышляше къ первой дани, [и] насилше имъ и мужи его". Затем, по Нестору, Игорь с дружиной вернулись "въ градъ свой", в какой именно, неясно. Летописец не пишет, что это был Киев. Получается, что древлян грабила и обирала, как дружина киевского воеводы Свенельда, так и князь Игорь со своей дружиной.
По Нестору, Игорь: "Когда же шел он назад, поразмыслив, сказал своей дружине: «Идите с данью домой, а я возвращусь и пособираю еще». И отпустил дружину свою домой, а сам с малою частью дружины вернулся, желая большего богатства" [c. 53].
Греческие историки [Лев Диакон. История. - М., 1988, c. 44] и вслед за ними Нестор, пишут о неумеренной алчности и корыстолюбии варяжских норманнов. Они нанимались византийскими императорами как воинская элита, которой платили огромные деньги наличным золотом и серебром, от этого обстоятельства и проистекают стенания византийских историков о безмерной алчности варягов.
По скандинавским традициям, возвращаться домой необходимо было с деньгами в виде золота и серебра. На эти деньги на родине обзаводились семьями, содержали престарелых родных, а большую часть сокровищ зарывали кладами на потом, на будущую безбедную загробную жизнь.
По летописцу, когда древляне узнали, что Игорь возвращается для сбора еще одной дани, они "держали совет с князем своим Малом": «Если повадится волк к овцам, то выносит все стадо, пока не убьют его. Так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит». И послали к нему, говоря: «Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань». И не послушал их Игорь. И древляне, выйдя из города Искоростеня против Игоря, убили Игоря и дружину его, так как было ее мало" [c. 53-54].
Помимо летописной версии причины убийства Игоря древлянами, связанной с его неумеренной алчностью, существуют и другие мнения, в частности, версия А.А. Шахматова [Разыскания о древнейших русских летописных сводах - Спб., 1908, с. 338], поддержанная Л.Н. Гумилевым [Князь Святослав Игоревич - М., "Наш современник", 1991, № 7 с. 144], имеющие характер явно нелепых и надуманных предположений.
Так, Л.Н. Гумилев пишет: "Игорю приходилось платить дань хазарам (? - Авт.) и кормить свою дружину. В 941 и 943 гг. киевский князь откупался (? - Авт.) от хазарского царя , участвуя в его походах (? - Авт.), но в 944 г. "Игорь, побуждаемый дружиной", идет походом на Деревскую землю, чтобы собрать себе дань, причитающуюся Свенельду и его дружине (? - Авт.), но Свенельд не отказывается от данных ему прав - происходит столкновение Игоревой дружины со Свенельдовой (!? - Авт.) и с древлянами - подданными (!? - Авт.) Свенельда; в этом столкновении Игорь был убит Мстиславом (!? - Авт.) Лютом, сыном Свенельда" [Там же].
Перед нами образец типичной "гумилевщины", что ни предложение, то поток ничем не обоснованных фантазий на уровне полной исторической ахинеи. Впав в раж мифотворчества, Л.Н. Гумилев толкует о нелепостях Нестора, взамен чего несет белиберду о двоевластии - Свенельда в Киеве и Игоря в Вышгороде и взаимных заговорах между ними, при том, что у Киева было вдвое больше сил, чем у Игоря, а над всеми враждующими возвышался хазарский царь Иосиф, поскольку "после похода Песаха киевский князь стал вассалом хазарского царя".
Что касается роли Вышгорода в измышлениях Л.Н. Гумилева, то нет никаких исторических и археологических данных о его существовании во времена Игоря. Решающий вывод Л.Н. Гумилева, о причине гибели князя Игоря с дружиной, являет собой образец его химерических фантазий: "Но так как Игорь и окружавшие его варяги после двух тяжелых поражений были на Руси непопулярны, то заговорщиков [Свенельда] поддержали широкие массы древлян, благодаря чему переворот удался, ибо княжеская дружина оказалась в изоляции" [Там же]. Прямо древнерусский ГКЧП по сценарию Л.Н. Гумилева!
Если исходить из летописных событий, то, судя по всему, после похода на Царьград и заключения выгодного мира с греками, Игорь, находясь в апогее славы и могущества, решил окончательно смирить и поработить непокорных ему древлян.
О самих древлянах есть много мнений. Это племя отличалось от племен, составивших ядро древнерусской народности, по происхождению, по обрядам, и по диалекту. По Нестору, поляне и древляне были славянами, первые жили по Днепру в открытых пространствах полей, вторые западнее в лесах, откуда и получили свои характерные именования.
Нестор предвзято относится к древлянам, которые «живяху звѣриньскимъ образомъ, живущее скотьски» [Лѣтопись по Лаврентьевскому списку. - Спб., 1872, c. 12] относительно полян, имеющих «бяху мужи мудри и смыслени» [c. 9]. В.Н. Татищев пишет: «Здесь Нестор о древлянах нечто по злобе хульное указывает, ибо о них выше сам сказал, что единородны полянам» [Татищевъ В.Н. ИсторiΙя Россiйская - М., 1773, кн. II, пр. 30, с. 358].
Поляне и древляне были этнически разными славянами, исторически пришедшими на Днепр с разных сторон – придунайского юга и европейской западной Двины. Лев Диакон сообщает о древлянах как о германцах [Лев Диакон. История. - М., 1988, c. 57].
Чувствуя западный тип древлян, Нестор, поэтому их так недружественно охарактеризовал относительно полян, предки которых явились на Днепр с подвластных православной Византии придунайских земель. Мнение Нестора об отсталости древлян не объективно, но выражает стремление опорочить древлян, которые долгое время сопротивлялись христианизации и включению их в состав Киевской Руси.
Древляне, по данным археологии, знали гончарное, кузнечное, ткацкое и кожевенное ремесло, и в этом нисколько не уступали полянам, но даже, например, в искусстве строительства крепостей, их превосходили.
Разный этнотип древлян и полян, как западных славян и славян южных, характерно выразились в их отношении к пришлым варяжским поработителям. Если кроткие поляне, с времен Кия, подчинялись хазарам, а затем конунгам норманнов Аскольду, Диру и Олегу, то древляне, как исконно славянское племя, отличались органическим свободолюбием, и поэтому ожесточенно сопротивляясь хазарам, норманнам и княжескому Киеву.
Можно высказать предположение об источнике предания летописца о причине гибели князя Игоря. В Повести временных лет есть места, обладающие большой степенью выразительности в передачи исторических деталей, явно описываемых их очевидцами и участниками. Это касается событий восстания волхвов 1071 года в подавлении, которого принял активное участие Янь Вышатич– княжеский воевода-каратель.
Свои последние годы в старости Вышатич провел в Киево-Печерском монастыре рядом с Нестором. Под 1106 годом летописец отметил: «В се же лѣто преставися Янь, старець добрый, живь лѣто 90.… оть него же и азь много словеса слышахъ, еже и вписахъ в лѣтописаньи семь». Нестор льет в адрес Вышатича патоку христианского благочестия: «Живъ по закону Божью, не хужий бѣ первыхъ праведникъ… бѣ бо мужь благъ и кротокъ и смѣренъ» [c. 270-271].
В действительности, это кроткий Божий праведник, истязая славянских волхвов, мучил их насмерть. В начале волхвов, зверски избивая, скальпировали, выдирая им вместе с кожей усы и бороду особым орудием пыток – проскепом. Затем, истекающих кровью, умирающих людей, повесили на дубе, что, по мнению Нестора, стало свершением «отъ Бога по правдѣ» [c. 173].
Много раз в жизни, Вышатич, оружием, в угоду киевским князьям, выколачивал дани и подати с подневольных людей, примучивая их. Возможно, что в свете рассказов Вышатича и родилось предание летописца, в котором явление Игоря к древлянам был преподнесено как неправедный набег корыстолюбивого князя с малой дружиной за дополнительной данью.
Поход Игоря на древлян стал естественным продолжением процесса феодализации киевской Руси, принявшей форму военного варяжского порабощения. В середине X века в верхнем Поднепровье в Гнёздово близ Смоленска властвовали варяги норманны.
В центре Поднепровья находилось сильное древлянское княжение, на землях которого стояло много городищ и укрепленных пунктов, даже на болотах [2]. Известны около 20 древлянских укрепленных городищ VII-IX веков. Древляне, помимо новых, использовали древнейшие укрепления еще со скифских времен. Древлянские городища были хорошо защищены валами, эскарпами и рвами. При сооружении валов использовались не только земля, глина и дерево, но и местный гранит, которым укрепляли насыпи.
С времен Аскольда и Дира, несмотря на все усилия, варяжские норманны не могли сломить упорное сопротивление древлян. Повторялась одна и та же картина, когда армада кораблей варягов плыла вниз по Днепру, древляне вроде соглашались платить дань, но когда флот у варягов отсутствовал, древляне от дани откладывались.
Единственно, что удалось варяжским норманнам, так это с времен Аскольда и Дира, окопаться в укрепленном городище Шестовице на Десне вблизи будущего Чернигова, и на на киевских горах, на стратегически важном пункте начала сухопутного пути в Херсонес. По договору 945 года Игоря с греками низовья Поднепровья вплоть до устья Днепра контролировались херсонитами, руссам там было запрещено жить.
Игорь, после удачного похода на Византию, решил окончательно сломить древлян. Возможно, что Игорь с малой дружиной пошел на прямые переговоры о вассалитете военной знати древлян, и, после нарушения уже достигнутых договоренностей, был зверски убит древлянами. Лев Диакон сообщает, что плененного Игоря, древляне, привязав к деревьям, живым разорвали на части.
Показательна ответная месть жены Игоря княгини Ольги, когда к ней прибыли на переговоры послы древлян, их также зверски убили. Изуверство с обоих сторон не случайно. Первое посольство древлян Ольга живьем закопала в землю, а второе сожгла заживо. Тем самым, обе воюющие сторона взаимно устрашали друг друга.
Если исходить строго из летописей, а не греческих источников, то князь Игорь погиб в бою с древлянами, что ясно показано в миниатюре из Радзивилловской летописи. Такая же картина битвы приводится на иллюстрации "Смерть Игоря 945 год" [Карамзин Н.М. История государства российского. - М., 2004, т. I, гл. VI, с. 56].
Оценивая значение для истории Древней Руси эпохи княжения Игоря Рюриковича, первый русский митрополит Иларион воздает должное заслугам Игоря, который «мужеством и храбростью прославился в странах многих» [Иларион. Слово о Законе и Благодати. - М., 1994, c. 73]. При княжении Игоря Русь более трети века сохраняла свое державное могущество, обретенное при Олеге-правителе. Кичливая Византия, договором 945 года заключенным с Игорем, на многие десятилетия была поставлена вровень с молодой Русью.
К редкой особенности Игоря относится родовой стиль его властвования, когда князь, в сложных случаях, как это бывало в походах на Царьград и на древлян, советовался с дружиной, выполняя общую дружинную волю.
P.S. Помимо летописных данных и свидетельств греческих источников немаловажное значение об эпохе Игоря имеют древние скандинавские источники, в частности, «Сага об Ингварре Путешественнике» [Древняя Русь в свете зарубежных источников (под ред. Е.А. Мельниковой и др.). - М., 1999, т. V, c. 243-252]. В ней рассказывается о походе на восток норманнов под руководством шведского хёвдинга Ингварра.
Историческая достоверность этого похода засвидетельствована руническими надписями, установленными вблизи озера Меларен, в которых превозносится храбрость воинов, участников похода Ингварра.
Ряд сюжетных мотивов композиционно весьма сложной «Саги об Ингварре» может быть идентифицирован с обстоятельствами похода Игоря на Византию, что, в таком случае, является уникальным свидетельством перипетий похода от их непосредственных участников.
Отцом Ингварра был знатный конунг Эймунд, а мать была дочерью могущественного человека. В это время Гардарикой (Русью) правил конунг Олав (древнерусский Олег – Авт.). Ингварр повзрослев, стал тяготиться ролью подчиненного Олава. Он решил набрать свою дружину, покинуть страну и отправиться на восток за богатствами.
Дружина Ингварра отплыла в поход на 30 кораблях, это вполне реальное количество судов для тех времен, в сравнении с мифическими летописными сотнями или греческими тысячами кораблей норманнов.
В поход на восток дружина Ингварра плыла по средней самой большой реке (Днепр), протекающей между двумя другими реками (Западной и Северной Двиной - Авт.). Преодолевая днепровские пороги и водопады дружинники Ингварра с помощью канатов вытягивали суда для обхода порогов по суше.
Во время похода дружину Ингварра подстерегали различные напасти, так они встретили великана и летающего дракона. Встреча с драконом особенно интересна, чудовище, извергая из пасти яд и огонь, уничтожило один из кораблей флотилии Ингварра. Судя по всему, перед нами в сказочной форме предстает один из эпизодов морского сражения норманнов с врагом, использующих «греческий огонь», битвы с византийцами вблизи их владений.
Ингварр погиб от эпидемии, но его сын Вальдимар на одном корабле прорвался к Миклогарду (Константинополю), какова судьба остальных судов норманнов никому не известно.
[1] Тех, кто не мог выплатить дань, обращали в рабство. Полон рабов доставляли в Киев, далее перекупщики рабов доставляли их в крымский центр работорговли Кафу (Феодосию). Оттуда, славянских рабов продавали в Халифат или Западную Европу. Система работорговли действовала безотказно больше 1000 лет, будучи последовательно отлажена греками, хазарами, русскими князьями, монголо-татарами и османами. Речь идет о десятках миллионов славян, проданных в рабство за это время. Лишь после взятия Крыма во времена Екатерины II, практика продажи в неволю славян за рубеж была прекращена, но при этом, та же императрица держала в рабстве все подневольное население крепостной России - Авт.
[2] Имеются в виду так называемые «болотные крепости», небольшие укрепленные островки на болотах, где в случае опасности отсиживались местные жители – Авт.
---------------------------------------------------
Полный авторский курс лекций по древнерусской истории можно найти в поисковике по адресу: Яндекс-Дзен-Сергей Михайлов. Там же открыт клуб любителей истории Ленинграда (1924-1991). По каждому году будет представлено 100 уникальных фото.
