Девушка рухнула в сенях. Как была – в плаще, шали, но босиком. Потеряла туфли по дороге, когда бежала к родным. Мать всплеснула руками: Марфа! Это же дочь её, княгиня Долгорукова! Тринадцати лет от роду. Богатую наследницу, Марфу Сурмину, замуж выдали почти двумя годами ранее. Прельстились громким титулом жениха. И вот как оно вышло.
У костромского дворянина Ивана Михайловича Сурмина всего было вдоволь: денег, земли, домов, крепостных… Служил он при Патриаршем приказе, доход имел стабильный. А потому дочка, Марфа, была завидной невестой. В 1729 году Иван Михайлович умер, и девушку поспешили выдать замуж.
Мать поступила недальновидно – хотела выгодно сбыть наследницу с рук. Ведь посватался не кто-то там, а сам князь Юрий Долгоруков. Высокий, статный, молодой. Двадцати четырёх лет, и тоже небедный. Ну а то, что невеста молода, не печалились. «Стерпится-слюбится», да и Долгоруков обещал подождать, пока подрастёт Марфа.
В середине восемнадцатого века про чувства думали в последнюю очередь. Брак – это же не единение любящих душ, это союз семей, а он должен быть выгодным и прочным. Как писала впоследствии княгиня Дашкова об этом времени: «Женщины были скромны, стыдливы…Сами воспитывали детей…и не искали пустых знакомств. Оттого-то более было свадеб, менее было сплетен».
Согласно обычаям, после свадьбы новоявленная княгиня Долгорукова переехала в дом мужа. Приданое везли следом: десяток крытых повозок, уставленных сундуками. Разбирали их несколько дней, ведь Федосья Сурмина, мать Марфы, постаралась, чтобы дочкины вещи соответствовали её новому статусу. Белье – самое тонкое и изящное, отрезы шелка – подороже. Золотых украшений привезли – не счесть. Супруг был доволен.
Но обещаниё своё, данное тёще, Долгоруков не сдержал. Позже Марфа рассказывала при свидетелях, что князь вёл шумную жизнь. Принимал гостей каждый день, часто доводил себя до такого состояния, что падал в комнатах неподвижно. А порой начинал бушевать, кричать и куролесить. Она выдержала рядом с ним полтора года. В тринадцать лет, воспользовавшись моментом, когда князь спал беспробудным сном, повязала шаль на голову, завернулась в плащ, и побежала к матери.
Как она добиралась – неизвестно. Убежала от мужа босиком! Но всё же сумела дойти до дома Сурминых и упала на крыльце. Федосья рвала на себе волосы, просила у дочери прощения. «Только не отдавайте меня князю!» - умоляла Марфа.
Долгоруков явился скоро. Пытался договориться, но ему велели уходить. Тогда князь обратился к императрице Анне Иоанновне, с просьбой о разводе. Утверждал, что Марфа была ему неверна. Но в такое никто не поверил. Правда, разбирательство по этому делу все-таки учинили, и маленькой княгине пришлось рассказывать посторонним, как ей жилось в доме мужа. Описала все: громкие праздники у Долгорукова, его привычку поднимать руку и как боялась даже смотреть в его сторону.
Федосья Сурмина сама бросилась в ноги императрицы, умоляя разрешить развод. Возможно, дело бы оставили без внимания – ну мало ли, как в семье бывает? Однако Долгоруков попал в немилость совсем по другой причине, и был выслан в Сибирь. Марфе разрешили не следовать за ним, и в 1735 году она получила развод. В тот же самый год Федосья выдала её замуж повторно.
Вторым мужем Марфы стал граф Роман Илларионович Воронцов, приближенный цесаревны Елизаветы Петровны. Супруги были почти ровесниками и сумели поладить – уже в 1737 году родилась их первая дочь Мария, в 1739 – Елизавета. Всего же судьба одарила их пятерыми наследниками.
Марфа сделалась близкой подругой цесаревны. Зная, что у той вечно не хватает «на жизнь» нередко снабжала Елизавету Петровну деньгами. А супруг Марфы был в числе лиц, которые в 1741 году и привели цесаревну на императорский трон. "Брауншвейгскую династию" в ссылку сопровождал именно Роман Илларионович.
Но тут вышла оказия. Из ссылки вернулся… Юрий Долгоруков. Марфа встретила его при Дворе и была невероятно смущена. Даже разговаривать с ним ей было трудно. Воронцов занял бескомпромиссную позицию: брак расторгнут, беспокоиться не о чем. А если князь посмеет заявить о правах, то он, Воронцов, через императрицу поставит его на место.
«Я узнала о её прекрасных качествах только от друзей», - печально говорила княгиня Дашкова о своей матери, Марфе Сурминой-Воронцовой. Увы, молодой женщины не стало в 1745-м, она умерла от тифа. Заботу о детях на первых порах взяла на себя Федосья Сурмина, но затем пятерых наследников забрали. Старших двух девочек императрица Елизавета поселила во дворце и сделала фрейлинами, двух сыновей Марфы отдали на воспитание графу Воронцову-деду, а самую меньшую дочь, Екатерину – ту самую, которая станет княгиней Дашковой – обеспечивал дядя.
Печалясь о судьбе матери, княгиня, тем не менее, ошибок не учла. Свою дочь Анастасию она выдала замуж тоже очень рано – в пятнадцать лет. И этот союз никому не принёс счастья.
#наука #семейные отношения #свадьба #женщины #история россии
Канал Ника Марш ежедневно публикует материалы об истории Европы и России. Подписывайтесь и будьте в курсе!
Лайки и перепосты помогают развитию канала!
