Начало Продолжение Часть 3 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
- Пусть, пусть!.. – Мила утешала себя насмешливой злостью на Владимира. – Детей ему надо?.. Полный дом чужих детей? Сделаем! И посмотрим, как это всё Вам, Владимир Андреевич, понравится – когда на деле… а не в благородных рассуждениях! Когда будут мотаться по всему дому… с утра до ночи хлопать, топать, визжать, разбивать, ломать, портить… Пооосмотрим! Ты ещё вспомнишь моё разумное решение!
Честно говоря, сама Мила не могла припомнить, чтобы Алёшка с Надей бегали по дому, ломали-портили, топали-хлопали. В первые дни они тихонько играли во дворе, а потом вообще стали уходить на берег. Девчонка сначала была улыбчивой и… правильно заметил Егор Ильич, ласковой. Не по годам умелой: аккуратно складывала свои и Алёшкины вещи, без напоминаний убирала игрушки. Они с Алёшкой сами готовили завтрак: Мила не любила возиться на кухне, да и не привыкла завтракать дома. Алёшка жарил яичницу, Надюшка заваривала чай, готовила бутерброды с маслом. Посуду дети никогда не оставляли немытой.
- Я и стирать умею, – доверчиво сообщила Надюшка Миле.
Мила с досадой отмахнулась от девчушки.
А Данка как-то заметила:
- Смотри-ка! Вот что значит отцовское воспитание! В строгости, по-военному!
Мила скривилась: да только где те военные… а ей что прикажете делать теперь – с двумя детьми сразу! Спрашивается: девчонку-то эту Виталька зачем взял к себе! Неразговорчивый мичман, что привёз детей, в двух словах рассказал, что девчонку бросила мать – уехала неизвестно куда с новым мужем. А отец погиб двумя годами раньше майора Огнецвета. Ещё мичман что-то объяснял про то, что капитан третьего ранга Аверин и майор Огнецвет друзьями были. Мила презрительно кривила губы: причина, конечно, весомая… чтобы взять на себя обузу. Ну, а она, Милочка, при чём?..
Нет, конечно, она знала, что у Владимира есть дочка: мужику под сорок, он и не скрывал, что женат был. И о жене рассказывал – Миле ещё казалось, что слишком уж грустно… и бережно рассказывал всегда… О журналистке своей. А теперь вот оказалось, что Карина его, видите ли, международница. Ну, там – Вьетнам, Куба… Швеция. И дочку не с кем теперь – тёща, видите ли, их разводом недовольна. И что?.. Опять крайняя она, Мила… Владимир заявил, что эта Лерочка будет жить с ними! И вот свалилось же всё сразу!!!
Ладно. Хочет Владимир семейный детский дом – сделаем. Даже интересно, что будет, когда ему это надоест. И Мила отправилась в кадетскую школу. Обрадовалась, когда случайно встретила работницу службы по делам несовершеннолетних. Учтиво поздоровалась, вздохнула, даже что-то наподобие слезы показалось на её глазах:
- Валентина Евгеньевна! Мне надо забрать девочку назад!
Валентина Евгеньевна смотрела с холодной усталостью. Молчала.
- Надо, понимаете? Очень надо забрать Аверину Надю назад!
Валентина Евгеньевна удивилась, но голос её прозвучал спокойно и ровно:
- Надю Аверину уже увезли в детский дом. – Подняла руку, вежливо перебила Милу: – В какой и куда, я не имею права Вам сообщить – Вы не являетесь родственницей девочки. А опекунство, как мы поняли, Вы оформлять и не собирались.
Мила поспешно объяснила:
- Мой будущий муж… Он против, чтобы… в детдом девчонку. – Отчаянно прокричала: – У меня свадьба срывается из-за этой девчонки! Жизнь рушится! Мне необходимо её вернуть! Вы можете это понять!
Валентина Евгеньевна обошла Милочку, потом оглянулась, негромко сказала:
- Вам попался хороший жених. А Вы не сберегли своё счастье.
В кадетской школе нетерпеливо посматривала на часы: полдня неизвестно на что потрачено! Наконец, офицер-воспитатель привёл мальчишку. В глазах повзрослевшего за эти дни Алёшки – удивление. Мальчишка молча смотрел на тётку.
- Алексей! Собирайся, мы едем домой.
Третьеклассник Алёшка спросил… И получилось у него так спросить!.. – с надеждой и без надежды…
- А Надюшка?.. Мы заберём её?
Мила с досадой подняла глаза к небу.
- Алексей! Мы Наде не родственники. Нам её не отдадут. Она будет жить в детдоме. Давай, собирайся, у меня ещё много дел!
Алешка сник, опустил голову – чтобы тётка не увидела мелькнувшие слёзы. Потом прерывисто вздохнул, справляясь со вновь нахлынувшим горем – от надежды, что едва забрезжила и не сбылась… Покачал головой:
- Нет. Я буду учиться здесь. Мы с папой так решили, что я буду учиться в военном училище. Чтобы стать офицером.
Мальчишка повернулся – по-строевому. И ушёл в корпус. Не догонять же его, если вокруг ходят офицеры и кадеты!
В висках у Милы стучало: не вышло! А казалось так просто – забрать мальчишку с девчонкой назад, пусть Владимир убедится в её благородстве!
Дома ждала Данка. Усмехнулась:
- У тебя снова… – обвела взглядом комнату: – валяется всё… привычненько так! Лифчик имеет место… на фикусе… колготки вон под креслом. А особенно гармонично выглядит тушь для век – поверх остатков бутерброда… Не думала, что судьба тебе посылала неожиданную Золушку?
Мила зло сверкнула глазами:
- Тебе делать нечего? – И вдруг разревелась на плече у подруги: – Володька… он объяснил мне, какая я нехорошая… Свадьбу отложил – из-за Витальки. Про детей философствовал. – Догадка пронзила Милочку. Он вскинула на Данку полные злых слёз глаза: – Это ты?.. Ты! Рассказала ему о детях!
Богдана вздохнула – с явным сожалением:
- Нет, не я. Он сам у меня спросил о детях – значит, уже знал. И про них, и про брата твоего. Разве ж это утаишь в нашем посёлке? Я тебя предупреждала!
- Дан, что делать? Он ушёл, знаешь… Будто я лично его обидела!
Данка глубокомысленно заметила:
- Порядочный… благородный мужик. Не для нас с тобой, Мил! Ищи-ка ты другого. Знаешь, чтобы взгляды на жизнь совпадали…
- Другого?! А Володьку – тебе оставить? Думаешь, не знаю! Не видела, как ты…
Богдана сняла с фикуса Милочкин лифчик, швырнула его на беспорядочную кучу белья на диване. Спокойно, с какой-то жёсткой откровенностью сказала:
- Дура. Не знаешь и не видела. Я давно пыталась женить его на себе. Тебе и не снились… мои старания. Но, – Богдана снова вздохнула, – я ж говорю: мужик порядочный и благородный. Изменять тебе не хотел.– Серьёзно посоветовала: – Забудь.
…Надюшка сжимала в кулачке морячка – сколько себя помнила, этот игрушечный морячок всегда был с ней. Тогда она разбила коленку на детской площадке – упала с качелей. Алёшка, сам кроха, испугался, что не усмотрел за Надюшкой. Протянул маленького пластмассового морячка в настоящей военной форме. Надюшка почему-то пришла в совершенный восторг, даже забыла, что плакать надо… С морячком не расставалась. С ним и в садике не так грустно было – будто Алёшка рядом…
И уже в машине, когда ехали в город, она вдруг обнаружила, что морячок лежит в кармане платья. Надюшка очень обрадовалась морячку, даже вздохнула облегчённо. А ещё в кармане платьица нашёлся гладенький бело-розовый камешек – с берега их холодного моря…
Это был самый красивый камешек на берегу. Алёшка нашёл его перед самым отъездом из Североморска и отдал Надюшке…
В детдоме пятиклассница Тома Воронина выхватила морячка из Надюшкиной ладошки. Забросила далеко в траву. Требовательно протянула руку:
- А ну, давай, что там у тебя ещё?
Надюшка сильно сжала в кармане ладошку с камешком. Тома была сильнее…и камешек тоже полетел в густую траву… Надюшкино горе было таким большим, что слёзы покатились из её глаз. Заколки для косичек Тома забрала себе…
Надюшка стала учиться в первом классе. Читать и писать она давно умела – ещё тогда научилась, когда Алёшка пошёл в первый класс. Алёшка сам учился и её учил, и так хорошо у них получалось…А сейчас, на уроках, ей было очень грустно и скучно. Надюшка сидела у окна, смотрела в густую траву, думала, что где-то там лежит бедный её морячок… и бело-розовый камешек… и на траву сегодня ночью выпал первый снег, и Надюшке надо было обязательно найти морячка и камешек, но ей не разрешали уходить надолго и далеко, туда, где она могла найти морячка…
… Вставать приходилось рано. Кадеты бежали на зарядку, потом умывались, заправляли постели. Алёшка не понимал: как это некоторые мальчишки ноют, жалуются. Постели вот не умеют заправлять… Алёшка успевал свою заправить и помогал Ромке Скворцову – показывал, как это сделать быстро и аккуратно, но у Ромки всё равно не получалось. С Ромкой они подружились. Ромка очень хотел домой, но не ныл и не просил мать забрать его: дома у матери оставались три девчонки, Ромка понимал, что у матери и так хлопот хватает… а помогать ей некому – отца у Ромки не было.
Когда Алёшка рассказывал Ромке про Североморск, про отца, про Надюшку, Ромка молчал, не перебивал – значит, всё понимал. Часто просил рассказать про корабли и самолёты, что взлетают прямо с палубы корабля. Другие мальчишки тоже с интересом слушали Алёшкины рассказы, даже старшеклассники приходили послушать. Но об отце и о Надюшке Алёшка говорил только с Ромкой.
Однажды в школьном коридоре Алёшка увидел девчонку. Золотисто- русые косички… Девчонка бежала вприпрыжку, не оборачивалась… А вдруг… у неё, с такими косичками… на лице веснушки и глаза – как тёмные капли чистой воды их холодного моря… Алёшка пошёл за девчонкой, сердце его сильно стучало, он поверил, что это Надюшка! Скорее догнать, посмотреть ей в лицо!
Девчонка зашла в кабинет математики – это была дочка преподавательницы, Яны Викторовны…
Алёшка убежал за самый дальний корпус, до самого вечера лежал на холодной земле, пока его не отыскал здесь Ромка.
Продолжение следует…
Начало Продолжение Часть 3 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
