За годы Великой Отечественной Советский Союз взял и отправил в лагеря ГУПВИ 3 486 206 военнопленных. Из них 2 388 443 немцев. Остальные – это венгры, румыны, итальянцы и прочие союзники гитлеровской Германии, а также «солдаты удачи» из других европейских стран. И в этой статье я расскажу, как жилось бывшим врагам в стране, с которой они так долго и упорно воевали.
Солдаты Оси были размещены по 260 лагерям Главного управления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР и использовались на работах – по восстановлению разрушенных советских городов, на шахтах и заводах, на лесоповале. Домой их массово отпустили только в 1953-1955 г.
Жили трудно, много работали, в первые послевоенные годы сильно голодали. Как, впрочем, и бо́льшая часть гражданского населения СССР в то время. В целом, условия содержания немецких военнопленных в Советском Союзе были намного более гуманными, чем пленных бойцов Красной армии в нацистских концлагерях.
Это бесспорный факт, который подтверждается сухими цифрами: 85,1% военнопленных благополучно вернулись домой, в Германию и другие страны Европы; 14,9 % – умерли в плену. Статистика не идёт ни в какое сравнение с данными о советских военнопленных. По разным данным, в плен к немцам и их союзникам попали от 4,56 до 6-ти миллионов красноармейцев. Из них вернулись домой живыми лишь 1 836 562 человека – гораздо меньше половины.
Путь к местам работы
НКВД, «натренированный» на ГУЛАГе, чётко и по-хозяйски распоряжался военнопленными как бесплатной рабочей силой. Война ещё не закончилась, а они уже распределялись по лагерям и приступали к труду.
«Почти пять недель мы ехали в вагоне в Свердловскую область. В дороге нам давали жидкий суп-баланду, сухари и солёную сушёную рыбу, причём пить давали очень мало и то не всегда. На ж/д станциях слышались удары камней о наши вагоны и крики «Гитлер капут!» Люди старались попасть камнями в люки вагонов. Многие пленные по прибытию так ослабли, что уже не могли стоять на ногах. Их покидали в грузовики и отвезли в лагерь, – вспоминает бывший военнопленный Курт Вернер Андрес, – там нас первым делом повели в баню. Все волосы на голове и теле были сбриты, а одежда – обеззаражена. Одежда при этом перепуталась, а кто-то и вовсе остался без неё. Но всё, что надо, сразу заменили и дополнили. Все последние личные вещи: часы, кольца, зажигалки, фотографии, кошельки – всё отобрали»
Как «марш смерти» вспоминают бывшие немецкие военнопленные свой путь из разрушенного Сталинграда до лагеря в Бекетовке (ныне Кировский район города Волгограда), в начале сурового февраля 1943 года. К моменту своей капитуляции 2 февраля, армия Паулюса уже находилась в крайне измождённом состоянии. Поэтому второе название того скорбного пути – «марш дистрофиков».
Голодные, измученные лютым холодом, лишениями и антисанитарией люди, закутанные кто во что придётся (в том числе и в бабьи платки) падали прямо в пути, дойдя до последней степени нервного и физического истощения.
Разумеется, у большинства жителей СССР жалости они не вызывали. Особенно у советских бойцов, которые вместе с пленением солдат Паулюса освободили красноармейцев, которых те держали в концлагере в Гумраке и использовали на земляных работах. Вот кто был настоящими дистрофиками и «ходячими мумиями»! Зимой 1942-43 гг. в Сталинграде от голода умерло не менее 15 тысяч советских военнопленных, захваченных армией Паулюса.
Голод – не тётка
При этом никто не отрицает, что жизнь немцев в плену была очень тяжёлой. В первые послевоенные годы им пришлось немало страдать от голода. По воспоминаниям немецкого солдата Герберта Бамберга:
«сначала долгое время в лагере нас кормили только раз в день – литр супа, половник пшённой каши и четвертинка хлеба. Но ведь и местное мирное население тоже голодало»
Согласно официально утверждённой НКВД норме, военнопленным должны были давать в сутки по 400 гр. хлеба (только первый год, затем эта норма выросла до 600–700 граммов); 100 гр. сушёной рыбы, 500 гр. овощей или картофеля, 20 гр. сахара, 30 гр. соли, а также чай, растительное масло, уксус и перец. На практике эта норма соблюдалась далеко не всегда: часть продуктов присваивала охрана лагерей. Неравным было и распределение пищи среди самих заключённых. Что тоже вполне естественно. Кто сильнее – возьмёт большую долю, слабому же достанутся лишь крохи. Так было и будет всегда.
К тому же, немцев стремились притеснять пленные других национальностей. Итальянцы, румыны, хорваты – держались обособленно от бывших союзников, стремились устроиться поближе к кухне и сократить пайки немцев в свою пользу. Лагерная охрана смотрела на это сквозь пальцы. Особенно «преуспели» в этом неприглядном деле румыны: их действия бывшие пленные немцы расценивают не иначе как «продовольственный терроризм».
Разумеется, немцы не оставались в долгу: ведь они изначально смотрели на румын и итальянцев как на «второсортных» людей. Собираясь в «группы самообороны», они при удобном случае нападали на своих обидчиков, отбирали у них еду, выламывали золотые зубы (которые служили лагерной «подпольной валютой»: на них можно было выменять у охраны тушёнку).
Как это всегда бывает в тяжёлых условиях жизни, в людях просыпались самые тёмные стороны натуры. Многие старались выжить любой ценой, даже за счёт здоровья и жизней бывших товарищей по оружию. Генрих Эйхенберг вспоминал:
«Проблема желудка была самой страшной. За тарелку супа или кусок хлеба доведённые до крайности люди готовы были продать тело и душу. Голод портил людей, коррумпировал их, превращал в зверей. Кража или отбирание продуктов у своих же товарищей были обычной повседневной реальностью»
Австрийский историк Стефан Карнер, подробно изучивший тему немецких военнопленных на основании их собственных воспоминаний, отмечал, что работающие пленные получали достаточно для того, чтобы подкрепить свои силы: не менее 600 гр. чёрного хлеба в день, а при перевыполнении норм – ещё 300-400 гр. добавки. Даже русское гражданское население в голодные 1946-1947 гг. порой получало меньше.
Получали пленные и минимальное медицинское обслуживание. «Из медикаментов в лагерях были только камфара, йод и аспирин, хирургические операции делались без наркоза. Тем не менее, почти у всех возвратившихся домой остались полные благодарности воспоминания о русских докторах, которые и в этой бедственной ситуации умудрялись сделать всё возможное», – писал Карнер со слов бывших пленных.
Некоторые собеседники историка, в частности, Герхард Шлипхаке или Бернхард Моершбахер, заявляли, что годы плена стали для них «школой жизни», и впоследствии они ещё не раз посещали Россию, сохранив дружеские отношения с русскими людьми.
Суровые нравы за колючей проволокой
Британский историк Энтони Бивер во время работы над книгой «Сталинград» лично пообщался со многими немцами – бывшими военнопленными. Вот что они рассказывали о первых годах, проведённых в плену:
«Ни один русский не обращался со мной так жестоко, как свои же немцы – те, которых лагерная охрана назначила конвоирами и выдала им деревянные палки – избивать бывших товарищей. На это пошли, в основном, бывшие уголовники».
«Австрийцы старались от нас обособиться и забыть о том, что они тоже немцы. В ответ наши бранили их последними словами, напоминая о том, что Адольф Гитлер, вообще-то, коренной австриец».
Лагеря, в которых содержали немцев, ничем отличались от лагерей «для своих». Бараки на несколько сотен человек, деревянные нары. Из пленных создавались рабочие батальоны от 500 до 1000 человек, которые состояли из трёх рот. В каждом бараке – наглядная агитация: графики, доски почёта, трудовое соревнование, успешное участие в котором давало прибавку к пайке.
О судьбе офицеров-власовцев в плену, можно читать здесь.
Другим путём улучшить свою жизнь в лагере была возможность вступить в ряды «антифашистского движения»: публично отречься от идеалов нацизма, начать усердно изучать марксизм-ленинизм, принимать участие в политических собраниях и вести социалистическую агитацию среди товарищей. Таким образом советские власти рассчитывали воспитать будущих социалистов и коммунистов новой Германии.
По мере восстановления народного хозяйства и ликвидации голода в СССР, менялась жизнь к лучшему и в лагерях военнопленных. Немцы повсюду работали добросовестно, в отличии от их союзников, были дисциплинированными, в полном соответствии с их национальным характером. Массовых бунтов и акций неповиновения начальству с их стороны не было.
Постепенно, кроме продовольственного пайка, они стали получать небольшую зарплату и получили право осуществлять денежные переводы на родину, семьям, либо копить деньги в советском банке. Каждому позволялось получать по одному письму с родины в месяц, а отправлять можно было сколько угодно. Когда своя одежда приходила в негодность – все бесплатно получали телогрейки, портянки и кирзачи. Этого-то добра в России всегда хватало.
О том, где воевала немецкая армия после Второй Мировой Войны, можно читать здесь.
В заключение я хочу сказать, что доброта русских людей - это качество которое было у нас всегда, даже к врагам. Но к сожалению, многие воспринимают её как слабость.
Для создания этой статьи использовались материалы из этой статьи Дмитрия Кузина, выражаю ему огромную благодарность!
Спасибо за прочтение статьи! Ставьте лайки , подписывайтесь на мой канал и пишите, что думаете - всё это мне очень поможет !
Подписывайтесь на канал "Две войны " в телеграмм
А теперь вопрос читателям:
