Передо мной лежит справка Центрального архива Министерства обороны. «В приказе командира в/части 40826 № 268 от 19 декабря 1979 года г. Муром значится:
«В соответствии с распоряжением начальника связи ВС СССР нижепоименованных военнослужащих части полагать убывшими на ТСУ с 13 декабря 1979 года
От 1 роты: 45. рядовой Иванов А.С.». Основание: фонд, опись, дело.
В приказе в/ч 40826 № 82 от 11 февраля 1980 года г. Муром, значится:
«Нижепоименованный личный состав части полагать прибывшим с учений «Южная Зима – 79» с 9 февраля 1980 года
От 1 роты: 33. Рядовой Иванов
А.С.». Основание: фонд, опись, дело.
Прошло уже сорок лет со дня ввода советских войск в Демократическую Республику Афганистан. Так случилось, что он в составе своей части обеспечивал ввод наших войск. Этот период в Генеральном штабе назвали учениями «Южная Зима – 79». Он не был «за речкой», но все годы считает себя сопричастным к этому событию, перевернувшим жизнь десяткам тысяч молодых парней и их семей…
В первые же дни службы в новой части он обратил на две аппаратные, которые стояли не в автопарке, а у казармы. На свой вопрос, что они тут делают, однополчане мне ответили, что их готовят в Афганистан. Через какое-то время аппаратные перегнали в автопарк и о стране с названием «Афганистан» он и его сослуживцы забыли. В ноябре в часть стало прибывать пополнение осеннего призыва, в основном водители. Специалисты прибывали из учебных частей г. Мурома и Полтавы, увольнялись солдаты и сержанты, отслужившие осенью положенный срок. Аппаратная ПДРЦ-4ПМ, в экипаже которой он служил радиомехаником, полностью комплектовалась молодым пополнением, водители осеннего призыва, а специалисты весеннего призыва 1979 года. На 12 декабря был намечен автомобильный марш и тактико-специальное учение (ТСУ). С 11 на 12 декабря он заступил дневальным по батальону. К этому времени уже лежал снег и 12 декабря с утра немного потеплело, был сильный туман, а после обеда пошел дождь и дороги превратились в каток. Во второй половине дня началось непонятное движение в штабе батальона и полка. После развода в 17.00 наряд не был заменен, так как большая часть батальона была за пределами части. Около 19 часов его вызвал командир роты и приказал отправиться в город по адресам офицеров и прапорщиков, указанных в жетоне посыльного. Около полутора часов у него ушло на оповещение.
Когда вернулся в расположение роты объявили построение и распределили по работам. Членам экипажа (так называлось отделение) было приказано получить со склада несколько ящиков с боеприпасами и все это погрузить в одну из аппаратных. После чего было получено оружие, подсумки с магазинами, противогазы и в составе колоны прибыли на вокзал г. Мурома. Запомнилось, как велась погрузка техники на платформы и её крепеж. Во второй половине ночи дождь прекратился и усилился мороз отчего шинели превратились в средневековые доспехи, покрытые ледяной коркой. Завершив погрузку эшелон был отправлен в неизвестном направлении. Оказывается, что в этот день, 12 декабря 1979 г., узким кругом членов Политбюро ЦК КПСС было принято политическое решение о вводе ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) в Афганистан. Цели ввода войск в соседнюю страну и методы их действий не определялись.
Сидя в купе солдаты гадали, куда же нас везут. Разговоры шли об учениях на Дальнем Востоке, в районе Уссурийска. Первой большой станцией стал Куйбышев, ныне Самара, потом Оренбург. День ото дня эшелон все больше удалялись на юг. Разговоры начались уже о южных рубежах нашей страны. В то время из газет узнавали новости о сложной обстановке в Иране. И почему-то решили, что конечной точкой путешествия станет граница с этой страной.
Потом начались казахские степи, Алма-Ата, Аральское море и наконец Ташкент. 23 или 24 декабря в одном из вагонов состоялось партийное собрание части, где был озвучен конечный пункт прибытия – город Термез. Для всех солдат и сержантов это название ни о чем не говорило. В 16 часов началась выгрузка техники. Первым, кого встретили связисты среди песчаных дюн, был узбек-партизан, дядька под пятьдесят лет, с большим животом. На вопрос, что случилось и где мы, он ответил: «Там зашевелились!» и неопределенно показал рукой за спину.
По прибытию к месту назначения приступили к развертыванию узла связи. Рота с этого момента стала называться Передающим центром (ПДРЦ), который входил в состав узла связи (УС). Согласно архивной справки, на учения «Южная Зима – 79» в Среднеазиатский военный округ привлекалась команда военнослужащих в количестве 283 человека, обеспечивающих связью штаб руководства при вводе советских войск в Афганистан. Центр был развернут неподалеку от какого-то кишлака и автомобильной дороги Термез – Ташкент, на убранном поле из под хлопка. На другой стороне Амударьи находится город Хайратон. Сюда прибыли и наши соседи по г. Муром – «понтонеры», которые занимались наведением понтонной переправы через реку. В первый же день после развертывания аппаратных все принялись ловить «голоса» для того что бы узнать о том, куда и зачем мы прибыли в этот Богом забытый край. Разные «голоса» называли разные цифры о концентрации советских войск на границе с Афганистаном. Назывались цифры в сотни тысяч военнослужащих.
Недавно нашлась записная книжка, которая называется «Тетрадь по службе войск». Так вот в ней обнаружены записи сорокалетней давности: график дежурства в 3 купе (2 взвод 1 экипаж), несение караульной службы личным составом роты, несение внутренней службы в нарядах по эшелону, социалистические обязательства. Самое главное, что я обнаружил в этой тетради, дневник, первая запись сделана 26 декабря 1979 года. Приведу несколько выдержек из этого своеобразного дневника.
"28 декабря. Дежурим ночью. Снова караул по часу. Под утро выключили питание на час. А потом началась работа.
30 декабря. Ездили в баню в Термез. После бани вместо отдыха ставили палатку. А вечером перешли в эту палатку жить.
31 декабря. Настал последний день 1979 г. В этот день нам выдали подшив материал. Вечером, на ужин, были дыни. 1 дыня на четверых. Дыня попалась хорошая.. Вечером, часов в 9 (21.00) приехали поздравить начальник УС (узел связи), замполит, начальник ПДРЦ. Затем были ком. роты. Подарил по 1 пачке сигарет. Был командир взвода и начальник экипажа, тоже приходили поздравлять.
8 января.Сегодня ночью вдруг налетел сильный ветер со стороны Афганистана. Этот ветер так и называется «афганец». Мы, отдыхающая смена, спали в палатке. А в 12 часов ночи нас подняли и сказали идти по аппаратным. Утром нашим глазам предстал разрушенный лагерь. Все палатки были повалены, некоторые полностью, другие наполовину. Правда ветер начал стихать. Ничего, подняли и сделали лучше чем было.
9 января.С КПП очень четко видны горы на афганской территории. На них даже виден снег и прочее. Красивая наверное страна Афганистан. Но вот эта гражданская война все там портит. Портит не только природу своими взрывами и выстрелами, но и нарушает обычный жизненный уклад многонациональной страны, где живут более 20 национальностей и народностей. Ничего, все уляжется и там, если КНР, США и Пакистан не будут туда лезть."
Ежедневно то-то приезжал из Термеза: командир узла связи, замполит, медбрат, который привозил письма и конечно последние новости, крутил по вечерам кино . Не обходилось и без политинформаций, на которых рассказывали о событиях в соседней стране, политической обстановке. Во время оного такого мероприятия нас ознакомили с Памяткой воину-интернационалисту, отпечатанной на желто-коричневой бумаге размером в половинку стандартного листа А4. Запомнилось, что солдат Советской Армии не должен входить в женскую половину без сопровождения афганцев и с их разрешения. От нашего медбрата мы узнали, что еще 24-25 декабря на территорию ДРА вошли части, дислоцировавшиеся в Термезе и так называемые «партизаны». Он рассказывал и о зверствах «душманов», которые творились с самых первых дней ввода советских войск на территорию ДРА. В середине января появились слухи о том, что якобы несколько аппаратных пойдут в ДРА. Подтверждением слухов стали установка противооткатных устройств к машинам, так как при переходе через перевал, несколько машин и БМП уже сорвались в пропасть. Причина – отсутствие противооткатных средств.
Условия пребывания были близки к боевым, на учения очень мало походили. Связь требовалась устойчивая, так как от нее зависело очень многое, особенно в условиях горной местности, где обычные радиостанции не всегда справлялись со своими функциями. Еду возили из Термеза, приготовленную в полевой кухне молодыми поварами. Можно себе представить, что нам привозили! Первое и второе пересолено, во втором встречалась примесь песка, подгоревшая каша, непропеченный хлеб. Регулярно нас возили в походную баню. Ночлег в палатке также был экстремальным. Либо истопник заснет и буржуйка погаснет, либо дрова сырые и в палатке собиралось столько дыма, что глаза ело до боли.
Полк обеспечивал ввод в Афганистан основных сил, прибывающих из различных регионов страны, перебрасываемых из стран Варшавского Договора. Одновременно с вводом частей и соединений из ДРА выводили «партизан», призванных из республик Средней Азии и ставших первыми советскими солдатами, вошедшими туда. 29 января закончилось наше боевое дежурство и свернув лагерь мы переехали в Термез, на территорию бывшей бригады, ушедшей с самых первых дней в сопредельную страну. Уже 1 февраля аппаратные и все хозяйственное имущество было погружено в эшелон и мы отправились месту постоянной дислокации. В Термезе мы узнали, что одна из аппаратных нашей роты останется здесь, а из другой роты аппаратная находится уже на территории ДРА.
Поездка на юг страны получила кодовое название «Южная зима – 79». Отдельные аппаратные и станции привлекались для обеспечения связи в системе узлов связи, развернутых на территории ДРА. Командир одной из таких аппаратных, побывавшей в Афганистане, был награжден медалью «За боевые заслуги», а сержант, медалью «За отличие в воинской службе» II степени. Слава Богу, всё обошлось без потерь, если не считать пробоин в самой аппаратной.
Тогда, сорок лет назад, никому из моих сослуживцев не приходила мысль, что ввод наших войск растянется почти на десять лет и к своим родным и близким не вернется около 20 тысяч офицеров, солдат и сержантов, гражданских служащих. Невольно задаешься вопросом, а как бы сложилась наша судьба, попади мы «за речку»?
