12 мая 1627 года на Королевской площади Парижа состоялась дуэль. Дрались сразу шесть человек: Ги д'Аркур, маркиз де Беврон и два его секунданта, оруженосец Буке и Анри де Клермон, маркиз де Бюсси д'Амбуаз скрестили шпаги с Франсуа де Монморанси, синьором де Бутвилем, суверенным графом де Люсс и двумя его секундантами Франсуа де Ромадеком, графом де Шапелем и Ла Бертом.
Надо сказать, что дуэли в те времена были весьма обычным делом. Несмотря на королевские эдикты, угрожавшие смертной казнью дуэлянтам, французские дворяне устраивали поединки с "легкостью необыкновенной". Так, например, маркиз де Бюсси д'Амбуаз был известен тем, что однажды дрался из-за спора о форме узора на шторах.
Но один из шести дуэлянтов с Королевской площади даже в эти богатые на дуэли времена был, как говорится, всем дуэлянтам - дуэлянт. Франсуа де Монморанси, сеньор де Бутвиль, суверенный граф де Люсс в свои 28 лет (а именно столько ему исполнилось на момент дуэли) был известен всему дворянству Франции и близлежащих государств. Но не столько своим отличием в ходе нескольких войн (а граф сумел отличиться в войне с гугенотами, при осаде Ларошели, и защите Бреды от испанцев), сколько своими победами в 22 дуэлях, проведенных им, несмотря на те самые эдикты Людовика XIII.
При этом Бутвиль относился к дуэли как к вполне обыденному явлению. Так, перед дуэлью с графом Понжибо, ожидая, пока специфическое их оружие (о нем немного ниже) будет заточено, он вместе с своим противником забавлялись прыжками и играми, а перед дуэлью с графом Фариньи Бутвиль провел с ним ночь в одной комнате и в одной постели, демонстрируя дружеское расположение (что не помешало второму заколоть первого на следующий день).
Впрочем, гораздо опаснее для графа стало его пренебрежение королевской волей: Бутвиль дрался где хотел, с кем хотел и когда хотел, совершенно игнорируя как божеские, так и человеческие законы. Так, например, с графом Понжибо он дрался на Пасху 1624 года, причем оба аристократа, поссорившись в трактире и оказавшись без шпаг, взялись за кухонные ножи, позаимствованные тут же.
Дуэль на Королевской площади стала всего лишь продолжением еще одной дуэли, случившейся полутора месяцами ранее: 25 марта 1627 года Бутвиль убил на дуэли графа де Ториньи, и Ги д'Аркур, маркиз де Беврон, горевший желанием отомстить за родственника, вызвал Бутвиля. Тот, естественно, согласился.
Сражались на шпагах и кинжалах. По одной из версий, Бутвиль быстро продемонстрировал свое подавляющее преимущество в владении оружием, но со свойственным ему великодушием заключил Беврона в объятия. После этого Бутвиль крикнул Беврону: "Давай разведем наших друзей, наш бой и так веселый", однако секундант Бутвиля Франсуа де Ромадек, граф де Шапелем успел заколоть Анри де Клермона, маркиза де Бюсси д'Амбуаза, а секундант Беврона Буке ранил Ла Берта. По другой версии, выяснить, кто из двух главных действующих лиц все-таки более искусен в владении шпагой и кинжалом помешала городская стража. Но помешать секундантам она не успела.
Однако, несмотря на очередную победу, не лишенную благородства, эта дуэль стала для Бутвиля последней: поединок на многолюдной Королевской площади переполнил не только весьма глубокую чашу терпения Людовика XIII, но и, что гораздо серьезнее, переполнилась и чаша терпения кардинала Ришелье, известного своей решительностью. Бутвиль и Ромадек были арестованы и отправлены в Бастилию. Следует отметить, что арестом и этапированием занимался лично великий прево Франции Ла Трусс, посланный опять же лично королём с тремя ротами швейцарских гвардейцев. Очевидно, король не забыл, как после дуэли с графом де Понжибо Бутвиль скрылся, сопровождаемый эскортом из 200 готовых защищать его дворян.
22 июня 1627 года Франсуа де Монморанси, сеньор де Бутвиль, суверенный граф де Люсс вместе с Франсуа Ромадеком, графом де Шапелем (кстати, двоюродным братом Бутвиля) взошел на эшафот на Гревской площади Парижа. Все попытки добиться снисхождения, которые предпринимали их многочисленные друзья, результата не принесли, король был неумолим: речь шла либо об отмене дуэли, либо об отмене его эдиктов. Серьезное влияние на королевское решение оказал и кардинал Ришелье, написавший позже в своем "Политическом завещании":
"положить конец беспрерывной череде дуэлей могло только примерное наказание гг. Бутвиля и Шапелля. Признаюсь, никогда я не находился в большем душевном смятении, чем в том случае, и едва не уступил всеобщему сочувствию, которое вызывала во всех сердцах трагическая участь двух молодых дворян, едва не пошёл навстречу ходатайствам самых высокопоставленных особ двора и настойчивым просьбам моих самых близких родственников. Слёзы их жён тронули меня до глубины души, но мысль о потоках крови Вашего дворянства, унять которые можно было, только пролив кровь этих двух молодых людей, придала мне силы, помогла овладеть собой и убедить Ваше Величество отдать приказ о казни ради пользы государства, пусть даже и вопреки почти единодушному мнению света и моим собственным чувствам".
О специфике дуэлей XVI века можно прочитать здесь.
Понравилась статья? Подпишитесь, поставьте лайк и сделайте репост в соцсетях. Спасибо!
