Художник нашей галереи BIS ART большой поклонник фламандской живописи старых мастеров, чье творчество изобилует мясными натюрморте. Об этом и натюрморте Мамуки мы немного писали здесь.
Мастер проделывает невероятно тонкую и кропотливую работу над каждым сантиметром полотна, используя свою любимую технику многослойной живописи. Порой очень сложно отличить изображение от реальности. Часто посетители галереи жаждут указать на "испортившуюся деревянную раму" работы. Приближаясь к картине, глаза округляются, и появляется следующее по списку желание: ткнуть пальцем в холст и потрогать "трещины в картине".
Третий пункт это прогулка вокруг картины с доскональным изучением масла на холсте со всех сторон и ракурсов, благо натюрморт стоит на мольберте. Убедившись в реальности происходящего, посетители подходят к завершающему этапу общения с картинами Мамуки Дидебашвили. Это восхищение работами и техникой мастера.
Посмотрите и вы насколько тонко исполнены самые, казалось бы, "незначительные" детали, такие как хвостик чеснока, отражение чеснока на бутылке с вином или немного неровный на конце металлический крючок. Каждая трещина на стене прописана с особой внимательностью.
Чем еще интересен этот натюрморт Мамуки, это то, что он пугает и притягивает одновременно. Технически совершенный, этот натюрморт как будто отполированный до мельчайшей детали, и в действительно все в нем выглядит реалистично. Но при этом в этом натюрморте присутствует некий эффект отстраненности - будто каждый предмет в этом натюрморте сам по себе. Так как каждая деталь этой работы прописана со стопроцентной отдачей перфекциониста, коим Мамука и является, то кусок мяса здесь выглядит действительно так, как будто бедного животного зарубили за пару часов до написания работы, а топор и крючок выглядят устрашающе острыми, как будто могут нас легко поранить - отсюда создается и пугающий эффект у зрителя. Однако это совершенство каждой прописанной детали, эта отполированность одновременно и притягивает зрителя, даже гипнотизирует.
О других работах Мамуки Дидебашвили мы писали здесь и здесь.
