За время своего существования русский язык претерпел не очень много реформ.
Основополагающая реформа русского языка была в 1918 году, когда отменили яти. Раньше алфавит выглядел так.
Когда создавался Советский Союз, большевики убрали ять, фиту и ижицу, и десятеричное, твердый знак на конце слов и частей сложных слов. Благодаря реформе сократились расходы на печать, и появилась возможность ликвидировать безграмотность. Необразованному крестьянину было гораздо проще выучить и освоить 33 буквы, чем 43.
Именно тогда ввели ритуализацию языка.
Появился советский новояз.
Помните, как звали героя фильма "Стиляги?" Мэлс.
А потом его распекали на партсобрании за то, что он убрал последнюю букву из своего имени, то есть он стал уже стиляга Мэл. Его имя – это была аббревиатура: Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин. Тогда было время аббревиатур.Поэтому, собственно, его и распекали: как это ты мог – такую важную букву убрал из своего имени, надел красные штаны!
Советское время подарило нам много аббревиатур, которыми мы пользуемся сейчас: стенгазета, вуз – сегодня общеупотребительные слова.
И часто ритуализация языка выглядела очень гротескно. Еще В. В. Маяковский смеялся: «”Где Иван Иваныч?” –“На заседании А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома”». Если говорить об именах, вы скорее всего, слышали эти имена странные: Даздраперма, Кукуцаполь – это «Да здравствует первое мая!», сокращенно.
Потом пришли следующие реформы языка. (Это естественные реформы – не законодательные.) Это были 90-е, которые нам принесли воровской жаргон. Из 90-х кое-что осталось.
Например, Гай Юлий Цезарь сказал: «Пришел, увидел, победил». Сколько веков назад! До сих пор живо это выражение.
Если к сегодняшним временам приблизиться, то Грибоедов сказал: «Счастливые часов не наблюдают». Это выглядит тоже живо и вносит определенное изящество в нашу речь.
Но это уже блеклые игрушки нулевых. Например: «пафосная тусовка», «гламурные цыпочки». Вы помните? В нулевых это было очень популярно. Сейчас эти слова выглядят как поблекшие игрушки: мы так не говорим.
Жаргон 90-х. Если сейчас кто-то скажет, например, «Фильтруй базар!» – это выглядит комично, очень гротескно. То есть время, уделенное определенным фразам, определенным клише, сокращается. Получается, мы сейчас живем в эру фастфуда языка.
Была очень популярна гибридизация. У меня был такой диск Глюкозы. Видите? Половина букв из латинского алфавита , половина букв– из кириллицы.
Сейчас это уже не модно. Это выглядит так, как будто человек пытается что-то придумать, выпендриться, если он называет компанию, например «superвеник» – «веник» пишет по-русски, «super» он пишет по-английски. Это выглядит немножко, как сейчас говорят, ту мач.
Сейчас модна кириллица, несмотря на то что приходят в наш мир англицизмы. Англицизмов сейчас очень много, но их пишут кириллицей. Общеупотребительные слова «фрилансер», «веб-дизайнер», «чарт-менеджер» сейчас лучше писать кириллицей – так говорят те, кто работают в редактуре. Гибридизация уходит. Взять ту же Глюкозу. Теперь она выросла – теперь она Наталья Ионова. Земфира тоже первую букву «з» пишет русской. Поэтому это уходит.
Да, язык меняется, значит, он живой. Не меняются только мертвые языки. И наш русский язык будет преобразовываться всегда. Трансформации в языке задевают человека очень глубоко. Потому что человек воспринимает язык как часть сознания. Он рождается, учится говорить, потом он идет в детский сад, в школу – его речь претерпевает изменения. И тут вдруг какое-то правило привносится, и оно в его картине мира не укладывается.
Простой пример – феминитивы. Кто-то сказал «авторка» – и толпа возмущенных людей бежит с криками: «Что это?! Какой кошмар! Он портит нам язык!» Потому что в их картину мира это не укладывается. Любая трансформация языка будет восприниматься всегда негативно. Но, как показывает практика, несколько лет пошумят, успокоятся, и потом все будут употреблять эти слова.
Сейчас общественное сознание живет в интернете. Интернет-культура подарила нам много слов. Опять возвращаемся к недавнему прошлому, к нулевым годам. Если раньше мы говорили: есть интернет-язык, а есть наш нормальный литературный русский язык. Сейчас мы не можем дать такого разделения. Потому что даже если человек целый день молчит и ничего не говорит – он что-то пишет в интернете. То есть он воспроизводит свои мысли с помощью всемирной сети.
Интернет-культура подразделяется на свои субкультуры. Диc, зашквар, го, камон - вот эти слова нам принесла субкультура интернета.
Все слова – это в основном варваризмы. Но сейчас варваризмы легализуются. Варваризм – это слово, которое мы выцепили из чужого языка, не трансформировав. Что такое «камон»? Мы его никак не трансформировали (не приделали суффикс или приставку)– мы просто русскими буквами записали английское выражение «come on». Это варваризм.
Сейчас в интернете набирает обороты популярная психотерапия. Вот эти три слова:
Абьюз – когда один человек обижает другого, угнетает, ущемляет. Сам человек-угнетатель – он абьюзер.
Бодишейминг – это сказать кому-то, что ты толстый и плохо выглядишь.
Лукизм – это когда человек оценивает своего собеседника или кого-то еще на основе внешности. От слова look.
Кстати, вот это я взяла из Ютуба– «летсплейщик». В «летсплейщик» мы взяли наш суффикс «-щик» и получился варваризм-комбо. Летсплей– это когда человек играет в компьютерную игру и в реальном времени выкладывает это на Ютуб. Он говорит: «Я снял на это дис».
Все эти слова – часть нашего мира. Кто-нибудь знает мем «Да, Карл!»? «Карл»– это уже архаично. Это вчерашний день. Хотя, казалось бы, еще месяц назад я сама кому-нибудь говорила «что ты делаешь?!» и сопровождала свою речь этим мемом. Если кто не знает, это из «Ходящих мертвецов». Если человек не понимает очевидных вещей, ему говорят: «Вот так, Карл».
Нам интернет-культура подарила возможность писать как мы хотим, говорить как мы хотим, снимать видео, что-то обсуждать.
Сленг очень подойдет в работе. Например, «бриф» и «опросный лист». Если вы делали сайт, вам, скорее всего, та фирма, которая делает сайт, говорит: «Мы напишем бриф». Или я делала макет, мне говорят: «Заполни бриф – мы тебе пришлем варианты». Это короче! А в работе эффективность – это быстрота. Быстрота мысли, быстрота коммуникации. Говорим: дедлайн у нас тогда – все всё поняли. «Крайний срок» - 2 слова. Уже длиннее. На подсознательном уровне это откладывается. Мы можем это не воспринимать, но «опросный лист» – это 2 слова, причем 2 длинных слова. «Бриф» – это одно короткое емкое слово.
И, опять же, у слова «бриф» значение сужено: «опросный лист» может быть все что угодно. Бриф – это заказчик что-то хочет, мы ему присылаем варианты. Опросный лист – это может быть и общественный опрос, и что-то еще. То есть у нас нет такого в языке – у нас больше эксплицитный язык.
Например, хайп или ажиотаж? У слова «хайп» очень конкретное значение – это что-то, что случилось в интернете: кто-то что-то сделал, какой-то «зашквар», снял это на видео. Одна кнопка, все это обсуждают, потом волна на второй день может схлынуть. Это хайп.
Ажиотаж – это что-то более культурное. Это может быть какое-то политическое событие. Еще слово «ажиотаж» имеет такую фонетическую структуру – оно воспринимается более солидно, чем слово «хайп».
Слово «селфи». У слова «селфи» я нашла 2 аналога: это «себяшка» и «самострел». Слово «селфи» звучит органично и благозвучно. Возможно, когда оно только появилось, оно для нас не было благозвучным. Что это – «селфи»? Какое-то слово непонятное. Ты понтуешься – «я делаю селфи».
Сейчас если человек будет делать селфи, никто не обратит внимания. Когда только зародилась эта культура, многие даже стеснялись, я уверена, делать селфи на улице где-то. Это была такая кучка привилегированных людей, которые не боялись – «Я делаю селфи». Его и в английском не было, конечно. Сначала оно появилось в английском, потом оно пришло к нам.
Вот, что еще нам подарил английский язык: глагол «являться».
Глагол «являться». Раньше «являться» было в каких-то академических трудах или в учебнике по физике, где рассматривали природные явления, например. В английском глагол «являться» необходим, потому что там есть глагол «tobe», и без глагола «tobe» не существует языка, нельзя построить ни одно предложение. В русском языке глагол «являться» звучит очень тяжеловесно. Если вы пишете научный труд – там он будет органично смотреться. Если вы будете говорить «я являюсь генеральным директором», вы будете звучать немножко старомодно. Если скажете «я генеральный директор такой-то компании» – это будет лаконичнее. Чем текст лаконичнее, тем вы более в тренде.
Особенно сейчас очень много бизнес-книг, мотивационных книг. Понятно, что там очень много глагола «tobe». И наши переводчики его засовывают сюда: «я являюсь успешным бизнес-тренером», «моя стратегия является самой мотивационной на рынке». Если убрать один единственный глагол «являться», предложение, текст, обретет лаконичность.
Я уверена, все использовали глагол «являться» в обычной жизни. Он уже проник, он уже с нами. От него никуда не деться. Еще 30 лет назад он был не так сильно «с нами». Но сейчас, когда появились тренинги по мотивации, российские тренеры берут переводческие книги, оттуда берут тезисы. И там в каждом тезисе глагол «являться».
Глагол «являться» – это канцелярит.
Канцелярит– это выражения, покрытые кабинетной пылью. Бюрократские эти выражения. Я полагаю, что их придумали в советское время, когда была ритуализация системы. И не дай бог, ты – шаг влево, шаг вправо–напишешь что-то свое, отсебятину! Нужно было упорядочить всю структуру предложений. Поэтому получалось очень много отглагольных существительных. «Выработка», «выпас скота», «выгул собаки»– это отглагольные существительные. Это канцелярит.
И их сейчас очень много. Я предполагаю, что они будут с нами еще очень-очень долго. Потому что канцелярит – это проблема деловой сферы. А деловая сфера сейчас больше развивается, чем, например, творческая. На рынке больше бизнес-книг, чем творческих книг.
Оставайтесь на канале, читайте продолжение статьи, из которой вы узнаете, какие есть тенденции в русском языке, каким бывает профессиональный жаргон и как портят речь слова-паразиты.
Александра Абрамова
МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО:
