Часть 1 здесь
Часть 2 здесь
Дорогие друзья, приветствую вас на очередном заседании клуба «Юный сыщик». Мы продолжаем расследование прискорбного происшествия, жертвой которого пал Хуан Борджиа, и стараемся вывести на чистую воду подлых убийц. А они, гады, никак туда не выводятся. Даже если мы устроим спиритический сеанс с целью разоблачения особо подозрительных персон, наверняка с того света услышим издевательский вопрос из фильма «Красная жара»: «Какьие ваши доказательства?» И загрустим, потому что доказательств у нас действительно негусто. Очень небрежно отнеслись следователи к сбору улик и к организации их хранения: ни тебе отпечатков пальцев, ни ДНК-анализа, ни протокола опознания единственным свидетелем основных подозреваемых (это, конечно, потому, что лодочник пожить еще немножко хотел), ни заключения судмедэксперта. Как нашему клубу юных любителей сыска работать в таких нечеловеческих условиях? Только искать, кому выгодно.
Дело осложняется тем, что выгодно убийство Хуана было практически всем. Мало кто желал видеть его живым и здоровым. Наверное, только папа с мамой, да еще супруга - Мария Энрикес, хотя и непонятно, на кой черт он ей сдался. Может, Лукреция еще, да и то не факт. Остальным Хуан куда больше нравился в мертвом виде. Даже своим братьям. Поскольку про Гоффредо и его возможный мотив мы уже говорили, перейдем к Чезаре, тем более на протяжении нескольких веков его принято считать главным подозреваемым, проходившим по этому делу.
У Чезаре мотивов - хоть половником черпай. Прямо скажем, не шибко любил он брата. Когда Хуан еще не вернулся из Испании, Чезаре писал ему письма, где указывал на недопустимость легкомысленного поведения и слишком вольного образа жизни. Проще говоря, возмущался, что Хуан предпочитает женщин невысокой социальной ответственности своей высокородной и благонравной жене и супружеский долг исполнять не рвется (откуда только такие сведения?). Конечно, из Чезаре моралист еще тот, но, видимо, уже тогда братец его сильно раздражал.
Все стало гораздо хуже, когда Хуан нарисовался в Риме и получил из папенькиных рук командование папскими войсками и титул гонфалоньера церкви. С его, я извиняюсь, гонфалоньерскими достижениями мы уже имели удовольствие ознакомиться. Чезаре же имел просто невшибенное счастье все это наблюдать воочию и раздражался больше и больше. Кардинальская сутана, которую ему самому папа выдал из кладовой Ватикана по описи в комплекте с другими кардинальскими шмотками, шла ему как корове седло и Соеву - пенсне. Какой из Чезаре духовный пастырь, смех один. Ладно еще, если бы он был вторым сыном. Тогда была бы определенная логика в распределении плюшек между папскими сыновьями: по старинной традиции именно второго сына в семье зачастую отдавали в церковнослужители. Традиции дело такое, не отвертишься. Но многие историки сходятся на том, что из двоих сыновей именно Чезаре был старшим. В таком случае это вообще беспредел. С какой стати его к церковному делу пристроили, а для младшенького выхлопотали два герцогства, плюс командование папской армией доверили? А ты стой, как дурак, в сторонке с тонзурой на башке, смотри, как менее талантливый брательник делает все через одно место, и не вякай. Хотя ты, может, тот Браччано бы взял без шума и пыли. И вообще, из тебя бы куда более годный гонфалоньер получился, это всем очевидно, кроме папы, который, когда речь заходит о его любимчике Хуане, совсем теряет способность соображать.
А тут еще личные мотивы. Семья Борджиа была настолько дружная и сплоченная, что у ее представителей даже женщины зачастую были общие. Вот как, например, Санча Арагонская объединила вокруг себя Гоффредо, Хуана и Чезаре. Это, конечно, высокие, высокие отношения, нормальные для духовных людей (с). Просто надо учитывать, что братья Борджиа - особенно Хуан и Чезаре - это не Хоботов с Саввой Игнатьичем, а наглухо отбитые отморозки, которые в рамках соперничества вполне способны были друг другу горло перерезать без лишних рефлексий и бесплодных сожалений. А уж если принять во внимание их борьбу за благосклонность сестренки Лукреции, которую, как самозабвенно клеветали злые языки, братья любили не только по-братски, то тут уж вообще туши свет, бросай гранату в любую сторону. Ураган страстей, помноженный на фирменный темперамент Борджиа, иной раз давал интересный эффект.
Значит, мотив у Чезаре был. Возможность тоже была. Что мешало Чезаре, распрощавшись с кузеном, догнать брата, повздорить с ним или просто напасть на него без лишних слов? Ничего не мешало. Или на Хуана могли напасть заранее нанятые Чезаре головорезы, а он сам просто наблюдал в сторонке за выполнением задания. Из показаний лодочника следует, что труп к реке привез очень важный синьор. Причем этот синьор явно был настолько богат, что смог заплатить подельникам огромную сумму, чтобы они не позарились на деньги и личные вещи жертвы. А Чезаре Борджиа, на минуточку, входил в первую тройку ватиканского списка «Форбс». Мог бы за деньги пол-Рима перерезать, если бы пожелал.
Косвенно свидетельствует в пользу версии о Чезаре-братоубийце странное поведение самого папы римского. Первые три недели он был полон решимости отыскать негодяя, дерзнувшего поднять руку на его любимого сына и всыпать ему лично таких звездюлей, чтоб до повреждений всех внутренних и внешних органов и летального исхода, и тщательно следил за ходом расследования, не упуская ни одной детали. На двадцать первый день резко потребовал закрыть дело и сдать в архив. Все. Забыли. Не было никакого Хуана, никакого убийства, никакого убийцы. Такой финт ушами наводит на всякие интересные мысли - например, что папа узнал (или хотя бы заподозрил), кто убийца, но наказать его не смог или не захотел. Кто же был этот неподсудный самому папе римскому и могущественному руководителю мафиозного клана гражданин? Делла Мирандола или еще какой оскорбленный муж/отец? Не смешите меня. Этих бы тут же в асфальт закатали, не моргнув глазом. Живыми бы в землю закопали и надпись написали в назидание остальным. Логично предположить, что убийца - кто-то свой, кто-то папе очень близкий. А кого папа мог бы не наказать за убийство своего ребенка? Только другого своего ребенка.
