История первая. Мистическая
Мой отец был рыболовом-любителем. Это сейчас 80 процентом мужчин или болеют за футбол, или бухают. Иногда и то, и другое. А 30 лет назад было модно чем-то увлекаться. Ну, вот кроме фото и еще кучи вещей по мелочам мой отец увлекался рыбалкой. А так как алкоголь он практически не употреблял, то с рыбалки привозил именно рыбу. Иногда много.
И вот всю эту рыбу мои родители солили и развешивали в виде занавесок на балконе – сушиться. Было довольно красиво: рыбы переливались на солнце и слегка шуршали, потираясь боками. А еще они, конечно, вкусно пахли.
…Однажды мама начала осторожно интересоваться у моей старшей сестры, не голодает ли она? А может, в силу возраста организм требует дополнительного питания?
- Доча, если ты хочешь кушать, ты скажи, пожалуйста, я приготовлю! Может, тебе витаминов не хватает? – тревожилась мама.
Сестра, офигев от странных инсинуаций, отбивалась всеми силами: голодать у моей мамы мог бы разве что Робин-Бобин-Барабек, который скушал сорок человек. Но уж никак не среднестатистический тринадцатилетний подросток женского пола. Следящий, к тому же, за фигурой.
Оказывается, рыбная занавеска стала редеть с пугающей регулярностью: рыбки пропадали одна за другой, причем бесследно. Родители предположили, что сестра тайком съедаем по рыбке, а попросить стесняется (хотя с чего бы?). Мне было три года, свалить вину на меня было пока затруднительно. Маленький неуклюжий бочонок, я могла разве что свалить стул или даже стол, но никак не допрыгнуть до рыбин. Пятый этаж… Вряд ли живущая сверху одинокая старушка настолько любила рыбу, чтобы спускаться за ней по веревке. Ну, спёрла бы уж сразу всю! Мистика?
История вторая. Разоблачение.
Как-то соседка зашла к моей маме, чтобы пожаловаться на своего кота. Точнее, на его здоровье. Васеньку соседка любила, кормила почти на убой. До поры до времени. А потом Васенька вдруг перестал кушать. На улицу он не ходил, значит, по помойкам не питался. Но есть перестал. Первые дня три соседка корила себя, что перекормила Васеньку: кот лежал и отказывался шевелиться. Через три дня встревожилась не на шутку: ну перекормила, ну сколько он может отлеживаться? Через неделю забила тревогу – кот не ел даже дефицитную куриную печенку, заботливо предоставленную мужем соседки – «человеком со связями». Человек со связями немножко переживал, но умеренно – он тоже очень любил куриную печенку, а после кота мало оставалось.
При этом кот не худел. Совершенно! Более того, даже немного округлился в боках. Соседка, грешным делом, подумала, что у них случайно оказался не Вася, а Василиса, но внушительные ядра под хвостом решительно эти подозрения опровергали.
И вот однажды… (как это обычно и бывает!) соседка пришла с работы раньше обычного. Через полчаса она почуяла неладное – Васи нигде не было! Вот совсем! Закрытая дверь. Закрытые окна в кухне, но открытые на балконе. Пятый этаж! Вася???
Кинувшись к балконному окну, соседка была абсолютно уверена, что Васенькино бездыханное тело лежит на асфальте. Затаив дыхание, она выглянула: асфальт был усыпан окурками. Васи на нем не было, ни живого, ни мертвого. Вздохнув, она села на диванчик под подоконником и уставилась бессмысленным взглядом в окно: жить не хотелось. Кому она будет жарить куриную печенку?!
Вдруг раздался непривычный шорох. Соседка насторожилась: воров она не ждала. Тут в проеме окна показался хвост. Кошачий, задранный кверху пушистый хвост, под которым болтались до боли знакомые ядра. Хвост медленно втягивался в балконное пространство. За хвостом тянулось полосатое Васенькино тело, нащупывая задней лапой карниз. Почему-то, возвращаясь домой, кот пятился задом. Через секунду стало понятно, почему: в пасти кот держал куриную тушку, тушка перевешивала. Соседка завороженно смотрела, боясь пошевелиться: боялась, что кот дернется, потеряет равновесие и рухнет на асфальт посреди окурков.
Наконец, кот спрыгнул на пол, выпустил курицу из зубов, поднял голову, довольно облизываясь и… увидел хозяйку! Соседка сказала, что выражение его морды в тот момент мог оценить даже Станиславский. На ней был написан одновременно ужас, осознание происходящего и безграничное отчаяние. Он понял, что лавочку теперь прикроют.
А до соседки постепенно дошло, почему кот отказывался от печенки: добытая дичь слаще дефицитного деликатеса.
Единственный балкон, до которого мог пройти по внешнему карнизу кот, был, разумеется, нашим. Отобрав у кота добычу, соседка пошла каяться к нашей маме. Про рыбу она тоже была уже наслышана. Она пришла вовремя: обнаружив пропажу на сей раз целой курицы, мама уже не знала, что и думать. Если рыбу еще можно было списать на оголодавшую дочь, то уж сырую курицу та явно бы не осилила.
На радостях, что мистическая загадка оказалась абсолютно реалистической, и что больше не нужно подозревать дочь, мама даже не ругалась. Более того, отрезала коту крылья.
Ох, нет, не коту, конечно же, а курице. Для кота. Неважно.
С тех пор пропажи прекратились. Наступила скучная жизнь…
