АНО «Большая Земля» начала сотрудничество с Министерством развития Дальнего Востока — предложение по созданию плана устойчивого развития пилотных территорий уже озвучено и получило поддержку на государственном уровне. Впереди реализация огромного и уникального проекта. О русском индексе счастья и образе идеального села рассказывают учредитель LavkaLavka Борис Акимов и управляющий партнер проектов «Большая Земля» и «Териберский производственный кластер» Олег Степанов.
В России по всем нам понятным и объяснимым причинам сельские территории, да и вообще территории, находящиеся за пределами больших городов, находятся в разоренном состоянии. Существует Федеральная программа развития сельских территорий, благая задача которой — сохранить и увеличить численность сельского населения страны. Для этого требуется создать достойные условия для проживания в сельской местности, в частности, обеспечить доступность медицинского обслуживания и качественного образования, предоставить жителям села комфортное и современное жилье и снабдить его водой и электричеством, улучшить качество дорог, развивать фермерство и малый бизнес, обеспечить наличие востребованных высококвалифицированных специалистов на селе.
После отмены крепостного права в России в 1861 году эти задачи стояли перед всеми реформаторами, общественными активистами и правительствами: народниками, Столыпиным, Чаяновым, советским государством вплоть до распада.
И эти задачи не решены до сих пор. У нас есть четкий и позитивный образ сельской Франции и фермерской Америки, уютные деревни с кирхами, разбросанные по просторам ковбойские ранчо, ухоженные поля, тучные стада, социально полноценная и даже привлекательная жизнь, пусть этот образ идеализирован и расходится с реальностью, но он есть. Есть сложный, но в целом позитивный образ русской деревни до разрушения крепостного уклада – маленькие деревни, большие села, избы, община — мы понимаем, как люди жили, что делали.
С тех пор как в 1861 году перед русским обществом встал вопрос об изменении уклада сельской жизни, вопрос никем не был решен, до сих пор не создан образ, модель, какова должна быть жизнь на селе? Что такое современное сельское поселение? Что такое дом сельского жителя? Каковы базовые модели экономики села? На каких принципах идет развитие систем жизнеобеспечения на сельских территориях?
Если мы действительно хотим развивать сельские территории, то без создания моделей, отвечающих на эти вопросы, мы впустую будем тратить деньги и силы. К чему мы хотим прийти? Где призываем жить людей? Куда зовем? Ответы на эти вопросы должны быть даны с привлечением лучших интеллектуальных сил страны. Иначе мы утратим огромный ресурс, перестанем использовать уникальный потенциал, который оставили нам предки, веками цивилизовавшие огромные территории.
Создание в регионах Сельских территорий опережающего развития с моделями пространственного (включая архитектурный код) и социально-экономического развития для каждой и станет ответом. С учетом уникальности региона (природной, социальной, экономической) нужно разработать систему измеряемых показателей устойчивого развития для каждой такой территории и в дальнейшем успешные проекты тиражировать по всей стране.
Еще один вопрос – какие критерии брать в качестве показателей устойчивого развития? Сегодня существует два совершенно разных подхода к измерению эффективности социального, культурного и экономического развития стран и регионов. Традиционный подход все измеряет исключительно ростом ВВП на душу населения и связанных с ним показателей. Соответственно все тенденции, которые наблюдаются в странах, где рост ВВП выше, однозначно трактуются как позитивные и конструктивные. Второй подход, который с 2015 года определен ООН, говорит о том, что не «ВВП единым» нужно измерять успешность развития человечества. В рамках такого подхода ВВП и его рост – это лишь один из ведущих показателей, но не тот, которому подчиняется все и вся.
Мало того, реальность знает много примеров, когда высокие доходы без создания комфортной среды обитания и адекватных инструментов по развитию территорий приводили к постоянному оттоку населения, получившего благодаря росту благосостояния дополнительные возможности для миграции. Это характерно для многих регионов России, где доходы выше средних российских. Среди них и Дальний Восток. Это характерно и для всей страны. Благополучные годы развития страны в 2000-х не остановили эмиграцию, зато создали новую большую прослойку обеспеченных русскоязычных жителей в Европе и США.
То есть не деньги или, по крайней мере, совсем не только они являются причиной недовольства и желания переехать. Важнейший фактор для принятия решения о том, что «пора валить» — это отсутствие механизмов развития территорий. Напротив, наличие таких механизмов – это причина не только для желания остаться на территории, но и для притока новых жителей.
За 8 лет работы «Большой Земли» у нас сформировался серьезный арсенал из инструментов, стимулирующих устойчивое развитие территорий. От создания карт региональных продуктов, экологической стандартизации, экспертизы и систем кооперативного сбыта до региональных фестивалей, привлечения инвестиций в регион и маркетинговых стратегий территориального развития.
В концепции устойчивого развития результаты считаются как сумма достигнутых показателей (со знаком «+») и затраченных ресурсов (со знаком «-»), причем многие показатели носят интегральный или междисциплинарный характер (экономико-социальный, эколого-экономический и т.д).
Действительно, создание крупных агропромышленных предприятий (колхозов и совхозов) было эффективно с точки зрения оптимизации капвложений, госпланирования, но была нарушена социальная и экосистема – такой метод хозяйствования требует бесконечного вкачивания ресурсов, но как только давление (термин в системе устойчивого развития) прекращается, начинается отрицательная реакция (тоже термин). И мы видим результат – заброшенность и разоренность сельских территорий.
Сейчас ООН декларируется подход, что параметры и индексы устойчивого развития должны быть локальны и создавать уникальный подход для каждой территории, но практика такова, что на деле меряют всех общим аршином и всем прописывают одни лекарства.
В Териберке этим летом архитекторы и урбанисты ставили в пример как успешную программу развития северных территорий «Туристические маршруты Норвегии». 20 лет Министерство транспорта Норвегии потратило, чтобы создать по всей стране сеть привлекательных для туристов дорог, наполненных очень дорогими и совершенно не имеющими практического функционала арт-объектами от известнейших и самых дорогих в мире архитектурных бюро. Протяженность дорог, вошедших в эту программу, 2100 км – это 100 км дороги в год! Проект Национального масштаба, имеющий соответствующий экономический и социальный эффект. Сложно представить себе такое «лекарство» в России – протяженность туристических дорог будет в сотни и тысячи раз выше (изменения на 100 км дороги никто и не заметит), а ВВП России всего в 4 раза больше норвежского.
Каждая территория обладает уникальным набором ресурсов – экономических, экологических, социальных, поэтому нужен региональный и локальный подход. Где-то экологический ресурс огромен, им надо пользоваться, где-то очень ограничен и на грани катастрофы, его надо восстанавливать. Татарстан может позволить себе строить набережные и уникальные архитектурные объекты во многих селах и деревнях, а ЕАО необходимо сосредоточить скудный бюджет на 1-2 локальных проектах-точках роста (например, экспорте меда и экологическом туризме). В густонаселенных районах надо создавать и создавать рабочие места, а в Мурманской области цена содержания сотрудника так высока, что нужно не количество, а качество рабочих мест, для создания Инновационных центров во Владивостоке и Хабаровске необходимо привлекать много образованных кадров, а в ЕАО для производства меда и развития экотуризма они не нужны в больших количествах, да и нет там условий для их проживания, а создать такие условия очень дорого.
Немаловажно, что все стандартные показатели развития (в первую очередь, в той или иной мере ориентированные на рост ВВП) совершенно не учитывают то, как люди себя чувствуют в результате изменения этих показателей. Люди могут изменений не замечать, либо психологически отрицательно реагировать на улучшение показателей. Между тем, один из индексов устойчивого развития – индекс счастья. Уже многие годы ведутся на международном уровне исследования, цель которых выявить, насколько счастливыми ощущают себя жители тех или иных стран мира. Дальний Восток как территория эксперимента может первым в России использовать индексы устойчивого развития, включая индекс счастья, для оценки эффективности собственного развития. АНО «Большая земля» берет на себя как разработку подобной системы измерений, так и программы по реализации на Дальнем Востоке проекта устойчивого развития территорий. Мы выбираем отдельный субъект федерации, входящий в ДФО, и делаем его пилотным для реализации программы и системы измерений эффективности этой программы.
Рост показателей устойчивого развития и индекса счастья – как следствие реализации программы, создания комфортной среды обитания, замедление эмиграции и, наоборот, рост иммиграционных процессов, развитие социальных, культурных проектов, привлечение инвестиций – приведет к тому, что эксперимент может быть распространен на весь Дальний Восток.
Сейчас мы уже разрабатываем систему измеряемых индикаторов Устойчивого развития для этой территории, и изменения планируем отражать в созданных специально для этого интернет-ресурсах.
