Начало здесь...
Тюрьма, ооо... сколько ужаса это слово наводит на окружающих. Казалось это всего лишь сочетание букв, но именно это сочетание формирует слово обозначающее ад....
И так мне семнадцать с половиной, вечером, двадцать пятого сентября открылась камера и мне объявили:
- Беляев на выход.
Взяв свои скромные пожитки, (спасибо маме, успела принести мне курева и сменку) я прошёл по длинному коридору КПЗ во внутренний дворик отделения и шагнул в автозак.
В воронке уже сидело человек шесть, слава богу места ещё были, что бы присесть. Кроме меня из КПЗ вывели ещё двоих, все погрузились и машина тронулась в новую жизнь....
По дороге в Сизо мы заезжали ещё в несколько мест, к нам подсаживали новых арестантов. В итоге внутри стало душно и тесно, человек пять или шесть ехали стоя, покачиваясь из стороны в сторону.
Часа через полтора машина остановилась и мент сидевший по ту сторону решётки объявил несколько фамилий, сказав:- приготовьтесь на выход, ваша станция Бутырка.
Как ни странно я не услышал своей фамилии и подумал:
- меня повезут на Матросскую Тишину.
Петровка 38
Воронок тронулся и спустя минут сорок новая остановка и здесь наконец - то я услышал свою фамилию.
Оказавшись в коридоре отделанным замусоленным желтоватым кафелем, я осмотрелся и почему то подумал, как-то не тянет на тюрьму это заведение.
Да, я оказался прав, это было тоже ИВС(изолятор временного содержания), но на территории Петровки 38. " Это удачно я попал" - Подумалось мне.
Да, бывает такое, иногда вместо тюрьмы на несколько дней тебя могут забросить на Петровку и со мной случилось именно так.
Пройдя пару часов через шмоны и проверки на сборке, меня отвели в камеру. Такая небольшая хата, девять квадратных метров не больше. В камере сидел седоватый мужчина лет пятидесяти, интеллигентного вида.
- Дядя Боря.
Представился он.
- Располагайтесь молодой человек, нам придётся некоторое время провести вместе.
У сокамерника явно было хорошее настроение, видимо одиночество в камере достало его, а тут как никак собеседник.
Мы протрепались часов до трёх ночи, к этому времени сон потихоньку стал одолевать его и я услышал негромкое сопение моего сокамерника.
Из разговора с дядей Борей, я понял, что он, частенько посещал места не столь отдалённые. Он рассказал мне, что если меня привезли на Петровку, то стало быть, будут крутить и колоть по полной.
У ментов много нераскрытых висяков и они всегда ищут жертву, что бы повесить дела, на чьи-то добрые плечи.
Узнав у меня, что я состою на учёте у психиатра, он посоветовал мне, подкашивать под дурочка на допросах, особенно здесь на Петрах.
Мотивируя тем, что как правило, менты не любят связываться с невменяемыми, так как на таких трудно вешать нераскрытые дела.
Допрос
На другой день, через час после утренней кормёжки, меня выдернули из камеры и провели в следственный корпус, в котором, шесть или семь пролётов мы долго спускались.
- Знаменитый Петровский подвал
Мелькнуло у меня в голове.
- Дядя Боря был прав.
В допросной сидели два опера, лет тридцати от роду, с такими хитро-крысиными лицами.
Говорили они мягко вкрадчиво и убедительно. На допросе мне стали вешать кражи табачных ларьков, совершенные в нашем районе года полтора назад. Они мастерски подводили меня к тому, что эти кражи - моя работа, теперь мол не отвертишься, мол даже свидетели есть и скоро меня ожидает очная ставка.
Мне так же пояснили, что я могу сделать явку с повинной, тем самым облегчу свою участь, срок у меня будет, небольшой. Что кража ларьков - более мягкая статья, чем грабёж, по которому меня закрыли, а за сотрудничество со следствием они будут ходатайствовать перед судом об условном наказании.
Избрав тактику полу шизоидного дебила, я стал нести какую-то пургу, связанную с голосом в голове. Заявил, что он категорически мне запрещает подписывать бумаги и стал требовать, сделать мне укол Магнезия, так как у меня внутренне - черепное давление и голова может лопнуть в любую минуту.
Так же я стал вопить, что состою на учёте у психиатра и требовать встречи ним.
Оперативники не ожидали такого поворота, стали изучать моё дело, затем прочли выписку от врача, подшитую дознователем Гудикиным ещё в КПЗ.
В следствие чего их напор ослаб и меня сопроводили в камеру. Вдогонку я услышал:
- подумай малой, а то завтра отправишься в Матросскую Тишину к малолеткам.
За разговорами с дядей Борей день пролетел не заметно и хотя я был достаточно просвещён, от своих дружбанов по району, все время расспрашивал его про тюрьму, знает ли он как вести себя на малолетке и т.д.
Дядя Боря, сказал.
- Завтра этап на тюрьму, попытайся попасть сразу на больничку, там небольшие камеры, сидят по три-четыре человека. Тебя посадят к малолеткам, там и адаптироваться легче, наберёшься опыта, поймёшь, что и как.
Мой бывалый сокамерник научил меня, как сделать мастырку, что бы стопроцентно попасть на больницу с подозрением на трипак.
Утром перед этапом я сделал мастырку которой научил меня мой сокамерник...
Матросская Тишина
И вот Матросская Тишина, нас гоняют по сборке, собралось человек шестьдесят. Отпечатки пальцев, фотки, фас и профиль, присядки, проверки, осмотр врача.
Час мой настал. Кода врачиха спросила меня на что жалуюсь, я в пол голоса проговорил ей:
- Доктор, мне кажется, что у меня гонорея.
Посмотрев на меня пустыми глазами, докторша с ухмылкой съязвила:
- ну что, давай доставай свой прибор, посмотрим, что там у тебя.
Через некоторое время после осмотра, врачиха воскликнула:
- Ооо., да у тебя триппер пацан. Будем тебя лечить.
Меня вели по длинным коридорам Матросской Тишины, то и дело слышалось клацанье ключей в дверях между пролётами.
За время дороги, встречались арестанты, менты сопровождавшие их, баландёры развозящие Маринику по камерам, ментовки в зелёных кителях и красными полосками на погонах. Все это напоминало огромный слаженный механизм, систему расчеловечивания, работающюю без сбоев.
Дело было сделано, план дяди Бори сработал. Меня вели в больничный корпус следственного изолятора Матросская Тишина.
Продолжение здесь.....
Что бы получать своевременно информацию о выходе новых публикаций, предлагаю всем подписаться на мой канал в телеграмме: "Рассказы бывшего заключённого!"
