Жить во Владивостоке

Вы, наверное, проходили мимо этого дома на улице Всеволода Сибирцева. Может, даже не знали его имени — но чувствовали: это не просто здание. Это — часть Владивостока. Часть его тихой, старой души. Годы он стоял молча. Его стены будто держали дыхание, ожидая того, кто скажет: «Я тебя помню. Я тебя верну». И вот — это случилось. К 2027 году Дом Лукьянова снова откроет двери. Но не как музей за стеклом и не как очередное кафе. А как живое пространство — для лекций, выставок, творческих встреч и разговоров, которые так нужны городу...

Есть вещи, которые не измеряются рублями. Но если бы измерялись — оливье во Владивостоке в 2025 году стоил бы 1212 рублей. Да-да, та самая «оливьешечка» из детства, за которую бабушка прятала колбасу с понедельника, чтобы к субботе собрать полную миску. Та, что подавалась на стол после боя курантов, когда весь мир, казалось, затаил дыхание — а в доме пахло майонезом, варёной морковкой и надеждой. Сегодня мы не бедствуем, но и не живём по-старому. Колбаса взлетела в цене почти на треть. Яйца продаются только десятками — даже если вам нужно два...

Представьте: вы переезжаете в новый микрорайон — с парками, с видами, с надеждой на спокойную жизнь. У вас растёт сын или дочь. Вы мечтаете, что школа будет в десяти минутах ходьбы. Что у ребёнка будут друзья по двору, а не по автобусному маршруту. А потом выясняется: школу обещали сдать ещё в 2022-м. Прошло три года. Стройка — замерла. Подъезд — зарос кустами. А на вопрос «Когда?» — всё те же слова: «В 2027-м обязательно». Между тем: Школа на Патрокле — это не просто долгострой. Это зеркало всей системы: красивые презентации, громкие анонсы — и полное отсутствие ответственности за результат...

Вы когда-нибудьместали стать владельцем самого странного арт-объекта Владивостока? Представьте: два гигантских деревянных купола на Русском острове, заброшенных больше десяти лет, подгнивших под тихоокеанскими дождями, но всё ещё гордо возвышающихся над бухтой Балка — как памятник лучшим (или худшим?) замыслам эпохи грандиозных обещаний. Сейчас этот «шедевр» власти решили продать. За 428,5 миллионов рублей. Да-да, вы не ослышались. Почти полмиллиарда — за недострой, который, по признанию самих чиновников,...

Представьте: декабрь. Центральная площадь Владивостока. Мороз, ёлка, тысяча человек — не с плакатами, не с криками, а просто... вместе. Они взялись за руки и пошли хороводом. Под детские песенки. С желтыми ленточками на рукавах. Без лозунгов — только общее чувство: «Нас не слышат». Это был не митинг. Это был Владивосток, который на мгновение перестал быть тысячами отдельных судеб — и стал одним целым. Сегодня, спустя шестнадцать лет, мало кто вспоминает тот день. Молодёжь не знает. СМИ молчат. Архивные фото пылятся в закромах...

Владивосток знает цену стенам. Одни — защищают от ветра, другие — от чужих взглядов, третьи — от нас самих. Но есть в городе стены с особой, двойной судьбой. Их возводили для одних, но почти сразу пришлось спешно перестраивать для других. Эти стены должны были исцелять — но навсегда стали местом заключения. Начиналось всё на самой окраине, у кромки леса Покровского парка, в 1901 году. Стройка шла неспешно, пока история не внесла свои жестокие коррективы. Русско-японская война потребовала срочных коек для искалеченных тел...

Это не просто цифра в архивной сводке. Это — мальчик. Павлик. 19 декабря 1973 года его рождение стало городским событием: к родителям приехали с поздравлениями из горисполкома, а малышу вручили особую медаль «Рожденному во Владивостоке». Он был желанным, праздничным, почти сказочным подарком для всего города. А потом сказка закончилась, и началась жизнь — та самая, владивостокская, с её ветрами, переменами и суровым выбором. Что стало с тем самым «подарком»? Пролистаем страницы этой почти забытой...

Знаете, во Владивостоке истории иногда выглядят так, будто их придумал невменяемый сценарист после пятой рюмки. Но нет. Это просто наша жизнь. Сегодня расскажу одну такую — про пожар, ветер, три судьбы и то, как один человек в итоге оказался «мушкетёром» в прямом смысле этого слова. За кофе устраивайтесь поудобнее. Была мартовская ночь. Такая, когда ветер с Амурского залива гуляет по Чуркину не как гость, а как хозяин. Он гнёт фонарные столбы, стучит вывесками и, как выяснилось, отлично разносит огонь...

Многие считают, что Фалаза (гора Литовка) — просто красивая вершина под Владивостоком. Я тоже так думала — пока не поднялась туда в декабре 2025 года. Оказалось: это не гора. Это зеркало. И она показывает не пейзаж, а тебя самого. Вы стоите на вершине и ждёте озарения. Ждёте, что горный ветер прошепчет вам древнюю тайну, а вид на бесконечные хребты откроет смысл бытия. Но секунды тикают, а откровения нет. Только тишина. И тут вас накрывает волной странного, почти неловкого понимания. Фалаза ничего вам не покажет...

Знаете, что общего у выбора Деда Мороза во Владивостоке и погоды на Спортивной набережной? И то, и другое может шокировать неподготовленного человека. Вы просто хотите устроить детям праздник, а в итоге листаете прайс-листы с ощущением, что оформляете ипотеку на волшебство. «Эконом», «стандарт», «премиум» и «под бой курантов» — я изучила все тарифы на главных героев Нового года, чтобы вы не плакали в новогоднюю ночь в два раза больше: от умиления и от суммы в квитанции. Знаете это чувство, когда...

Многие думают, что зимой на Кравцовские водопады ехать бессмысленно — “всё замёрзло”. Я тоже так думала. Но в декабре 2025 года решила проверить — и увидела не лёд, а живую сказку. Я поехала за разговором. За тем, что скрыто под слоем льда и вековых преданий. Что знают эти камни, обточенные не только водой, но и тысячами желаний? Почему корейские женщины когда-то воровали здесь «драконьи яйца»? И правда ли, что один из водопадов может… проглотить? 👉 В этом личном репортаже вы узнаете: Этот рассказ — не сухой путеводитель...

13 декабря 1864 года Владивосток пережил свою первую катастрофу. Пожар в доме американского купца Карла Купера уничтожил товаров на целых 5800 рублей — сумму, за которую тогда можно было купить больше трёх сотен коров. Эта история — не просто запись в летописи. Это точка отсчёта, с которой началась сложная и часто драматическая борьба деревянного города с огнём. Но если копнуть глубже, окажется, что история семьи Куперов — это и история первого театра, и невероятной судьбы его жены Мэри, и странного...