После этого случая Сафие-султан категорически запретила девушкам находиться с ней в спальне. Служанки никак не могли понять, почему вдруг впали в такую немилость, постоянно спрашивали и подобострастно заглядывали в глаза, пытаясь поймать благосклонный взгляд.
Более того, даже Эсмехан-султан попыталась сунуть свой длинный нос и объявила, что главной женщине султана не позволяется пребывать в покоях в одиночестве. Обычаи гарема не позволяют. Опять же, лицемерно закатив глаза, вопила принцесса:
— А вдруг тот таинственный нарушитель покой хотел лишить госпожу жизни?
Сафие-султан усмехалась про себе. Кому, как не ей знать, что сестра султана будет радовать ее смерти больше всех! Соглашалась, что опасно, но при этом оставалась тверда.
— Когда посчитаю нужным, — сказала она, — изменю свое решение. Пока будет так.
В итоге всем пришлось смириться. А чтобы никто не заподозрил неладное, приказа выставить охрану под своим балконом и перед сном распоряжалась плотно закрывать окно и завешивать его шторами. На самом же деле подобным образом она оберегала свою тайну. Зачем лишние глаза? А безудержные языки? Вот и тратила перед сном время, пытаясь отыскать потайной рычаг, благодаря которому открывалась тайная дверь в подземный переход. Она тысячи и тысячи раз закрывала глаза, пытаясь вспомнить, что пришелец сделал перед тем, как исчезнуть и все безуспешно.
— Шайтан его забери, — ругалась про себя Сафие-султан, — словно и верно был привидением!
Параллельно следовало хотя бы приблизительно определить, кем был этот визитер. Кстати, судя по тому, что осмелился проникнуть в ее покои, он отличался храбростью, был близок к династии и часто бывал во дворце. Иначе, откуда ему было знать эти тайны! Скорее всего, был евнухом.
— Полноценный мужчина никогда бы не стал заворачиваться в женское покрывало, — подумалось албанке, — а евнухи стыда не имеют.
Ни для кого не являлось секретом, насколько верно служили кастраты Хюррем-султан, а ее дочери Михримах-султан. Эти женщины с уважением относились к этим получеловекам, как их презрительно называла про себя албанка, и они им платили за это безмерной любовью и преданностью. Рассказывали, что султанши помогали им после того, как евнухи в силу возраста и должны были покинуть гарем и даже, как не смешно звучало, устраивали им семейную жизнь... Лично Сафие-султан не могла пересилить постоянно брезгливости при встрече с ними и старалась держаться от них на расстоянии. Ругаться не ругалась, но доверять не рисковала. Обиженные судьбой люди, как ей казалось, были озлоблены на окружающий мир и всегда могли подставить. Видимо, придется пересмотреть мнение.
Рассердившись, султанша ударила кулачком по изображению павлина, который раскинув роскошный хвост, украшал одну из разноцветных плиток на стене. Ударила и замерла. Ибо стена, словно по волшебству, тихонько отъехала. Сафие-султан, не раздумывая и секунды, мгновенно подхватила светильник и кинулась в темный проход. Войдя, оглянулась, и увидела небольшое медное кольцо. Чисто интуитивно дернула его и стена тут же закрылась. От ужаса ей показалось, что волосы на голове встали на всю длину.
— А если останусь тут навсегда? Никто и никогда меня не отыщет! —
Она едва не лишилась сознания от этих мыслей, но взяла себя в руки.
Дернула еще раз — стена отъехала. Потренировавшись так несколько раз, успокоилась. Остаться замурованной ей явно не грозило. Заметно повеселев, ринулась вперед по темному и извилистому коридору. Судя по доносившимся из-за стены звукам, сейчас он проходил вдоль стены общей помещения гарема, кстати, как не торопилась, на секунду задержалась. Уж больно призывно засветился небольшой глазок в стене. Безумно захотелось посмотреть, чем занимаются бездельницы и о чем говорят. Вполне ожидаемо, готовясь ко сну, обсуждали прошедший день и сплетничали о ней.
Особенно язвила появившаяся недавно в гареме юная боснийка Гюзель. Ее, что впрочем, стало традицией, купила Эсмехан-султан и, судя по всему, наобещала золотые горы и ложе султана.
— С чего это наша госпожа, — язвительным голоском говорила красавица, — слышала, что она ведьма. Наверняка, варит зелья в одиночестве, дабы опоить нашего господина!
Остальные испуганно зашипели и посоветовали молчать, но рабыня продолжила рассуждать и пошла дальше:
— Зря ее пожалела подобная валиде! Когда я стану султаншей, пусть не ждет пощады!
— После услышанного, — иронично подумала баш-кадын, — тебе в лучшем случае только штаны янычарам стирать придется да и то, если я пожелаю!
Дав себе слово, взять за правило постоянно слушать о чем говорят молодые мерзавки, резво двинулась дальше. Внезапно за углом что-то забелело. Неужто чьи-то забытые кости? Исследовательница замерла на полушаге и долго не решалась продолжить путь. Но любопытство взяло верх, подошла поближе и наклонилась посмотреть.
— Уф! — вырвалось из груди. На ее счастье, это оказалось шелковое покрывало. Видимо, незнакомец очень спешил, что даже не заметил, как уронил одеяние. А возвращаться побоялся...
Сафие-султан подхватила находку, немного постояла на месте, и резво повернула обратно. Для первого раза достаточно… Потом продолжит свои исследования, постарается побольше разузнать. Очень бы хотелось, чтобы переход довел ее до покоев валиде, тогда она сможет туда спокойно переехать, и до кабинета султана. Последнее поможет всегда находиться в курсе его дел. Она, конечно, и без этого многое знает, но так будет надежнее. Тогда никогда не будет бояться за свою жизнь и всегда сможет спастись в случае визита дильсизов
Уже в покоях принялась внимательно изучать находку. Даже поверхностный взгляд легко определил: ткань очень дорогая, явно привезено из Китая. На ощупь мягкая, мнется слегка и без четких заломов, а, самое главное, переливается разными цветами, что заметно даже при скудном свете ночных светильников. Внезапно обратила внимание на изящную вышивку арабской вязью в уголке. Подобное очень любила делать Михримах-султан.
Желая проверить догадку, поднесла поближе к глазам и явственно прочитала имя принцессы. Кто бы сомневался! Так что теперь можно смело пойти ее любимой доченьке и в лоб спросить у «брильянта души» покойного султана Сулеймана: кто такая Айсель-хатун? И почему люди ее матери нагло проникают в ее покои?
Удовлетворенная Сафие-султан улеглась в постель и впервые за столько дней заснула спокойно и без сновидений… Ах, как все-таки замечательно, что ее ора осталась рядом с ней и по-прежнему оказывает покровительство. Кстати, надо будет проверить булавку. Давно не доставала и не смотрела, что там с жемчужиной...
Публикация по теме: Некоронованная королева Османов, книга 3, часть 11
Продолжение по ссылке
