Воронов повёл плечами. Хотел взять сына за ухо, но Серёжка смотрел с таким отчаянием, что надрать мальчишке уши рука у десятника не поднялась. Сдержанно поинтересовался:
- Ты что делал у штольни?..
Серёжка хорошо знал, что следует за таким холодно-сдержанным батиным взглядом… Растерянно и сбивчиво попытался объяснить:
-Я, бать… Я, батяня, хотел… Чтобы увидеть. – Серёжка догадывался, что объясняет неубедительно.
Десятник Воронов медленно темнел лицом: никто не знает, в каком состоянии кровля над штольней. Спускаться в шахту по штольне было очень опасно, тем более – пацану… Григорий Ефимович взглянул на Воронова:
- Погоди ты, Андрей Михайлович. Дай сказать мальчишке. Ну, Серёга, и что ты там увидел?
Серёжка покосился на батю, плечами пожал:
- Я, Григорий Ефимович, спустился… Далеко спустился, там уже плохо видно было, а лампа у меня… – Серёга виновато посмотрел на отца: – Лампа у меня погасла, – должно быть, масло выгорело… Только-то и увидел, что дальше хода нет: завал. А они, дядя Иван с Захаркой, породу рубят. Я слышал.
Крис испуганно озирался, что-то невнятно – по-своему – бормотал. Еле разобрал, что это к нему Кондратьев обращается:
- Надо срочно вызывать на подмогу спасательные артели с других рудников. Нашим не справиться.
Элфорд несколько опомнился:
- Им надо будет платить деньги. У нас нет деньги!
Епифан Петрунин, – из здешних спасателей, из организованного Крапивиным отряда, – отмахнулся от Криса, как от назойливой мухи. Тяжело поднял угрюмые глаза на Кондратьева:
- Мы ж Григорий Ефимович, не раз спускались по штольне. Не раз простукивали тот завал, за которым Ванька остался. Ты ж знаешь, как рухнуло, – за нашими спинами, в двух шагах. Иван нас отправил, а сам мальчонку хотел отыскать… В этот момент, считай, и обрушилась порода. И ни разу Крапивин не откликнулся нам.
Родион и Поликарп Колесниковы, тоже из спасателей Крапивина, переглянулись:
- Не слухайте, Григорий Ефимович, этого пустобрёха британского. С мужиками сумеем расплатиться: сегодня они нам помогут, завтра, случись что, – наш отряд выдвинется им на подмогу. А надежда – она всегда последней умирает. Надо идти в штольню, – спасибо вон Андрюхиному мальчишке, что прежде нас там побывал.
Из всего сказанного Элфорд понял, что Колесниковы собираются идти в штольню, чтоб выпустить из шахты привидение… Гневно замахал руками:
- Я не давать согласия! Я не давать… – каак это!.. – немного копейки, чтобы вы посмотреть на привидение!
Григорий Ефимович скрыл усмешку. По-мальчишески подмигнул шахтёрам:
- Привидения – они, мистер Элфорд, там, у вас, в Англии, в графских замках водятся. – Кивнул Епифану Петрунину и Колесниковым: – Вызывайте спасательные артели, завтра с рассветом надо ещё раз обследовать штольню.
По зрелому размышлению Элфорд решил, что ему пора возвращаться в Англию. Конечно, если бы не спешка, то денег было бы больше. Но иметь дело с привидениями Крис не желал. Надо было срочно встретиться с Александриной. В общем, не так уж и плохо выходило: если к тем деньгам, что удалось Крису скопить на здешнем руднике, прибавить Александрину, что, несомненно, поразит своей неземляной красотой всех родственников и знакомых Криса, то можно утверждать, что в Англию Крис Элфорд вернётся… со скромным, но – успехом. Впрочем, не такой уж скромный капитал заработал здесь Крис – безусловно, своей предприимчивостью. Правда, предприимчивость Криса кузен называет несколько другим русским словом – каак это?.. – своровать. Но – важен результат, который своей красотой усилит Александрина.
И Крис отправился к Александрине, – даже не стал дожидаться темноты: как-то жутковато идти в темноте к дому Александрины, что находится на самом краю Кипучей… когда там, в шахте, появились привидения. Да и к чему скрываться, ждать, пока стемнеет! Александрина теперь вдова, и бояться нечего, что эта, как там её, – Грууня, соседка Александрины, та, что вечно вслед Крису плюётся подсолнечниковой шелухой, расскажет Александрининому медведю про посещение Криса. Крис очень надеялся: не пойдёт же Груня рассказывать привидению, что Элфорд Крис заходил к его жене.
А Груня – легка на помине! – как раз вышла из калитки Крапивиных. И, – надо же такому роковому стечению обстоятельств! – Пелагея Воронова и Наташкина крёстная, Ульяна Шевцова, аккурат в это время пришли проведать Александру с детьми… Три бабы одной грозной тучей окружили Криса. Он закивал головой, кисло улыбнулся, затравленно оглянулся, явно пытаясь пробраться сквозь тучу, которая как-то угрожающе молчала… и всё ближе подступала к Крису. И вдруг тучу прорвало: бабы заговорили одновременно, громко, зло, – Крис далеко не все слова понимал, но такая яростная злость и без перевода на английский ему была понятна… В ужасе Крис заметил, что к ним спешат ещё бабы – угрожающий гул их голосов нарастал со страшной силой. Бабы размахивали руками, толкали Криса – так, что он свалился на бабу, стоящую к нему ближе других… а эта баба с утроенной злостью отшвыривала Криса от себя, он кубарем отлетал к другой и к третьей, и его постигала та же участь… Бабы свирепо толкали Криса по кругу, потом Грунина кума, Стеша, вцепилась в его бледно-рыжие, почти бесцветные, волосы: Стеша не забыла, как Крис отказывался выделять деньги на приобретение безопасных шахтёрских ламп… И от открытого огня в шахте взорвался гремучий газ, – в той аварии погиб Стешин Макар… Модная шляпа Криса откатилась куда-то далеко, потому что в Стешиных руках голова его болталась из стороны в сторону, – какая ж шляпа удержится!..
Крис догадался, что встреча с привидением оказалась бы в сто раз милее, чем с этими бабами. Он даже мечтал, чтобы появилось привидение и спасло его от толпы разъярённых баб. Элфорд не помнил, как вырвался из круга, не заметил даже, что с левой ноги слетел ботинок – так и бежал в одном ботинке, лишь бы подальше отсюда. Ботинок догнал его, ударил в спину, от чего Крис побежал ещё быстрее, – ему показалось, что его не ботинок догнал, а какая-то из баб…
Бабы отдышались, разочарованно переглянулись: зря так скоро отпустили немца этого… А то – ишь, повадился!.. К жёнам шахтёрским захаживать! Да если и не вернётся Сашкин Иван, – очень похоже, что навсегда в шахте остался Ванька Крапивин, вместе с мальчонкой, Захаркой Веретениковым… – то нечего делать около шахтёрской вдовы крючку этому, слизняку немецкому. И Александре – с тремя-то ребятами! – до него разве… На Кипучей помнили, как Александра с Ванюхой Крапивиным любили друг дружку, – считай, с самого детства… И свадьбу их помнили. И куда он лезет, англичанин этот!..
- Ладно, бабы. Попадётся он нам ещё! – обнадёжила Стеша соседок.
Александра с Натальей искупали маленьких, уложили их в зыбочку. Наташка тихонько покачивала Ванюшку с Федюшкой, и сама задремала. А Александра расслышала негромкий стук в окно. Припала к стеклу, удивилась: Ефросиния?
Вышла на крыльцо. Ефросиния протянула ей Иванову фуражку:
- Чуть посветлело вокруг Ивана. Жди.
В темноте всмотрелась в Александрино лицо, – будто собиралась ещё что-то сказать. Должно быть, – чего ждать-то Александре. Но повернулась и молча пошла к калитке. Александра прижалась лицом к Ивановой фуражке, тихонько заплакала…
Иван надеялся: прорубить бы в глыбе породы такое оконце, чтобы Захарка смог пролезть в него. Главное, чтобы добежал мальчишка до Кондратьева…
… Катюша дремала в своей комнатке. Встрепенулась от наступившей тишины, – значит, совещание окончилось, мужики разошлись. Надо проветрить комнату Григория Ефимовича и вымыть полы, – чтоб завтра с утра было чисто. И вдруг прислушалась: будто тихий говор за стенкой… Бесшумно вышла в коридор, заглянула в приоткрытую дверь: около стола Григория Ефимовича стояла Дарья Носачёва, с улыбкой выкладывала из плетёной корзинки пирожки:
- Слышала, Гришенька, ты с вишней любишь?.. Попробуй вот, – горячие ещё. Для тебя пекла. В посёлке говорят, что ты после этой аварии и ночуешь в конторе. Вот я и подумала…
Гришенька?.. В Катюшиных глазах потемнело от обиды. Григорий Ефимович тоже улыбнулся, что-то негромко ответил Дарье.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»