Художники Николай Лукашук и Полина Горецкая

Говорить о моде, не упомянув имя Льва Самойловича Бакста, – все равно что рассуждать о балете, забыв о Дягилеве. Это фундамент, тот самый культурный код, который мы, часто того не осознавая, продолжаем расшифровывать и носить на себе вот уже более века. Бакст не просто «повлиял» на моду – он совершил в ней революцию, перевернув с ног на голову все представления о цвете, форме и теле европейской женщины. До «Русских сезонов» Дягилева в 1909 году Париж, законодатель мод, дышал утонченной, но удушающей атмосферой салонного модерна...

Вопрос автопортретов художников — это вопрос самоидентификации творца, его кредо, сформулированное не в манифестах, а в зримых образах. Это разговор с собой наедине, но приглашающий в свидетели всё человечество. Если подходить к вопросу не как к составлению хит-парада, а как к глубокому феноменологическому анализу, то список неизбежно сменится иерархией смыслов. Безусловно, титаном здесь остается Рембрандт. Его автопортреты — это не галерея образов, а единственный в истории искусства роман в картинах, написанный кистью, а не пером...

Коллеги, позвольте предложить вам более пристальный взгляд на одно из самых загадочных и судьбоносных произведений отечественного искусства – картину Кузьмы Сергеевича Петрова-Водкина «Купание красного коня». Мы не просто анализируем живописное полотно; мы пытаемся расшифровать сложнейший сплав мифологических пластов, который художник, словно провидец, явил миру накануне великих потрясений. Чтобы понять гениальную находку Петрова-Водкина, мы обязаны обратиться к истокам. Его «Красный конь» – не порождение одинокого гения, а мощный, всплывший из самой толщи национального мифосознания архетип...

Друзья, позвольте поделиться размышлением, корни которого уходят в самую суть нашего творческого бытия. Мы часто говорим о живописи, о скульптуре, о графике как о самостоятельных мирах, но забываем спросить: а из какого зерна проросли эти миры? Ответ, на мой взгляд, един и непреложен: всё изобразительное искусство, в его бесконечном многообразии, вышло из мифа. Не из натуры, не из абстрактной идеи прекрасного, а из изначального, архетипического мифа. И этот путь можно проследить в конкретных артефактах, которые, как вехи, отмечают эту непрерывную связь...

Знаете, что нужно, чтобы написать белые мальвы на лугу? Не просто изобразить цветы, а поймать то самое чувство свободы, когда они растут сами по себе, без намёка на присутствие человека — без сараев, домов, покосившихся заборов? Это целое путешествие. Сначала — найти. Найти то самое поле, где они живут своей жизнью. Где ветер гуляет по верхушкам, а каждый стебель тянется к солнцу не для того, чтобы кто-то им любовался, а просто потому, что так надо. Это место нужно почувствовать кожей: вдохнуть его запах, услышать жужжание шмелей и шелест травы...

Кажется, сама природа в сентябре становится художником. Она смешивает на своей палитре не краски, а чувства: легкую грусть увядания с упрямой радостью последнего тепла. И главными героями этого переходного состояния для меня всегда были, есть и будут мальвы. Эти летние королевы, которые отказываются сходить со сцены, хотя кулисы уже готовы к смене декораций. Они — мост. Тонкий, цветущий мост из бабьего лета в предзимье, и они помогают нам, сбившимся с ритма горожанам, продлить то самое ощущение беззаботного лета...

Дорогие коллеги, давайте уделим внимание этой конкретной иллюстрации Ивана Яковлевича Билибина, ибо в ней, как в капле воды, отразился весь гений художника-исследователя и его уникальный метод работы со сказкой. Иллюстрация «Красный всадник» к сказке «Василиса Прекрасная» — это не просто картинка к тексту, это самостоятельное художественное высказывание и глубокое толкование архетипа. Позвольте мне разобрать этот образ по слоям, как мы это делаем с любым культурным феноменом. 1. Контекст внутри сказки и сюжетная роль...

Взаимопроникновение сказки и изобразительного искусства — это неиссякаемый источник для исследований, ведь каждый художник, подобно сказочному герою, находит свой уникальный путь к сокровищам национального и общечеловеческого культурного наследия. Я всегда видела в сказке не просто развлечение для детей, но фундаментальный пласт коллективного бессознательного, своеобразный культурный код. И изобразительное искусство во всем многообразии своих форм — живопись, графика, театрально-декорационное искусство — вступило со сказкой в плодотворнейший диалог, длящийся века...

Сегодня хочу рассказать вам о своих самых любимых моделях. Они не ходят на подиум, они тихо растут в стаканчиках у бабушек на Челюскинцев. Это анютины глазки. Для меня эти цветы — не просто растения. Это любопытные маленькие инопланетяне, которые прилетели к нам из какой-то далекой, доброй галактики. Представьте: они высадили свой десант на наших клумбах и, растеряв свои космические корабли, остались здесь навсегда. И теперь они торчат на своих тонких стебельках, оглядываются по сторонам и удивляются нашему миру...

Здравствуйте, меня зовут Полина Горецкая. Я художник и большую часть жизни провела в мире искусства. За это время я выработала одно простое, но очень жесткое правило, которым готова поделиться с вами. Никогда не покупайте просто красивые картины. Покупайте только шедевры. Вы сейчас наверняка подумали: «Полина, это же очевидно! Кто же не хочет покупать шедевры? Но они стоят миллионы, а у меня обычная трешка в новостройке и бюджет на ремонт». Я вас прекрасно понимаю. Но давайте сразу договоримся о терминах...

Если вы полагаете, что все профессоры носят скучные пиджаки цвета пыли от математических формул и дыма от сожженных карандашей, то вы, простите мне мою прямоту, жестоко заблуждаетесь. И чтобы развеять эту иллюзию, я приглашаю вас взглянуть на одну весьма импозантную персону. Представьте себе, если хватит на то смелости, изумрудный пиджак. Не просто зеленый, а именно изумрудный — тот самый цвет, что получается, если скрестить глубокомыслие океана с озорной искоркой чеширского кота. И этот пиджак,...