Сельский пейзаж. Пленэр

"Вот где настоящая Россия", — прошептал я себе под нос, когда наш старенький автомобиль подбросило последний раз на разбитой дороге и он замер перед въездом в село. Мыт. Даже название какое-то древнее, словно из летописей выпавшее... В 2009 году это было не село, а скорее тень села — несколько покосившихся изб, пара жилых домов да бескрайние поля, медленно отвоёвывающие у человека свою территорию. Ни магазина, ни школы, ни даже нормального колодца — только редкие огоньки в окнах да куры, безнадзорно бродившие по единственной улице...

У старой бревенчатой стены, где время оставило свои тёмные отпечатки, стоит скромный букет — белые ромашки, жёлтая пижма и нежные фиолетово-розовые полевые цветы в обычной стеклянной банке. Это не постановочный натюрморт, а случайно подсмотренный момент жизни, застывший в тихом ожидании. Этот букет не просто забыли — его оставили "на потом". Возможно, хозяйка спешила по делам и поставила его здесь временно. Возможно, ребёнок принёс маме и забыл. В этой "забытости" — вся прелесть момента: P.S. Когда...

На пленэре, среди шепота трав и теплого дыхания ветра, Николай Лукашук пишет чистую поэзию лета. Две простые стеклянные банки, поставленные на столик из грубых досок, превращаются под его кистью в сосуды света. В одной — ромашки, белые и наивные, как первый вздох утра. В другой — пестрый вихрь полевых цветов: васильки, колокольчики, может быть, веточка зверобоя или клевера. Они не просто стоят — они купаются в солнце, в его золотых каплях, рассыпанных по стеклу. Ах, эти зайчики! Играющие блики, которые так любили импрессионисты, — здесь они живут своей жизнью...

Это же не просто рисование на воздухе — это настоящая страсть, болезнь, лихорадка! Когда бросаешь всё — и бежишь, как сумасшедший, за ускользающим светом, за дрожащим воздухом, за тем самым мгновением, которое вот-вот исчезнет! Пленэр — это когда: ✔ Краски на палитре смешиваются не с льняным маслом, а с пылью дорог ✔ Тени бегут по холсту быстрее, чем успеваешь их поймать ✔ Осы норовят утонуть в разбавителе, а дождь — смыть всю работу Вчера, например, писал старый сарай на окраине. Солнце играло на его стенах чистым золотом! Только начал, а туча уже над головой...

Я стоял под этими золотыми деревьями и думал: "А ведь здесь, под этим небом, ходил сам Пушкин". В 2008 году мне посчастливилось участвовать в том самом знаменитом пленэре "Болдинская осень". И знаете что? Это было похоже на путешествие во времени. Первые впечатления Когда приехал в Болдино, сразу понял — место особенное. Усадьба, парк, эти старые липы... Всё дышало историей. Помню, в первый же день пошёл к пруду — тому самому, где, говорят, Александр Сергеевич любил гулять. Вода была тёмная, почти чёрная, отражала осеннее небо как зеркало...

Помню, было невыносимо жарко для сентября. Мы с друзьями-художниками поехали в деревню под Сергиевском — обычное дело для пленэра. Я даже не думал, что в этот день получится что-то стоящее. Пока не почувствовал... Сначала просто стало чуть прохладнее. Потом появился этот особый запах — вы знаете, тот самый, когда пахнет сырой землёй и чем-то электрическим. Я оглянулся и увидел, как со стороны реки Сок ползёт тёмная стена туч. Схватил самый большой холст, что был со мной — 90 на 70. Обычно на пленэре...