Вечереет. Я сижу на крыльце и наблюдаю, как последние лучи солнца играют в кронах деревьев. Тишина нарушается только стрекотом сверчков и... назойливым звонком телефона.
Виктор.
Я вздыхаю и принимаю вызов, заранее зная, о чём пойдёт речь.
— Алиса, — его голос звучит неестественно мягко, как будто он разговаривает с капризным пациентом. — Нам нужно поговорить.
— Говори.
— Ты сегодня плохо обошлась с мамой.
— Ага, — киваю, хотя он этого не видит. — Я такая ужасная. Обидела бедную Маргариту Семёновну.
— Не передёргивай! — он резко повышает голос, затем берёт себя в руки. — У неё сердце больное, ты же знаешь. После твоих слов ей стало плохо. Мне пришлось досрочно уезжать с работы.
Я закрываю глаза. Вот оно. Коронный номер.
— Виктор, — тяжко вздыхаю, — давай начистоту: если бы у твоей мамы действительно было больное сердце, она бы уже лет десять как лежала в земле от постоянных стрессов, которые сама же и создаёт.
— Ты вообще слышишь себя?! — в трубке раздаётся глухой удар — наверное, он стукнул ладонью по столу. — Она переживает за нас! А ты ёрничаешь!
— Нет, — спокойно отвечаю я. — Она переживает за тебя. За своего Витеньку. А я в её картине мира — всего лишь неудачная пристройка к её гениальному сыну.
Пауза. Слышно его тяжёлое дыхание.
— Ладно, — наконец говорит он, — я виноват. Допустим. Но при чём тут мама?
— При том, — отвечаю я, — что ты до сих пор прячешься за её юбку, когда тебе неудобно признавать свои косяки. «Сердце больное» — это твой универсальный козырь. Изменил? «Но мама-то тут при чём, у неё сердце больное!» Я ей ни-че-го такого не сказала. Ничем её не обижала. Лишь ответила на упреки и оскорбления.
Глубокий вздох в трубке. Затем:
— Я приеду завтра. Мы поговорим нормально.
— Не надо. Всё, что нужно, я уже сказала.
— Алиса...
— Витя, — перебиваю я, — если у твоей мамы действительно плохо с сердцем — вызови ей врача. У тебя же куча знакомых кардиологов. А меня оставь в покое.
Вешаю трубку.
На душе — странное ощущение. Не злость, не обида. Скорее усталость от этого цирка.
***
Следующим утром меня будит телефонный звонок. Номер стационарный, незнакомый.
— Алиса Сергеевна? — приятный девичий голос, деловой, без лишних сантиментов. — Это отдел кадров агропромышленного комплекса. Вы откликались на вакансию инженера по качеству?
— Да, — вытягиваюсь, будто она меня видит.
— Мы посмотрели ваше резюме, и оно нас заинтересовало. Хотели бы пригласить вас на собеседование. Когда вам удобно?
— В любое время, — выдыхаю я. — Я живу в СНТ «Оптимист», мне до вас — рукой подать.
— Можете приехать прямо сегодня. Я выпишу на ваше имя пропуск.
Записываю адрес, кладу трубку и какое-то время просто стою, держа в руках телефон.
В шкафу висит одежда специально для собеседования. Привезла вчера. Я вытаскиваю её с осторожностью — светло-серый костюм и кремовая блузка. Когда-то я в нём уверенно шагала в кабинет к директору, теперь же ткань чуть потускнела. Я смотрю на костюм и сомневаюсь, не превращусь ли в нем в «тетю, которая слишком старается выглядеть деловой».
Ладно, хватит паниковать.
Пора действовать!
***
Я подъезжаю к воротам предприятия и на секунду застываю.
Комплекс действительно огромный. Как маленький город. Громадные корпуса, ровные дорожки, газоны без единого сорняка. Даже воздух здесь какой-то… стерильный, что ли. Всё блестит, сверкает.
В проходной меня встречает суровый охранник. Но, когда убеждается, что мне выписывали пропуск, машет рукой — идите, мол.
Что, даже без конвоя?
Кадровая служба находится в административном крыле. Я нахожу нужную дверь, стучусь и слышу ленивое:
— Войдите.
За столом сидит молоденькая девушка. Брюнетка. Худющая, как будто она питается одним только воздухом. На бейджике указано: «Марина, менеджер по подбору персонала».
Вид у неё откровенно скучающий.
— Добрый день, вы приглашали меня на позицию инженера по качеству, — улыбаюсь я, протягивая резюме.
Марина нехотя откладывает телефон, в который пялилась, берёт лист, скользит глазами.
— Подскажите, а сколько вам лет?
— Сорок пять.
Несколько секунд она многозначительно молчит, разве что нос морщит, потом вздыхает:
— А вообще-то у нас вакансий нет.
— Но… вы же сами меня пригласили, — удивляюсь я.
Ладно б они звонили неделю назад. Но нет. Буквально утром. Я только успела собраться и выехать. Уже укомплектовались?! Быстро же.
— Вы правы, теоретически вакансия пока не закрыта, — пожимает она плечами, — но, откровенно говоря, руководитель ищет... кхм... иного человека.
— А что вас во мне не устраивает?
— Понимаете, в вашем резюме не был указан возраст.
— Потому что я не считаю, что он важен.
— Разумеется, но...
— ...но вы ищете кого-то помоложе? — понимающе заканчиваю я.
Марина начинает радостно кивать.
— Вот именно!
— Помоложе — это насколько? — уточняю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Ну… — она слегка улыбается, — какой-то границы нет. Но сорок пять — уже многовато.
От этой фразы у меня будто что-то обрывается внутри.
— Понимаете, — продолжает Марина, — возрастные кандидаты… они, как правило, уже не так гибки, дольше вникают в новые стандарты… У нас тут всё быстро меняется, динамично. Конечно же, мы не имеем права отказывать вам по причине возраста, но я не хочу тратить ваше время впустую. Поэтому решила быть честной.
Она произносит это так, будто речь идет о старых шкафах, а не о людях. Я киваю, хотя хочется сказать что-то едкое. Но зачем? В глазах молоденькой Марины я — настоящая древность.
Возрастной кандидат...
Я уже молчу, что эта глупая курица, изучая моё резюме, не смогла догадаться: мне далеко за тридцать. Институт-то я закончила давным-давно. Или она думала, что я туда вместо школы поступила?
Только время зря потратила. Собиралась. Ехала.
Тьфу.
— И потом, — она смотрит на меня с выражением снисходительной наставницы, — у вас же перерыв в работе целых пять лет. Это о многом говорит.
Тут моё терпение кончается.
— Да, — выдыхаю я, вставая, — это говорит о том, что я пять лет не тратила своё время на пустые собеседования.
Марина удивлённо моргает, но я уже забираю своё резюме со стола и быстрым шагом вылетаю в коридор.
И врезаюсь в кого-то всем телом.
— Алиса, здравствуйте. Не ожидал вас здесь увидеть, — доносится до меня бархатистый голос.
Поднимаю глаза. На меня удивленно смотрит Стас, в которого я нагло вписалась. Сейчас он выглядит очень стильно: в костюме, который так хорошо сидит, как будто шился под него. В белоснежной рубашке.
Нет, Стас и вчера был хорош, если уж говорить начистоту. Но в костюме — какой-то отдельный шик.
— Добрый день, — а сама морщусь от неловкости. — Вы тут работаете?
— Да, как и говорил: у меня тут важный проект. А вы чего такая взъерошенная?
Если честно, я представляла, что строители ходят в робах и измазанных краской рубахах, а не при полном параде. Внешний вид Стаса совершенно не бьется с его деятельностью.
— Да вот, — машу рукой в сторону отдела кадров, — девушка сказала, что я старуха. Мол, вакансии у нас, конечно, есть, но не для таких динозавров, как вы.
— Прям так и сказала?
— Ну, не совсем, но смысл тот же.
Я чувствую, как щёки горят. Не от злости — от унижения. Пять минут назад я ещё думала, что у меня есть шанс начать всё заново. А теперь мне ясно дали понять: я слишком старая. Слишком «нединамичная». Слишком... ненужная.
Стас хмыкает, глядя на меня чуть с прищуром:
— Не переживайте. Девушка просто считает, что все, кто старше двадцати, пенсионеры. И вообще. Мне вот пятьдесят стукнуло, а я ещё ни разу не чувствовал себя стариком. Хотя... — он потирает подбородок. — Недавно мне пытались уступить место в общественном транспорте. Я впервые за несколько лет поехал на метро, а там пацаненок какой-то: «Дяденька, садитесь, вы же старенький».
Это неожиданно вырывает у меня смешок. Поджарый, широкоплечий Стас мало похож на старичка.
— В общем, Алиса, не расстраивайтесь по пустяками. Подождите минутку, я поговорю с кадрами. Они пересмотрят свой отказ.
— Стас, не утруждайтесь, — я улыбаюсь. — К тому же вам ведь надо работать. Кстати, а почему вы не в форме?
— В форме? — он хмурится.
— Ну да. В строительной. Или вы на объекте работаете в костюме?
Он на секунду как будто подвисает, но затем усмехается.
— А, это я ходил к начальству на совещание. Как белый человек, что называется. Сейчас переоденусь и пойду на стройку.
— А я пойду оплакивать свою юность.
— Хорошего вам дня, Алиса.
— И вам, Стас.
Мы прощаемся, и я спускаюсь по лестнице. Настроение поганое. Мысли чернее черного.
Я уже почти подхожу к проходной, когда сзади доносится торопливое цоканье каблуков.
— Алиса Сергеевна! Подождите!
Обернуться или сделать вид, что не слышала? Не успеваю решить — кадровичка Марина уже догоняет меня, едва не споткнувшись о собственные туфли. Она вся всклочена, перепугана. Глаза навыкате. Но натягивает на лицо улыбку и начинает щебетать:
— Куда же вы спешите?! Вы же приняты! Вам надо документы заполнить!
— Простите… что? — останавливаюсь.
— На работу приняты, — уточняет Марина как для глуповатой. — Шеф говорит: вы именно то, что он искал.
Я моргаю. Несколько раз. Для верности.
— Но… он же даже меня не собеседовал.
— А зачем? — Марина пожимает плечами. — Станислав Владимирович сказал, что вы давние знакомые. Вы бы сразу объяснили, что по его протекции идете.
— Станислав… кто?
— Станислав Владимирович Воробьев. Первый заместитель генерального директора.
Станислав...
Стас.
«Строитель» с внедорожником, который вытащил мою машину из ямы.
М-да. Браво, Алиса. Аплодисменты стоя. Позавчера ты угрожала, что начнешь орать, если он к тебе притронется, сегодня — поинтересовалась, где же его форма.
Что может быть хуже?
Я ведь нажаловалась ему на кадровичку, а он слушал с этой своей полуулыбкой…
Теперь понятно, почему.
— Так что, пойдемте? — сияет Марина. — Я подскажу по заполнению бумаг. Там ничего сложного, но есть несколько каверзных пунктов. Лучше займемся бумагами вместе.
Я качаю головой.
— Нет. Спасибо.
— В смысле — нет? — она смотрит так, будто я отказалась от наследства в миллиард долларов. — Станислав Владимирович сказал…
— Я не подхожу. Я старая и без нужного опыта. Передавайте Станиславу Владимировичу мои извинения.
Разворачиваюсь и почти бегу к проходной, чувствуя, как щеки горят от стыда.
Ох, как же получилось неловко. Я ведь реально подумала, что Стас шабашит на заказах, а он — большая шишка.
Именно поэтому я не хочу туда возвращаться. Не хочу, чтобы он думал, будто я цепляюсь за его подачку. Не хочу, чтобы смеялся над тем, за кого я его приняла.
Как же стыдно.
Просто ужас.
Дорога домой — сплошное мучение.
Я представляю, как Стас сидит в своём роскошном кабинете и смеётся. Над тем, как я, такая «взрослая и опытная», не догадалась, кто он. Над тем, как я жаловалась на возраст…
«Мамочки, да я идиотка», — издаю мысленный стон.
***
Вечером, когда солнце уже почти спряталось за крыши соседних дач, в дверь стучат. Глухо и коротко. Даже чуть раздраженно.
Открываю — ну, конечно, Виктор. Стоит на пороге, глаза злые, губы поджаты в тонкую линию. В помятой рубашке, тень от щетины делает его лицо жестче обычного.
— Надеюсь, ты нагулялась. Потому что мы едем домой.
— Я даже не начинала гулять.
— Я устал, Алиса. Устал за тобой бегать, сюда кататься. Всё. Хватит. Поигрались — и хватит.
— Это не игры. Я тоже устала. Например, устала быть приложением к мужу. Тем более — к мужу, который изменяет.
Он закатывает глаза, как будто я опять завела старую пластинку насчет какой-то глупости. Действительно, в его мировоззрении спать с моей племянницей — сущий пустяк.
— Мама сказала...
— Кстати, да. От советов твоей матушки я тоже устала, — хмыкаю.
— Ты устала, устала… — передразнивает Витя. — А я устал от тебя. От твоего поганого характера. Вечно что-то тебе не так.
— Видишь, значит, нам не суждено быть вместе, — важно киваю.
Его лицо искажает гримаса раздражения.
— Хватит! — он резко делает шаг ко мне, хватает за руку, больно выворачивая запястье. — Поехали. Домой. Живо.
— Это и есть мой дом.
– Я сказал, едем!
Он сжимает пальцы сильнее и тянет к калитке, за которой стоит его машина. Я вырываюсь, но он не останавливается.
— Виктор, отпусти! — голос срывается.
— Алиса, не выдумывай! — рычит он. – Ты моя жена! Ты будешь делать то, что я скажу!
Упираюсь ногами в землю, цепляюсь за косяк.
– Я не твоя собственность!
— Да замолчи ты!
Тогда он разворачивается...
...и ударяет меня по щеке.
Пощечина звонкая, обжигающая. Хлесткая. Мой муж вкладывает в неё всю свою ярость.
Белый свет вспыхивает перед глазами. Голова отшатывается, и я, не удержавшись, падаю на землю.
Пыль, гравий, запах сухой травы — всё смешивается.
В ушах звенит.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод в 45. Я не прощу", Алина Давыдова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 6 - продолжение