Утро встретило меня тусклым светом и пустотой в груди. Виктора уже не было — он уехал раньше, хотя обещал ждать. Но операция не терпит. Операция — это святое. Витя всегда прикрывался своей работой, размахивал ею с гордостью как флагом: «Смотри же, я спасаю жизни».
Хотя, если вдуматься, у него больше текучка. По-настоящему серьезные операции в платной клинике — редкость. Но главное — красиво подать. Я вон верила, восхищалась супругом. Спаситель!
Этим утром я долго стою на крыльце и смотрю на следы шин машины Виктора в грязи.
Телефон опять начинает трезвонить. Мама. Отключаю звук. Надоело быть плохой дочерью, которая всё делает неправильно.
Свекровь прислала сообщение. Ничего себе. Я думала, она телефоном-то пользуется с трудом, чай не молодая девочка.
Но нет.
Вон как бодро пишет: «Одумайся, дура. Появится другая, моложе и красивее – и Витенька к ней уйдет. А ты останешься ни с чем. Я за вашу семью беспокоюсь».
Я смеюсь и удаляю смс. Да уж, самая волнительная женщина. То она «Витеньку» убеждала бросить меня, то теперь, видите ли, просит одуматься. Чего это? Потому что понимает: если Витя со мной разведется, то следующая его жена может быть куда непокорнее? А что, какая-нибудь Верка мою свекровь сразу лесом пошлет, про второй бульон для борща слушать не станет.
Вчерашние покупки — батон, сыр, помидоры — почти кончились. Я особо не закупалась, так, по мелочам. Надо съездить в магазин и пополнить запасы съестного.
Он в соседнем посёлке, минут десять на машине. Настоящий супермаркет, который вырос посреди скучных деревень. Дело в том, что несколько лет назад неподалеку открыли агропромышленное предприятие. Огромный комплекс на несколько тысяч сотрудников. Люди начали активно перебираться в садоводства — и отсюда ездить на работу. Потому и магазин понадобился нормальный.
Сейчас тут кипит жизнь. И магазин, и кафе, и пункты выдачи заказов. Всё как у людей.
Рабочие агрокомплекса в одинаковых зелено-желтых робах толпятся у стеллажей, смеются, переговариваются. Я набираю необходимый минимум продуктов. Лучше ещё раз съезжу, чем впрок накуплю и что-нибудь испортится.
И тут вижу его.
Мой недавний знакомый, Стас, стоит у витрины с молочными продуктами, вертит упаковку сметаны. В свете ламп он кажется еще крупнее – широкие плечи, острые черты лица. Темные волосы чуть взъерошены.
Он поворачивается, и наши взгляды встречаются.
Ну, прятаться теперь уже нет никакого смысла. Я подхожу.
— Здравствуйте, Стас. Простите меня за вчерашнее, — говорю смущённо и беру первую попавшуюся упаковку творога. — Я просто… очень испугалась.
Он улыбается. Насмешливо так, беззлобно.
— Да всё понятно. Лес, ночь, машина какая-то непонятная — я бы тоже себя испугался.
Я нервно смеюсь.
— Вы местная? — уточняет мужчина. — Простите, забыл, как вас зовут.
— Да я и не представлялась. Алиса. Нет. Вообще я горожанка до мозга костей. Но обстоятельства вынудили временно перебраться сюда. По правде, у меня не дом, а халупа. Даже дров нет, печь затопить нечем, — признаюсь я, показывая на брикеты для растопки, которые нашла в магазине. — Вы не думайте, я не жалуюсь. Это даже интересно.
— Новый опыт? — со смешком подсказывает Стас.
— Ага. Он самый. А вы здесь живете?
— Не-а, тоже наездами. С рабочим проектом надо разобраться, и вернусь обратно в город.
— А. Вы строитель? — спрашиваю я, опираясь на тележку.
Вообще да, есть в нем что-то такое. В жестах его, в движениях. Наверное, работает на объектах. Я легко могу представить его за этим делом. И внедорожник большой вполне объясним — стройматериалы на седане не покатаешь.
— Можно и так сказать. Вам нужно что-то починить?
— Нет-нет.
«Моя халупа вполне пригодна для жизни», — добавляю мысленно.
Когда я расплачиваюсь и выхожу, Стас кивает мне на прощание.
Загружаю в багажник пакеты с продуктами. И вдруг мой взгляд натыкается на здания агропромышленного комплекса. Зелено-желтые корпуса. Огромная территория – цеха, склады, офисы.
Хм.
А если попробовать устроиться сюда на работу?
Тут неплохие зарплаты, вроде бы достойные условия труда. Не зря ведь люди косяком потянулись сюда. Жилье рядом. Можно не возвращаться в город.
Пока я еду обратно в свой покосившийся домик, впервые за эти дни у меня появляется что-то вроде плана.
Не блестящего. Не идеального.
Но хоть какого-то.
***
Мысль оказалась такой простой и такой спасительной. Не надо думать о деньгах, о том, где жить после развода. Не нужно искать съемную квартиру или выселять жильцов из своей. По крайней мере, можно заняться всем этим без спешки.
Просто взять и устроиться на работу.
Домик мой хоть и плохенький, но существовать там вполне можно. Печь есть, банька – тоже. Дров заказать побольше, и живи себе в полевых условиях хоть до зимы.
Да, не отель, зато практически бесплатно. А если ещё и работа под боком...
Я пробила сайт агрокомплекса. Вакансии были самые разные. По моей части – в том числе. Вообще-то я дипломированный, что называется, инженер по качеству. Трудовая книжка чистая, всего три места работы, даже благодарности имеются от начальства. Только вот последние пять лет не работала – а так всё идеально. Ни затяжных декретов. Ни долгих перерывов.
Я решила съездить в город, пока Виктор на своей важной операции. Самое время собрать документы, взять побольше вещей. Уехала-то налегке, впопыхах.
...Звонок Светы настигает меня в дороге к городу. Я скептически смотрю на экран и не знаю, а брать ли трубку. После того, как она выдала меня Вите?
Ладно. Даже интересно послушать.
— Алис, ну не дуйся, — начинает она с места в карьер. — Я же хотела как лучше. Думала, помирю вас. Виктор так просил, чуть ли не на коленях ползал… ну, я и…
— Свет, ты же сама ушла от такого изменщика. Я ожидала от тебя большего понимания.
— Да я понимаю, — она вздыхает. — Просто Витя гораздо лучше моего Олега. Витя тебя реально любит. Нельзя же так... Алис, ну, котик мой... Мне плакать хочется от мысли, что мы поругаемся. Хочешь, я всё-таки приеду?
— Спасибо, не надо. У меня дела.
Света вздыхает, но отступает. Мы договариваемся встретиться, когда я «одумаюсь и вернусь в город». Я не говорю, что возвращаться не планирую. Возьму вещи — и обратно.
Я вхожу в квартиру, которая ещё вчера казалась мне самым прекрасным местом на свете. Сейчас она такая холодная, такая бездушная. Невыносимо находиться здесь. Смотреть на простыни, на которых Витя кувыркался с Верой.
Белье он, конечно же, не сменил.
И тут до меня доносится голос:
– Тетя Алиса? Здрасьте.
Вера сидит на кухне. Одетая, к счастью. Попивает чай из моей любимой кружки. Смотрит своим невинным, овечьим взором.
– Точно. Я же давала тебе запасные ключи, – усмехаюсь. – Тебе не кажется, что неприлично сидеть в гостях, пока хозяев нет дома?
Вера улыбается. Широко, без тени смущения.
— Виктор Степанович разрешил бы мне зайти.
— Виктор Степанович, — я прохожу на кухню, осматриваюсь как будто вижу её впервые, — сейчас режет кого-то на операционном столе. Вряд ли он в курсе, что ты тут чаевничаешь.
Вера пожимает плечами.
— Ну, он же не против. Я его дождусь, если можно. Или вы не хотите меня видеть?
Мне настолько противно от того, что она сидит вот тут, напротив меня, в своем облегающем топике, что не описать словами. Чувство гадливости поднимается снизу живота, ползет наверх.
Но почему-то я смеюсь.
— С таким пробивным характером удивительно, как ты до сих пор не получила повышение.
— А зачем? — Вера откидывается на спинку стула, закидывает ногу на ногу и покачивает носком. — Я и так добилась того, чего хотела.
— Виктора?
— Ну да.
Она говорит это так просто, будто речь шла о новой сумочке, а не о моем муже.
— И ты ни капли не жалеешь?
— О чем? — Вера удивляется. — Я всегда мечтала о таком, как он. Теть Алис, вы не обижайтесь, но мы с ним лучше смотримся. Я тоже могу о нем заботиться. Он — потрясающий. Красивый, умный, веселый. А вы… ну, вы хорошая, конечно. Просто… не его формат.
Я гляжу на нее — молодую, самоуверенную, такую глупую девчонку. Наивную. Не понимающую, что Витя никогда не возьмет её в жены. Потому что ему, хирургу с именем, нужен кто-то для поддержания статуса. Примерно его возраста. Примерно его склада ума.
А не медсестра без высшего образования.
— Да чего обижаться. Совет вам да любовь. Надеюсь, ты умеешь готовить борщи.
Вера шутку не понимает. Она хмурится, вся морщится.
— Вы просто завидуете нашему счастью.
— Да, — продолжаю глумиться я. — Ужасно завидую. Особенно той части, где ты теперь будешь объяснять свекрови, почему у тебя на кухне бардак.
Я выхожу из кухни, иду в спальню, где открываю шкаф и начинаю разбирать папки с документами.
— Вы что... уезжаете? — в голосе Веры звучит неуверенность.
— Да, — соглашаюсь я, не оборачиваясь. — Не буду мешать вашему почти семейному счастью.
Вера больше не лезет. Уходит на кухню и сидит там тихо, как мышка. Даже странно. А как же заявить права не только на моего мужа, но и на жилье?
Я неторопливо собираюсь, упаковываю вещи в чемодан. Особо не набираю. Ещё вернусь. Пока нужно забрать самое основное. Белье, сменные джинсы, что-нибудь для собеседования.
Чуть позже я слышу, как хлопает входная дверь. Моя племянница уходит. Решает не мешать? Или будет дожидаться любовника у подъезда как преданная собачонка?
Руки сами тянутся к знакомым предметам, а мысли вновь утыкаются в воспоминания.
Мы неплохо жили.
По правде, самое неприятное, что было в нашем браке – моя свекровь.
Вот уж кто испил литры моей крови.
– Ах, Алис, ты совершенно не умеешь печь пироги, – ужасалась мама Вити, боязливо притрагиваясь к моей шарлотке.
Самой обычной. Без изысков. Нормальной шарлотке, которую я готовила последние лет двадцать.
– Ой, Алис, ты же совсем не замечаешь пыли, – качала она головой и выискивала эту самую пыль под лупой. – Витенька – аллергик. Ему нельзя дышать всякой дрянью.
Или как она любила рассказывать всем знакомым, что я «немного нервная», «вся в себе», «не очень хозяйственная, зато добрая». В её устах даже слово «добрая» звучало как диагноз.
А её любимая присказка?
«Баба без детей – что дерево без плодов».
Классно, да? Очень по-семейному. Так сказать, чтоб я не забывала, что бесплодна. Хотя диагноз мне никто не ставил. Анализы все были в норме. Просто не получалось у нас с Витей забеременеть. И всё тут.
Может, дело вообще в нем. Мой муж обследования проходить отказался. Сказал:
– Ничего не знаю, я здоров.
Меня это, конечно, задело. Но виду я не подала. Тем более, мне и самой казалось, что в его словах есть правда. Я же забеременеть не могу, значит, во мне и проблемы.
Теперь, когда смотрю на всё как со стороны, думаю: почему я терпела? Почему молчала?
Ключ шуршит в замке. Витя вернулся так рано? А как же операция?
Но нет. Судя по шарканью ног, я догадываюсь, что нагрянул совсем другой гость.
Ах, как жаль, что Маргарита Семеновна разминулась со своей – возможно – будущей невесткой, Верочкой. Познакомились бы. Обсудили, чем кормить Витеньку.
— Ну и бардак! — раздается хриплый голос. — Какой ужас!
Для женщины, которая всецело беспокоится за сына-аллергика, моя свекровь слишком часто смолит сигареты. Поэтому и хрипит.
Маргарита Семёновна вкатывается в квартиру, как танк, с кастрюлей наперевес. Ее тучная фигура перекрывает дверной проем. Прятаться нет смысла. Я выхожу поздороваться.
– А, ты здесь! – фыркает она. – Витенька сказал, ты вроде как в обидах уехала. Неужто передумала? Сообщение моё прочла, да?
— Я приехала за вещами, — отвечаю мирно.
— Ну, конечно. А что мой сын голодать будет — кого это волнует. Весь день на ногах и приедет в пустую хату. Потому что жена от него бегает. Ладно, хоть я о нем подумала и супчик принесла.
— Угу.
Разговор заканчиваю и возвращаюсь в спальню. Маргарита Семеновна входит следом.
— И куда ты пойдешь? Алиска, ты не дури. Уйдет Витенька — не вернешь его.
— Есть куда.
— Да ты ж ни дня не работала, кормить тебя кто будет? — свекровь закатывает глаза.
— Вообще-то я работала и собираюсь на работу вернуться. Не судите по себе, Маргарита Степановна. Это вы всю жизнь на шее у мужа просидели. А у меня стажа хватает.
– Ты!.. – она багровеет.
Не помешало бы мамочке Виктора провериться на сердце. Неспроста ж такой помидорный цвет приобретает.
– Я, – киваю с чувством. – Та самая бесплодная, которая наконец-то освобождает вашего Витеньку от своего бремени. Теперь вы сможете вместе обсуждать, какая я была ужасная.
– Ой, было бы горе! Он быстро найдет себе молодую!
– Конечно, – улыбаюсь во весь рот. – Уже нашел, кажется. Ваша новая невестка – моя племянница. Думаю, вам есть о чем поговорить. Например, о том, как правильно мыть полы.
К счастью, вещи я почти собрала. Поэтому дожидаться продолжения дискуссии не намерена. Застегиваю молнию на чемодане и качу его на выход. Остальное в следующий раз возьму. Если одежду, конечно, к тому времени не выбросят.
Свекровь ворчит над ухом, причитает, обвиняет меня во всех грехах – но не останавливает.
Поэтому дверь закрывается за мной с приятным щелчком. Я расправляю плечи и отпускаю все обиды на Маргариту Семенову. Ибо чего уже обижаться? Пустое.
Через два часа я снова в своем дачном домике.
Потрёпанном, скошенном, но таком, где меня никто не достанет.
Я достаю ноутбук и решаю составить резюме.
Проходит два мучительных часа, и, наконец, я отправляю письмо на почту кадровой службы агропрома. И вдруг понимаю, что идея больше не кажется мне такой уж гениальной. Всё же пять лет без работы, дома, не зная новых стандартов.
Да кому я сдалась?
Пять минут брожу по комнате, пережёвывая эту мысль. А потом решаю, что всё равно — хуже не будет.
На улице свежо, и я выхожу на крыльцо с кружкой чая. Только успеваю сделать первый глоток, как за калиткой раздаётся бодрое:
— Алиска? Неужто пожаловала?
Поворачиваюсь — и вижу тётю Зою. Она живет через три участка от моего дома. Они с бабушкой много лет дружили. Маленькая, круглолицая, с глазами-бусинками и звонким голосом. Сколько ж ей лет? Мне она старой казалась ещё в те времена, когда бабушка была жива. Хотя сейчас понимаю, что тогда ей было лет шестьдесят. А сейчас... ну... восемьдесят.
А ведь как бодра!
— А я думала, ты уже и не вспомнишь сюда дорогу! — тётя Зоя подбоченивается. — Выросла, похорошела… хоть прям щас замуж отдавай.
— Поздновато мне замуж, — улыбаюсь я.
— Ерунда! Вон я своего второго в пятьдесят встретила. Правда, сбежал через два года… но это уже детали, — она смеётся и заглядывает на участок, качает головой. — Тебе б тут порядок навести. Трава по колено. Не дело это. Бабка б не одобрила. Царствие ей небесное. Золотая была женщина.
От этих слов мне делается тепло.
— Хорошо, что приехала, — продолжает тётя Зоя. — Тут ритм другой, не то что в городе вашем.
Мы ещё немного болтаем про соседей, про садоводство. И я ловлю себя на мысли, что возможные трудности с работой не так уж меня и пугают.
Потому что мне действительно хочется остаться.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод в 45. Я не прощу", Алина Давыдова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 5 - продолжение